Взаимозависимые (СИ) - "Zago" - Страница 39

— Оставьте нас, — недовольный голос Волуара раздался за мной.

Франсуа быстро покинул комнату, прикрыв двери. "Интересно зачем? Свой портрет я не заказывала. Волуааарррр!". Обернулась к мужу, сложив руки, выгнула бровь.

— Так вот о чем вы шептались в кабинете? А я гадала, переживала, признавайтесь, Жерар.

Оборотень отставил свой бокал, и прошагал к дверям террасы. Ветер, колыхая тюль, скрывал лицо графа Монпелье.

— Я заказал ваш портрет, увидев работы барона, я возжелал увидеть ваш образ на холсте…

Обошла, разделяющую нас картину, поравнялась с мужем. Не касаясь, ощущала поднимающиеся волоски на руке. Прошагав на террасу, посмотрела вниз.

Дети бегали по дорожкам сада, за ними не отставая бежала Дороти, и Мира. Голоса на таком расстоянии я не слышала. Тень накрыла мою фигуру. Волуар стоял между мной и летним солнышком, скрывая меня от лучей.

— Почему вы молчите? — нетерпеливо поинтересовался он.

Откинув прядь со шрама, продолжила любоваться детьми.

— Хотите мой портрет, хорошо.

Удивлением мелькнуло во взгляде мужа.

— И все? Не будете протестовать? Торговаться? Задавать вопросы?

С усмешкой качнула головой.

— Не сегодня, я смущена, но не против.

Наши лица поравнялись, золото коснулось зелени.

— Я начинаю беспокоиться, после моего возвращения, Вы на удивление покладисты.

Подалась вперед, зная реакцию Жерара. Мужчина отступил, не позволяя сократить дистанцию, оговоренную в договоре.

— Вашими стараниями.

Уловив мои правила игры, мужчина хищно улыбнулся. Он знал…всегда знал границы. Чувствовал мою неготовность. И сейчас уловил смену моего настроения.

— Тогда, Белль, прошу танцевать со мной на балах Парижа… Я не прощу себя, за упущенную возможность, кружить вас в танце.

— Только танцевать? — уточнила

— Да, Но… — резко запнулся, добавил, — по моим условиям, Белль. Без дистанций, вашего затравленного взгляда, и дрожи в руках.

Моё согласие утонуло в детских возгласах, сорванцы вернулись продолжать позировать.

30 августа 1804 года

— Аннабель, ты восхитительна. Мятный цвет прекрасно оттеняет твои глаза, — Дороти крутилась вокруг меня, поправляя складки моего будущего бального платья.

— Я не уверенна, Лола, может лучше темно-синий? — нервно теребя бантик на груди, поинтересовалась у оборотницы.

Девушка уже не была моей горничной. Два года назад, она встретила свою пару, в лице нового служащего. Матис был одним из моих охранников, к услугам которых я прибегала, покидая поместье. Парная лихорадка жгла их недолго. Лола покинула меня, и разделила новый дом с Матисом. Сейчас у них уже был сын, имени которого я к сожалению, вспомнить не могла, и вот девушка ждала второго ребенка. Помня умелые руки оборотницы в создание нарядов, предложила Лоле пошить для меня платья в Париж, конечно за деньги.

— Нет, ситроя, ваш траур окончен, все прониклись вашим горем. Пора начать новый этап. В Париже, все будет оценивать вас, и темным нарядом вы нанесете оскорбление графу Монпелье. И враги вашего мужа, смогут воспользоваться данной возможностью, — тараторила Лола, подшивая подол.

Она права. В соборе Парижской Богоматери, где мы появимся вместе, будет много титулованных особ. У Жерара, есть враги, и там они будут. Ради детей и защиты дома Волуар мы обязаны показать сплоченность.

— Ладно, мятный так мятный, — на выдохе сдалась, — только это платье, повседневные наряд сделай более сдержанного оттенка.

— Аннабель, там не будет возможности ходить в повседневных платьях. Вы постоянно будете в гостях, на балах, если удастся в опере, — Аманда серьезно смотрела на меня через зеркало. — А это значит, все платья светлые и легкие, а, Лола, обязательно полушубок на русский манер. Из горностая, скажем…белого. Да. Будет прекрасно, — порекомендовала та, задумчиво осматривая мою фигуру.

Лола, кивала, записывала все пожелания учителя. Я решила не вмешиваться. В моде не сильна. А с женщиной, живущей в столице точно спорить не стану.

— Закажи кашмирскую шаль… — продолжала перечислять Аманда

— Нет, я возьму платок привезенный из дома. Он теплее, и мне будет спокойнее.

— Аннабель, прошу одуматься, модницы столицы похуже стервятников. Лучше не выделяться.

— Я не стыжусь своего происхождения, росемалинг заслуживает внимания при дворе. Так я проявлю уважение родине.

На этом разговор окончили. Дороти провела Лолу, а Аманда наблюдала моими действиями у зеркала. Вечерело, а перед сном я наносила целебный крем на лицо. Благодаря мяте в составе, на утро, кожа выглядела отдохнувшей и свежей.

— Не виделись всего четыре года, а Вы Аннабель, стали жестче, наивность ушла, уступив место роскоши. Материнство и Волуар благоприятно влияют на вас, — вынесла вердикт ситроя.

Через зеркало посмотрела на женщину.

— Много произошло, мне повезло с….- запнулась, осознав оплошность.

— С чем повезло? — хитро улыбнулась Аманда.

Мои глаза расширились от догадки. Она играет на стороне Жерара. Они вместе приехали из Парижа. С чего бы это Волуару вести ЕЕ сюда? Да она прекрасный учитель, но специалистов много. И он недолюбливал Аманду. А сейчас… танцы, новые наряды, Париж…

— Вы! — вскрикнула, обернувшись к ней.

Невинно похлопав ресницами Аманда присела в кресло.

— Да, я, и вижу вы все поняли. На одно союзника у вас меньше.

— Это диалог, и ваши действия с момента прибытия, на что вы меня подталкиваете?

— Что вы ощутили, когда смотрели на нашу пару на паркете? Не врите, ситроя, вы ревновали. Именно огонь ревности мы наблюдали в ваших глазах. Вы, имело, спрятали свои чувства за маской оскорблённости, — перебила меня Аманда, — Жерар, поспешил, и вы вновь закрылись. В столице много свободных благородных женщин, все они будут смотреть на вашего мужа. И их мысли…сами знаете, — отмахнулась Аманда.

— Я, — дрожа от негодования ответила, — не претендую на него. Моё счастье: дети, дом, клан. Его не было полгода…Где, с кем и как мне — не интересно.

— Ситроя, ситроя, — качая головой Аманда привстала, — вы прекрасно знаете, о верности оборотней. Одна подруга на всю жизнь. Пользуйтесь привязанностью мужа…только на долго ли хватит Волуара? Срок его целибата, поражает. Терсант — вот его прозвище среди недругов. Помните кто носил — это имя?

Замерла вспоминая имя старшего из девяти элементов. Юноша монах, владеющий силой "Святой Земли". Именно ему поклонялись в период посевов. Молили о плодородности земли. Но иногда имя элемента выкрикивают как ругательство, когда хотят оскорбить мужское достоинство оппонента.

— Муж мне ничего не говорил, — пристыжено замолчала я.

Хохот на мои слова. Руки ситрои учителя легли на мои поникшие плечи.

— Вы, себе как это представили? Приходит Волуар и жалуется вам? Мужчины не делятся таким. Сама узнала случайно, подслушала, так сказать. Как учитель, преподаю урок: хотите укрепить позиции мужа на политической арене, раскройтесь, сдайтесь, полюбите. Окунитесь в проклятие взаимной зависимости. Вы уже в руках оборотня, все что у вас есть, благодаря ему. Ваша иллюзия независимости смешит меня. Подумайте над словами, спокойной ночи, — книксен и удаляющиеся фигура.

4 ноября 1804 года

— Мамочка, почитай сказку, — прозвучала просьба Кенны перед сном. Дети уже лежали в своих кроватях, Жерар шептался с Кристианом, а я сидела на краю кровати дочки. Погладив щечку красавицы, кивнула.

— Какую сказку почитать? — спросила, просматривая палитурки книг.

— Про дядю льва и дочку барона, — хихикнула Кенна краснея.

Найдя нужную сказку, присела у ног дочки.

— Готова?

Кивнув, ребенок удобнее устроился на подушке, подложив под щечку ладошку. А я углубилась в чтение старой французской сказки. Сюжет стар как мир. Чудовище становится принцем после поцелуя баронской дочки.

— Мама? А ты папу тоже целовала? — задала интересный вопрос Кенна.

Остановилась, стараясь подобрать ответ.