Опасные намерения (ЛП) - Лавелль Дори - Страница 3

Мой взгляд пронесся по пустой улице в поисках машины, и я сразу же заметила ее: черный «порше» с включенными фарами. Мужчина стоял напротив него и курил. Тонкая струйка дыма клубилась над его головой и исчезала в темноте.

Ему было за сорок, с пузом и без волос, в костюме, который был слишком мал для него. Я видела его однажды, когда он был чьим-то клиентом.

Живот скрутило, и я подумала о том, чтобы сбежать. Забыть про деньги. Забыть об «Аллюр». Забыть Бруно, но мои ноги уже вели меня в сторону машины. Я была слишком близка к тому, чтобы заработать реальные деньги, чтобы повернуться назад. Мои колени дрожали; удивительно, что я могла идти на пятнадцатисантиметровых каблуках.

Леон кинул окурок на землю и прижал его носком ботинка к асфальту. Он сел в машину, ожидая, что я сделаю то же самое. И я сделала.

— Привет, — сказала я, натягивая ремень безопасности на грудь и пристегиваясь. Автомобиль был полон запаха новой кожи и дерева.

— Добрый вечер, Роуз.

Я уловила запах его дыхания – смесь пива и сигарет. Я съежилась, думая о том, как он будет дышать мне в лицо.

Роуз – это имя, которое я использовала на работе. Было слишком унизительно использовать свое настоящее имя, а Роуз было легким и запоминающимся. Как и парики, которые я носила, фальшивое имя отдаляло меня настоящую от незнакомки, которой я становилась ночью.

Леон завел машину, и я затаила дыхание.

Я повернулась к окну, разглядывая свое сильно накрашенное отражение и черный парик. Огни домов и магазины на улицах были размыты.

Хэви-метал звучал по радио, и я качала головой в ритм. Леон постучал пальцами по рулю. Я никогда не была поклонницей такой музыки, она хоть и действовала мне на нервы, но избавляла от необходимости разговаривать.

После десяти минут музыки, Леон выключил радио, и я вздохнула с облегчением и ужасом.

— Итак, — сказал он, его голос был похож на хруст гравия, — в каких позах тебе нравится, когда тебя трахают?

Я чуть не подавилась собственной слюной. Теперь я жалела, что он выключил радио.

— Я... я не знаю.

— Подходят все? — он не повернулся, чтобы посмотреть на меня. — Мне нравится. Я люблю трахать в задницу. Ты к этому тоже готова?

— Я... нет, — запнулась. — Мне это не нравится.

От этой мысли у меня разболелся живот. Я так сильно впилась зубами в нижнюю губу, что почувствовала привкус крови.

— Сегодняшний вечер не о том, чего хочешь ты, — его тон внезапно стал холодным, — но не волнуйся, я отвезу тебя в один из самых роскошных курортных отелей мира. Обещаю, тебе понравится все, что я сделаю с тобой в нашем номере.

Никакая роскошь не заставит меня чувствовать себя лучше в том, что я собиралась сделать. Я выполню то, что должна и уйду, надеясь, что это случится до полуночи. Потом я вернусь домой, и долго буду принимать душ.

Знание того, что я смогу заплатить за квартиру утром, было единственным, что удерживало меня от сумасшествия.

***

Мы проехали через блестящие высокие ворота, въезжая на подъездную дорожку, которая была ярко освящена с обеих сторон. Я слышала об отеле «Дивайн Резортс», его двери стали открытыми для публики всего год назад. В газетах я читала о роскоши этого места. Также знала о ее высокой стоимости.

Нас приветствовал освященный фонтан в центре двора. Дорогостоящие автомобили с гостями в дизайнерских убранствах и драгоценностях, вылезающими из них, окружали его.

— Мы приехали.

Леон остановил машину рядом с белым лимузином.

Долговязый швейцар подошел к машине, но Леон отмахнулся от него. У нас не было багажа, который нужно было отнести внутрь.

Леон обошел машину и открыл дверцу с моей стороны. Поддерживая меня за локоть, он провел в освященное люстрами здание, а затем через мраморный вестибюль. Больше богатых людей. Больше бриллиантов.

С моим толстым слоем макияжа и платьем проститутки, я чувствовала себя заметной, пристыженной и неуместной.

Я вытащила шаль из сумочки и накинула ее на плечи, надеясь, что она сделает меня более респектабельной. Мне вспомнился фильм «Красотка», но в моей уродливой ситуации не было ничего красивого.

Леон подвел меня к одному из кремовых кожаных диванов в дальнем конце вестибюля и приказал сесть. Он задержался ненадолго.

Я наблюдала, как он подошел к стойке регистрации и поговорил с симпатичной брюнеткой с острым бобом, что заканчивался у линии ее челюсти. Она посмотрела на свой экран, улыбнулась и кивнула.

Я опустила глаза, чтобы не встречаться взглядом с другими гостями. Осмотрела свои руки: ярко-красный лак на моих коротких ногтях выцвел и местами облупился. Бруно бы это не одобрил. Он всегда твердил о том, что мы должны были выглядеть ухоженными с головы до пят. Мы были послами очарования.

— Наша комната готова.

Я подняла глаза и встретилась с узкими глазами Леона. Живот снова скрутило. Он, должно быть, был богатым, но не был благословлен внешностью. Его уши были оттопырены, нос был чересчур большим для его лица, а все остальные части, казалось, не принадлежали ему, словно мужчине достались остатки.

Я кивнула и встала, а он повел меня в зеркальный лифт.

— Ты останешься здесь на ночь? — спросила я Леона, заполняя молчание.

— Мы останемся, — в его голосе был намек на удивление. — Я заплатил за целую ночь с тобой.

— Бруно мне об этом ничего не говорил.

Целая ночь означала больше денег, но мысль о том, чтобы спать рядом с Леоном и дать ему возможность делать со мной все, что он захочет, вызывала тошноту.

— Эй, я не нарушаю правил, — он полез в карман и достал телефон. — Хочешь позвонить ему, чтобы удостовериться?

С мягким звоном двери лифта открылись.

Я отрицательно покачала головой. Он взял меня за руку и повел в коридор, устланный коврами – мягкие, сочные, кремового цвета ковры, в которые проваливались каблуки моих ботинок.

Мы остановились перед одной из белых дверей. Число сто пять блестело на золотой пластине. Леон сунул ключ-карту в щель. Услышав тихий щелчок, он толкнул дверь. Рукав его пиджака поднялся, и я мельком увидела его золотые часы. Было десять вечера.

Через два часа жители Серендипити, как и в первый день каждого лета, будут разбрасывать лепестки роз над озером Серендипити, посылая свои желания истинной любви. Через два часа я буду лежать в постели рядом с незнакомцем, который купил меня, и тонкий слой его пота будет устилать мою кожу. Через два часа я стану своей матерью.

***

Почти все, что произошло после того, как мы вошли в гостиничный номер, было размыто. Леон попросил меня пройти в спальню и раздеться, а сам позвонил в обслуживание номеров, чтобы заказать бутылку шампанского. Его привезли в течение пяти минут. Он предложил мне бокал, но я отказалась, сказав, что не пью алкоголь. Он не сдавался, поэтому я согласилась и сделала несколько глотков, пока он пил прямо из бутылки.

Я помню, как хотела, чтобы он просто трахнул меня и отпустил, но ему хотелось вытянуть все наружу, насладиться каждым моментом.

Пока мужчина пил шампанское, рукой проводил по моему бедру. Я старалась не съеживаться. Когда он добрался до тонкой резинки моих трусиков и просунул палец внутрь, я отключилась. Я хотела пройти через это испытание как робот. Хотела не чувствовать, не помнить.

Все, что произошло после этого момента, было стерто из моей памяти.

Когда я проснулась утром, Леон был рядом со мной на кровати королевского размера. Повсюду была кровь. На нем. На мне. На стенах. Его неоднократно кололи в сердце, живот – повсюду.

Леон был мертв, и нож, которым его убили, лежал в моей руке. Я убила своего клиента.

Хейли

Настоящее время

Дастин долгое время ничего не говорил, просто смотрел перед собой в пространство, сжав челюсти.

Я тоже молчала. Хотела дать ему время, необходимое для переваривания информацию.