Небо на двоих (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 54

Страх уступил место любопытству, а поскольку рядом все-таки были я и Бертхард, горожане решили рискнуть. Девочка протянула руку к дракону не в этот день, и даже не через неделю, но, когда это случилось, я уже знала, что нужно делать.

-   Не бойтесь, - сказала я матери. - Он не причинит ей вреда.

В ее глазах я читала сомнения и неуверенность, и прекрасно могла ее понять. Будь я на ее месте, наверное, чувствовала себя так же. Но сейчас, когда между людьми Ильерры и драконами только-только выстроился хрупкий мостик доверия, укрепить его было просто необходимо.

Я подхватила девочку на руки и шагнула к дракону.

Зверь опустил голову, и собравшаяся вокруг нас толпа ахнула. Волнение прокатилось над площадью, а дракон мягко подставил чешуйчатую морду под крохотную ладошку.

-   Осторожней, - сказала я. - Он очень горячий.

Девочка коснулась пальчиками чешуи (не уверена, что дракон вообще это почувствовал), и рассмеялась.

-   Нет! - сказала она. - Он красивый! И рядом с ним очень тепло!

Толпа взорвалась восторженными овациями, и, когда я вернула девочку матери, на дракона она смотрела уже совсем другими глазами.

-   Самое уважительное отношение у драконов - к детям. Они никогда не обидят ребенка и будут защищать его до последнего, - произнесла я, повернувшись ко вновь притихшим людям. - Они слишком долго страдали под властью Горрхата: так же, как и мы все. Им не нужен наш город, им здесь будет тесно. Им просто нужна наша любовь.

Наверное, тот день стал переломным моментом. Страх не растворился в воздухе, не ушел в никуда, но со временем люди действительно перестали бояться. Драконы прилетали в город очень редко, и, если садились на специально расчищенной для этого площади, делали это на удивление осторожно.

В основном они оберегали наши границы: защищая Ильерру без малейшего на то приказа, а жили по-прежнему в пустошах. Им хватало того, что давали бескрайние земли, которые звери считали своими - и пищи, и воды. Люди перестали считать их кошмаром, а драконы перестали считать кошмаром людей.

Разумеется, это было только начало, но сейчас, спустя полгода после того, как армия наместника покинула Ильерру (я дипломатично пожелала им счастливо вернуться в Даармарх), я уже чувствовала, как моя страна возрождается из руин. Дело было не только в зазеленевшей по весне долине, где сквозь пепел и обожженную землю пробивалась жизнь.

Дело было в начале новой эпохи, которой никогда не случилось бы, если бы не та ночь. Если бы не жестокие слова Сарра и мое отчаяние, которое привело меня к драконам, а драконов ко мне.

Мятеж в северных землях Ильерры так и не набрал обороты, а ближе к концу лета потянулись и ответы на просьбы, которые я разослала. Многие граничащие с нами государства пожелали обсудить возможность союза.

-   Ты веришь, что прошел всего лишь год? - спросил Бертхард, когда мы стояли на стене.

Праздник в честь дня освобождения Ильерры был скромным, но он был. Все, что мы могли - море цветов и изобилие, накрытые для горожан столы, ярмарка - все это сейчас казалось небывалым размахом.

-   Нет, - честно ответила я, глядя на разноцветный волнующийся город.

Разруха медленно, но верно отступала с его улиц, камень отчищали от сажи и копоти, восстанавливали особенно пострадавшие во время налетов дома. Вряд ли кошмар правления Горрхата забудется навсегда, но начало новой жизни было положено. Я все чаще видела улыбки на лицах, все чаще слышала детский смех.

Пусть временами сердце от него сжималось, с этим я тоже почти справилась.

Мой драконенок всегда будет жить в моей памяти.

-     Ты знаешь, что говорят в городе? - Бертхард улыбнулся. - Теперь, когда дракон садится на площади - к счастью. У того, кто его увидел, вся неделя будет удачной.

Я улыбнулась в ответ.

-    Я получил донесение, - сказал Бертхард. - Правитель Униары хочет лично присутствовать на коронации. И ританцы тоже.

-   Я не уверена, что хочу этого.

-     Ильерре нужен правитель, - голос Сарра раздался так неожиданно, что я обернулась. - Точнее, правительница. Ей нужна ты.

С братом мы помирились почти сразу. Учитывая, что в ту ночь он бросился за мной в непогоду, нашел меня несколькими минутами позже, чем драконы и орал на меня за то, что я вышла из замка без охраны, помирились мы далеко не сразу. Я сказала, что скормлю его драконам, если он продолжит в том же духе, а он пообещал посадить меня под замок. На что я ответила, что методы Витхара в Ильерре не приживутся.

На следующий день мы вместе провожали наместника, и только ближе к вечеру созрели для нового разговора.

-   Я за тебя испугался! - рычал Сарр.

Натурально рычал, из его голоса уже ушла последняя мальчишеская хрупкость.

-   Так испугался, что посоветовал мне отдохнуть?!

-      Да! - выдохнул он, шагая ко мне. - Ты даже не представляешь, насколько я был близок к тому, чтобы где-нибудь тебя запереть, Теа. Ты права, я почти не помню родителей, но потерять тебя... я не представляю мира, в котором не будет тебя!

Он вытолкнул это через силу и отвернулся, а я шагнула к нему и обняла.

Наплевав на гордость и всякие глупости вроде того, что он уже мужчина и воин. После этого наш разговор перешел в несколько иное русло: Сарр рассказал мне последние новости из Даармарха - о том, что Джеавир вернулась на родину и о том, что таэрран Янгеррда была от рук Витхара. О том, что Хеллирию выдали замуж за нового правителя Севера в качестве дипломатического жеста, и что ее ругань по этому поводу смущала даже служанок. Янгеррда тоже отправили на Север, в качестве заключенного, но как его участь решили в родных краях, никто не знал.

Про Ибри и ее малыша я не расспрашивала, и он не рассказывал. Хотя о ней я думала достаточно часто.

Она действительно любила Витхара, той самой любовью, которая не приемлет объяснений и условностей. Она готова была рискнуть собой и подарить ему ребенка, зная, что ее не ждет ничего хорошего. Понять его поступок с ее ребенком я по-прежнему не могла, но запретила себе об этом думать. Это было не мое дело.

Ибри умерла, но принесла в этот мир новую жизнь. Малыша, который станет правителем Даармарха.

Сейчас я была искренне рада, что Витхару хватило великодушия оставаться рядом с ней до последнего.

-   Теа! Эй, Теа, ты меня слышишь? - Сарр легонько ткнул меня в плечо.

-   Не вздумай отказаться от коронации.

Бертхард внимательно смотрел на меня, и я кивнула.

Когда Сарр совершит оборот, я отойду в сторону, а пока сохраню для него Ильерру. К тому дню, как брат наберет силу, я верну ему сильную, независимую страну, как когда-то поклялась себе и родителям.

Взглянув на украшенный цветами город, по улицам которого текли толпы людей, повернулась к Бертхарду и сказала:

-   Рассылайте гонцов.

Айоридж, Лархарра

Пластины на меня не действовали.

Это медики выяснили, когда налепили четыре штуки. Безрезультатно. Пятую им не позволил налепить Гроу, сообщив, что тот может привиарить ее себе на задницу и наслаждаться.

-    Мы не имеем права ее выпускать, пока не подействует лекарство! - взвыл медик.

-   Дверь там.

-   Вы не имеете права!

-   Имел я и права. И вас.

Слушая этот донельзя содержательный разговор, я рассматривала свои ногти. В общем и целом, ночь прошла вполне успешно (для меня). Для Гроу, у которого заживляющие пластины почти вылечили синяк на скуле, судя по всему, не очень. Круги под глазами и щетина говорили о том, что он реально не отходил от меня ни на шаг и, кажется, вообще не спал.

Дипломатический конфликт закончился тем, что медики позвонили Леоне, потом Леона позвонила Гроу, в итоге было решено, что мне наденут линзы. Под его ответственность, разумеется, и что если с моих рук сорвется хоть одна искорка в присутствии гражданских, ему отрежут... Поскольку Гроу общался по громкой связи, я выяснила, что Леона хоть и первая леди, но молодость не забыла.