Роза для бессмертного принца (СИ) - Юраш Кристина - Страница 25

За спиной он услышал слабый, хриплый женский голос:

— Дивайн, скажи ему…

— Она не может встать, чтобы поприветствовать тебя. У нее мало времени, поэтому коронация назначена на сегодня, — равнодушно бросил Дивайн, присаживаясь на кресло в форме дракона.

По слабому знаку Шализ втащили какого-то оборванца. Его лицо напоминало одну сплошную рану, а ноги уже не ходили. Его бросили посреди зала.

— Было бы более жестоко отмыть его, подлечить его для коронации, но мы ведь — не жестокие, правда? Мы — просто справедливые, — сипло усмехнулась Серая Королева.

Шаэсса поежился при мысли о том, что под словом «мы» она имеет в виду явно не его. Это «мы» его пугало. Принц даже спокойно принял ту мысль, что перед ним лежит его отец. Шадор, сплюнул кровью, и прошипел:

— Если я не дам согласия, то Шаэсса останется принцем.

— Титул «Принц-доминатор» тоже дает право править страной, — ответил Лорд Дивайн.

— Продажная девка…. За что ты продалась? Неужели ты так любишь своего братца, что готова сапоги ему вылизать? Ты пообещала мое королевство ему?

— Шадор, вспомни о достоинстве, — сказал Дивайн, скрещивая тонкие пальцы, — Я предлагаю ультиматум. Все равно, для ритуала я смогу воскресить тебя на сто ударов сердца. Минимум. Так что у тебя есть выбор — добровольно или принудительно.

— Добровольно, — прохрипел Шадор, чувствуя, как стража дробит его левую кисть сапогом. — Зачем тебе мое королевство, Дивайн? Зачем тебе моя жена и мой сын?

— Я не мог отказать себе в удовольствии посмотреть, как заносчивый Шадор облизывает грязный пол, сплевывая собственными зубами и внутренностями. — Дивайн плавно откинулся, поправляя прядь черных волос.

— Я согласен. Добровольно… передать власть… Шаэссе, — Шадор посмотрел на жену, а потом на Дивайна.

Шадора подняли, и, придерживая, помогли негнущимися пальцами надеть на себя символическую корону, а потом снять ее, придерживая, чтобы он не уронил ее ненароком. На голову Шаэссы лег серебристый венец, под печальные и возвышенные песнопения. Венец сразу показалась ему не просто тяжелым, а неподъемным. Мать Шаэссы еле держалась. Доспехи, словно корсет поддерживали ее царственную осанку. Кто-то звучно произнес:

— Кто принял корону из рук отца своего?

— Я, Шаэсса, Принц Дома Тени, — грустно сказал мальчик, глядя на мать, а потом на Дивайна.

— Кто засвидетельствует право Шаэссы на трон?

— Шаэсса отныне доминатор дома Тени. Я, королева-мать, Шализ Харцблайнт, Железная Роза Серого Дома, дочь семьи первого круга, подтверждаю это. Долгих лет и мудрого правления, — глухо сказала Шализ, сделав благословляющий жест рукой.

— Кто еще согласен засвидетельствовать право Шаэссы на трон?

— Шаэсса отныне доминатор дома Тени. Я, принц Дома Тьмы, Доминатор Черного Дома, Темный Мистик Дивайн Эндор подтверждаю это, — с легкой усмешкой проговорил Дивайн, привставая с кресла.

Шаэссу объявили королем. Он тут же снял корону, чем вызвал недовольство присутствующих.

— А что с мамой? — спросил Шаэсса, понимая, что символическая церемония закончилась.

Шализ прикусила губу и отвернулась:

— Тебе лучше не знать, — тихо сказала Шализ.

Внезапно подал голос Шадор:

— А как же мой подарок сыну на коронацию? Этот камень передается от доминатора-доминатору. Я не хочу нарушать традицию.

Он не с первой попытки снял с себя тонкую цепочку с прозрачным, как слеза камнем. Глаза отца были такими грустными, в них читалось желание быть прощенным. Он знал, что больше не нужен и живым отсюда не выйдет. Теперь Шаэссе было жаль отца. Его сердце разрывалось от жалости к родителям. Он с горечью вспомнил те замечательные дни, когда он был совсем маленьким. Добрая мама золотистом сиянии осенних листьев берет его на руки, отец стоит рядом, а его волосы подсвечены солнцем. Где-то поют птицы, скрипят цикады, плещется море…. Он прячется за деревьями, а родители, вместо того, чтобы искать его разговаривают и улыбаются. И тогда Шаэсса обижается и выходит, а они делают вид, что искали его все время…

— Примерь это, сын мой… И прости меня за все. Прости отца за все.

Отец надел сыну на шею цепочку, и Шаэсса почувствовал, как ему перестает хватать воздуха. Он пытается вздохнуть, а горло что-то сжало, словно невидимая удавка. Принц взмахнул руками и попытался дернуть невидимую, но очень прочную нить.

— На нем оборвется род королей…. — прохрипел, сдавливая горло сына Шадор. — Ожерелье можно сделать невидимым. Камень отразит любую магию. Это — пятый Божественный дар из тринадцати. Абсолютный Щит. Прости, сынок… Я не отдам тебя никому. Ты никогда не станешь бессмертным, как твоя проклятая мать и ее любовник.

Шаэсса уже ничего не видел и не слышал. Единственной мыслью его была та, что только что он получил самый страшный урок в своей жизни — нельзя доверять даже родному отцу. Предательство… Война матери и отца казалась ему игрой. Но теперь он понял все. Серый Принц осознал, что в этом мире он не вправе никому доверять. Родственные узы — это разменная монета. Теперь его образование окончено. Он почувствовал, как кто-то подхватил его, не давая упасть, как резкий рывок подарил ему глоток воздуха… Нет, Шаэсса не хотел умирать… Он открыл глаза, сжимая в руках тонкую безобидную цепочку, разорванную по звеньям и камень-слезу, висящую на ней…

Шадор в ужасе смотрел на сына. Шаэсса не заметил, что ровно на пару мгновений, пока он боролся за свою жизнь, его золотые как отца волосы стали черными, прямыми, а глаза стали розовыми.

— Ты… — задыхаясь хрипел Шадор, — Ты… не мой сын… Мой сын не может быть бессмертным… Нет…

— Аплодисменты, — лениво похлопал Дивайн, — замечательное представление. Ты все-таки чего-то стоишь… А теперь пора поставить точку в вашей семейной драме.

Шаэссе дали в руки нож и подтолкнули к связанному отцу.

— Ах, как интересно… — сказал Дивайн, с тенью улыбки. Шализ молчала.

Шаэсса взял нож. Он почувствовал, что превращается в зверя. Это был уже не тот ранимый и добрый ребенок. Он не чувствовал ни стыда, ни страха, ни сомнений. Он хладнокровно вонзил лезвие в грудь своего отца. По рукам у юного доминатора потекла кровь, а тело отца конвульсивно дернулось. Единственной мыслью было стереть кровь как можно быстрее… Смыть со своих рук чужую… нет, родную кровь, которую сам пролил… Чувства снова вернулись к нему и он в ужасе смотрел, как падает замертво его отец. Юноша в исступлении оттирал руки, выронив нож.

Его матери оставалось жить еще несколько часов. Большую часть времени Шализ провела с Дивайном. Они долго разговаривали в ее комнате. И только перед самой смертью, Шализ позвала сына к себе. Он стоял у ее постели и смотрел в ее угасающие глаза.

— Прости меня, Шаэ… Я просто хотела, чтобы ты поверил в то, что я тебя больше не люблю. Я думала, что так тебе будет легче пережить. Я хотела держаться до конца, но потом поняла, что это не правильно. Если мне Боги отвели время, то значит, я должна им воспользоваться. Знаешь, Шаэ, умирать не так-то просто. Надеюсь, что тебя не коснется такая же участь… Я всегда думала о том, что это — замечательно, что я увижу все краски мира, будучи бессмертной. Я многого, но все откладывала, зная, что будет «завтра». Не допусти моей ошибки… Живи сегодняшним днем. Как будто «завтра» никогда не наступит.

Шализ замолчала, а потом, простонав, продолжила:

— Шаэ, я хочу рассказать тебе, как это случилось. Мне причиняют боль даже воспоминания, но ты должен это знать. Мы подошли ко дворцу. Часть охраны переметнулась на нашу сторону. Во дворце оставался только Шадор, твой отец. Белые ренегаты попытались бежать, но Дивайн уничтожил их. Я не буду рассказывать о том, что он с ними сделал, ты еще маленький, чтобы знать о таких вещах. Шадор тем временем засел в замке, и после удачного штурма, он встретил нас в зале. Мы вошли туда вдвоем, я и Дивайн. Я немного сглупила, рассчитывая на то, что удастся договориться. Он нужен был нам живым. Я собиралась поговорить с ним без лишних свидетелей. Дивайн — не в счет. Но Шадор меня разозлил. Я тогда не сдержалась и… бросила в него заклятье. Я не хотела его убивать. По крайне мере сразу… Но мое же заклятье внезапно вернулось ко мне. Шадор не мог бросить его. Я точно знаю. Вместо того, чтобы сломать его, заклинание вернулось ко мне с утроенной силой, отразившись от него, каким-то чудом. В тот момент, когда я почувствовала, как собственная магия дробит мои кости и раздирает внутренности, Дивайн не сразу, но успел поставить щит между мной и Шадором. Это подарило мне еще несколько дней жизни. И после коронации я поняла — дело в том камне, который он тебе… отдал. Я думала над тем, что это — единственный способ убить бессмертного, повернув его силу против него самого. Бессмертного может убить только он сам. Каким бы мощным ни был маг, камень вернет ему весь урон. Я вспомнила о том, что давным-давно читала о «Войне Богов». Подобные камни были у каждого Бога, что давало им абсолютную защиту. Но один хитрец сумел выкрасть один из таких камней. С ним он и победил, повернув силу врага на него же самого. Если камень сумел убить меня, то он очень опасен. Это — способ убить бессмертного. Будь осторожен с ним. Шаэ… В мире есть закон равновесия. В одном старинном трактате сказано, что в мире может быть только трое таких, как мы. Сегодня ты обрел полную силу. Сегодня ты в полную силу заявил о себе. Значит, я должна уйти. Дивайн предупреждал меня об этом, но я не приняла это всерьез.