Золото гуннов (СИ) - Пахомов Николай Анатольевич - Страница 11

— Да, настоящий клад, — подтвердил небрежно. — Горшок с двумя тысячами билоновых монет… Это сплав серебра с другим металлом, — уточнил на всякий случай, хотя Бородкин его о том не просил. — А еще около пятидесяти золотых монет царской чеканки.

— Вот это да!

— Говорили, что клад спрятал в тридцатых годах бывший церковный титор.

— А это еще что за зверь? — устремил Бородкин вопрошающий взгляд на Андреевского.

Он хоть и похаживал изредка в церковь, и зажженные свечки пред образами ставил, но от церковных тонкостей да премудростей оставался далек, как декабристы от народа, если верить трактовке Ленина.

— Кажется, мелкий церковный служка…

— А-а…

— Так вот кладовщик Петров или Федоров, точно не помню, с образцами клада да к председателю сельского совета — местной власти. Чин по чину… Так, мол, и так, клад нашел… Оформим для сдачи государству, получим полагающийся процет…

— Правильно.

— Правильно-то оно, правильно… — иронично усмехнулся голубоглазый начальник следственного управления. — Только председатель в это время дом себе новый строил. Потому не об интересах родного советского государства радел, как и положено по его должности, а о собственных помыслы имел…

— И?..

— Поделили они клад. Золотые монеты пустили на коронки односельчанам, установив фиксированную таксу за них, а билоновые председатель использовал в качестве нержавеющих шайбочек под гвозди, когда крыл шифером крышу.

— Ну, дает… — поразился такой бесхозяйственной небрежности опер. — И?..

— Что «и»?.. Срок тоже получили в соответствии с должностями: председатель — на полную катушку, а кладовщик — на полкатушки. К тому же, пока шло следствие, пришлось председателю каждый гвоздик вбитый в крышу, извлечь, монетку с него снять да следователю по счету под протокол и сдать. А сколько он, председатель этот, правда, уже бывший, шиферных листов расколол, пока гвозди вынимал, то уж никто не считал. Кому это интересно?.. Никому не интересно.

— И поделом: на чужой каравай рот не раскрывай!

— Да, поделом… — как-то не очень уверенно поддержал коллегу Андреевский.

— И откуда ты все это знаешь? — не обратил внимания на эту интонацию в голосе Андреевского Бородкин.

— В архиве копаюсь… Там, если посидеть, и не такое можно выудить… Криминальная летопись Курского края с царских времен.

— Так, может, знаешь, кто Старосуджанские клады оставил… времен Великого переселения народов?..

— Историки с археологами вкупе на гуннов грешат… Только что-то не верится…

— Не верится? Почему?

— Сам посуди: гунны в Европе появились около 373 года новой эры. В 451 году их полумиллионная армия под предводительством Аттилы была разбита на Каталунских полях. Это во Франции, — уточнил на всякий случай. — А после смерти Аттилы в 453 году вся лоскутная империя гуннов распалась. Отсюда выходит, что за восемьдесят лет гунны, только волной прокатившись через наши края, вдруг ни с того ни с сего оставили три захоронения вождей своих. Это, если считать, только ставшие известными. Причем два из них, в районе речки Каменки у деревни Большой Каменец… А сколько разорено неизвестными?.. И сколько еще дожидаются своего часа открытия?.. Не густо ли для кочевников?..

— Да, густовато, — согласился начальник управления уголовного розыска. — Это, как в войну: два снаряда в одну воронку…

— Вот, видишь… Кроме того, основной поток степняков гуннов, если верить историкам, пролегал южнее… По степным просторам Приазовья и Северного Причерноморья. Это, во-первых…

Полковник милиции Бородкин, соглашаясь, кивнул.

— Во-вторых, все обнаруженные предметы, по определению тех же ученых-историков, являются изделиями либо боспорской, либо греко-римской работы. Хотя, на мой взгляд, и это спорное утверждение… Кроме греков, боспорцев да римлян, на тот период существовало множество народов с высоко развитой культурой. Взять хотя бы китайцев, жителей Индии, персов, армян, наконец…

— Верно.

— В-третьих, есть такая книга, которую для простоты «Велесовой» зовут или «Книгой Велеса» — древнеславянского бога богатства и мудрости…

— Слышал, слышал…

— Официальная наука, особенно «продвинутые» археологи, ее не признают, фальшивкой поздних времен величают… Ну, и флаг им в руки за это… — усмехнулся Андреевский. — На чужой роток, как водится, не накинешь платок…

— Точно, не накинешь, — подхватил Бородкин. — Особенно если этот роток клеветнику да сутяге принадлежит… Либо средствам массовой информации, — пошутил ядовито.

Он, как и все менты, не очень-то жаловал не столько сами СМИ, как пронырливых да продажных журналюг, не имеющих за душой ничего святого, вечно вынюхивающих «жареные фаты да кляузничающих.

— Так вот, — продолжал начальник СУ, — в данной книге говорится, что до прихода гуннов в этих краях и южнее простиралась Русколань — первое государство русов и славян, чаще всего антами называемых. До появления гуннов оно воевало с готами. И довольно успешно. Особенно при вожде Бусе, о котором, кстати, «Слово о полку Игореве» упоминает… Готский король Винитарий смог только обманом да коварством его победить, заманив на пир и там подло убив. Кстати, вместе с сыновьями и семьюдесятью ближайшими боярами…

— Верно, верно, припоминаю кое-что… — расплылся в довольной улыбке Бородкин. — О нем, кроме «Слова», еще и историки наши, начиная с Карамзина, что-то такое-этакое писали… — покрутил он неопределенно растопыренными пальцами.

Кому-то, возможно, этот жест и непонятен, только не русским людям. Хоть и расплывчат, и замысловат, но наш родной, российский, заменяющий дефицит слов.

— Да, — был краток в подтверждении слов коллеги Андреевский и продолжил: — С появлением степняков — воевали и с ними. Но сил воевать на два фронта, как сейчас бы сказали, не было, и наши далекие прапредки решили стать союзниками гуннов.

— И стали?

— Стали. Если верить первым нашим историкам, то в армии Аттилы много было вождей со славянскими именами. О том еще Нечволодов писал… историк и писатель дореволюционной России. А Русколань в Боруссию, то есть, в лесную Русь превратилась. Это от слова «бор» — лес, — пояснил для пущей ясности. — Как раз наши лесостепные края…

— Так ты думаешь, что разрушенные крестьянами да «черными копателями» захоронения принадлежали русским либо славянским князьям?

— А почему бы и нет? — дрогнув бровью, прищурился Андреевский. — Пусть не в прямом смысле русским, но хотя бы антским, северским, что ли… Этих то, так сказать, аборигенов, мне думается, было поболе, чем пришлых степняков…

— А у Нестора в «повести временных лет» сказано, что северяне поселились в наших краях только в шестом веке… — то ли усомнился в выводах коллеги Бородкин, то ли тоже решил блеснуть историческим познаниями. — Ошибается?..

— Знаешь ли, Юрий Павлович, — усмехнулся полковник юстиции, — на заборе тоже было кое-что написано… Только баба, поверив, попробовала пощупать, да лишь занозы приобрела…

— Ну, ты скажешь! — улыбнувшись, дружески хлопнул по плечу коллегу Бородкин.

Хлопнул-то дружески, да рука оказалась тяжелой. Потому, Андреевский, поморщившись от дружеского хлопка, продолжил:

— А ты, как профессиональный аналитик, подумай: не было, не было никого — и вдруг и Поднепровье, и Подесенье, и Посулье, и наше Посемье в одночасье оказались заселены! И не просто заселены, а густо заселены славянскими племенами. Такого же не бывает!

— Спорить с этим трудно, — согласился полковник милиции. — Диалектика жизни. А против диалектики, как известно, не попрешь… А попрешь — народ насмешишь да рога обломаешь.

— То-то же… — продолжил Андреевский, возвращаясь к основной теме. — Да и в поздних документах арабских путешественников по российским краям, примерно начала девятого века, сообщается о пышных захоронениях вождей русов. Причем более пышных, чем те, о которых мы ведем речь… Впрочем, какая разница: русам или гуннам… — сделал все же оговорку Андреев. — Могли и тем и другим принадлежать. Кстати, — скривил в ироничной усмешке тонкие губы, — в девятнадцатом веке среди славянофилов в одно время модным было считать гуннов русскими…