Пепел одуванчиков (СИ) - "Ли Лиса" - Страница 54

- Как уныло быть кем-нибудь*, - сказал Юна и почувствовала, как край ложки прошёл насквозь. Юна застыла, смотря на свою руку, прижатую к холодному кирпичу. Она медленно вытащила ложку из расщелины и засунула снова. Ложка с лёгкостью прошла насквозь. Юна начала с удвоенной силой, скрести ложкой, когда вдруг ложка застряла. Юна дёрнула на себя, вытащив ложку наполовину, когда почувствовала, что ложку резко тянут обратно. В испуге Юна отпустила её и отползла к решётке. Ей показалось, что она сходит с ума. Она схватилась за голову и несколько раз ударилась ею о решётку.

Она несколько недель не подходила к дыре, которую ей удалось выковырять за последние два или три года. Ей мерещилось, что камни ходят ходуном и рычат на неё. Юна всё чаще проводила в облике гризли. Так ей было спокойнее.

Юна спала, когда вдруг ощутила лёгкое дуновение. Она подумала, что это проголодавшиеся дементоры пришли к её решётке, но потом поняла, что воздух был теплее обычного. Юна резко открыла глаза и села. Перед ней стоял огромный чёрный пёс. Он был грязный и лохматый, а глаза его горели безумным огнём. Страх сковал тело девушки, дышать стало тяжело, детские страхи в десятикратном размере хлынули на неё со всей безжалостностью. В этом месте все страхи и боль увеличивались в разы, заполняя освободившееся место радостных воспоминаний, которыми питались дементоры. Юна вжалась в стену и вцепилась руками в свою одежду. Ну вот, совсем спятила. Откуда собака может оказаться в её камере? Может это сон? Может это игра её воображения? Но проверять этого Юна не стала. Все её мысли были сосредоточены на зубастой пасти, полной острых зубов.

Прошла минута, за которую Юна успела умереть тысячу раз и тысячу раз воскреснуть, когда собака вдруг с хлопком превратилась в человека, который с безумными глазами схватил руки Юны и задрал сначала один рукав, потом другой. И только почувствовав прикосновение к себе, Юна словно очнулась и начала брыкаться, но человек отпустил её только тогда, когда осмотрел её руки. Убедившись в чём-то, человек отодвинулся от Юны.

- Ты…, – сказал он хриплым голосом и замолчал.

Юна подтянула ноги к себе и напряглась, готовясь к новому нападению.

- Не Пожиратель Смерти, - наконец выговорил человек.

Он был ужасно худой, с сальными волнистыми волосами до плеч, впалыми щёками и грудью, которая виднелась в расстегнутой тюремной рубашке. Его глаза, которые только что горели безумием, потускнели. Он сгорбился и, отодвинувшись к противоположной стене, облокотился на неё.

- Я думал, что сошёл с ума, когда слышал, стуки и скрипы за стеной, - тихим голосом проговорил он.

Юна от шока не могла даже рта раскрыть. Она медленно перевела взгляд на стену за туалетом. Там зиял узкий проход, в который человек бы точно не пролез, но собака вполне.

- Неплохая идея, - сказал человек, проследив за взглядом Юны, - Только зачем?

- Дантес, - прошептала Юна.

- Странное имя, французское? – поинтересовался человек, - А я Блэк. Сириус Блэк.

Комментарий к 21.

* Строки из стихотворения Эмили Дикинсон.

––––

Глава в этот раз небольшая, но думаю, что вы не обидетесь на меня за это. :)

========== 22. ==========

- Наружные стены Азкабана сложены из магических монолитных блоков в два метра толщиной, – сказал мужчина по имени Сириус Блэк, разглядывая Юну пустым взглядом, - внутренние стены были построены позже, чтобы разделить на камеры. К тому же снаружи куда ни глянь северное море. Так на что ты надеялась, ковыряя дырку в стене?

- Хотела проверить, - тихо сказала Юна, - И не хотела сходить с ума.

- Это хорошее объяснение, - согласился Сириус, - Дантес.

- Меня зовут…, - Юна замолчала, проговаривая про себя своё имя, которое уже начала забывать, - Юна, Юна Уайт.

- А Дантес кто? – спросил Сириус.

- Персонаж магловской книги, который сбежал из самой охраняемой тюрьмы Франции, чтобы отомстить.

- Так ты значит хотела отомстить? – тень грустной улыбки проскользнула по лицу незваного гостя.

- Я никого не убивала, - прошептала Юна.

- Довольна знакомая ситуация, - кивнул Сириус, - Один человек тоже никого не убивал, но его осудили на пожизненное заключение в этом клоповнике.

- Ты?

- Я.

Юна смотрела на полуживого человека с потухшими глазами, исхудавшего, грязного, выглядевшего как древний старик и подумала, что выглядит, наверное, точно так же, хотя эта мысль никак её не потревожила, она просто констатировала факт.

- Ты давно здесь? – спросила Юна, распрямляя затёкшие ноги.

- С тысяча девятьсот восемьдесят первого, - выдохнул Блэк, - Уже одиннадцать лет.

- Значит сейчас девяносто второй, - через какое-то время сделала вывод Юна.

Какое-то время они сидели тихо, слушая как капает вода из крана на каменные плиты пола. Каждый из них думал о своём или же не думал ни о чём, и последнее было более желательным, ведь в этих стенах любая мысль причиняла боль, любое воспоминание резало по живому и причиняло старадания.

- У тебя здесь тихо, - наконец выдавил Сириус Блэк, - С моей стороны полно камер с Пожирателями, а они вечно болтают, кричат, ругаются.

- Здесь всегда так. Никого нет, - прошептала Юна, всё ещё не совсем веря в происходящее. Она разговаривает с живым человеком. Настоящим. Возможно ли?

- Ты настоящий? – не выдержала Юна, хотя всё ещё помнила, как он царапал шершавыми ладонями кожу её рук.

- То же самое хочу спросить у тебя, - Сириус смотрел на Юну, не отрывая глаз, словно тоже не верил до конца в то, что перед ним живое существо.

Юна покачала головой.

- Я уже не знаю.

Сириус хмыкнул, хотя, возможно, Юне просто показалось.

- Ты анимаг? Зачем ты набросился на меня? – всё ещё шепотом спросила Юна.

- Проверял, кто ты. Искал метку. Думал, ты Пожиратель смерти, - хриплый голос Сириуса больше походил на скрип ржавых дверных петель, - И да, ты же видела. Я анимаг.

- Если бы у меня была метка, то что?

- Перегрыз бы тебе глотку.

Юна подтянула ноги обратно к себе и обхватила их руками.

- Но почему ты уверен, что я не одна из них? Не у всех же метки, наверное, - осторожно спросила Юна, с опаской поглядывая на мужчину.

- Ты упомянула магловскую книжку и тебя при этом не скривило. Пожиратели ненавидят маглов и маглорождённых магов. Они психи на всю голову, - проскрипел Сириус со своего места.

Юна решила не упоминать о том, что её мама была Пожирательницей, а то чего доброго и вправду перегрызёт горло.

Они просидели так очень долго, пока в коридоре за решёткой не начал тускнеть магический свет от светильников. Тогда Сириус мгновенно превратился в собаку и исчез в дыре и в тот же момент к решётке подплыл дементор. На Юну свалилась тоска, сравнимая с мировой скорбью. Юне захотелось умереть, как всегда, когда приходили дементоры. Только единственная мысль билась в её сознании – за стеной есть такой же невиновный, как и она. Они невиновны. Сколько ещё здесь невиновных? Сколько ещё министерство обрекло на смерть ни в чём не повинных людей? Юну снова заполнила ненависть и ярость, а дементорам такие чувства не интересны, поэтому вскоре свет снова зажёгся, и стало чуть теплее.

Юну разбудил резкий запах пота, мочи и шерсти. Она открыла глаза и в ужасе отпрянула к стене, больно ударившись лопатками о камни. Чёрная собака с хлопком превратилась в человека, который тут же уселся напротив Юны.

- Прости, не хотел тебя пугать, - сказал он бесцветным голосом.

- Я …, - Юна сделала глубокий вдох и задержала на секунду дыхание, - Я просто не люблю собак… с детства.

- А я терпеть не могу крыс, - сказал Сириус.

- А я гриндилоу.

- Да, тоже мерзкая тварь, - согласился Сириус, облокачиваясь на стену, как в прошлый раз, - Но крысы хуже.

- А что ты любишь… вернее любил? – Юне не хотелось молчать. Она и так молчала три года.

- Сливочное пиво, - тут же ответил Сириус.

- А я Берти Боттс. Хотя мне уже сложно вспомнить их вкус, - Юна села, скрестив ноги перед собой и сложила руки лодочкой, - Помню, что держала целую гору в ладонях, а потом отправила всё в рот и чуть не подавилась.