Смоленская Русь. Княжич 1 (СИ) - Алексей Янов - Страница 79

– Учатся! Седмицу назад на таком расстоянии поражали только каждую пятую мишень. При щелчке выстрела, глаза, аспиды, зажмуривают, сбивая прицел! Хоть веки им приклеивай!

– Ротный, я тебя сегодня не ругать приехал. Привезли из Смоленска специальные надоспешники для арбалетчиков. У них в районе груди и живота, специальные петли – патронташ.

– А на кой он нужен? – свёл брови вместе дружинник.

– Патронташ будет хорошим подспорьем! Послужит для удобства ношения, дополнительной защитой, а самое главное, он специально приспособлен для быстроты извлечения арбалетных болтов. Я уже распорядился, зайдёшь на склад, получишь и сам потом удостоверишься в моих словах!

– Ладноть, княжич! Десятник! – он выкрикнул из строя молодого рекрута. – Бегом на склад за надоспешниками с патронташем ...

На коне, в сопровождении Перемоги, которого, с наступлением совершеннолетия я поставил главным в Гнёздове над всеми своими здешними проектами, мы подскакали к следующей группе. Она тренировала удар, что есть силы лупцуя палками по стволам деревьев.

Руководивший занятием гридень, заметив нас, склонил голову.

– По здорову княжич!

– Как успехи, ротный?

– Учатся правильно бить, а заодно и дрова заготавливают, – ехидно прокомментировал увиденное наставник. При разговоре он то и дело покрикивал на своих подопечных.

– Сильнее бейте! Деревья все размочалили, а повалить не можете! Где вас только таких криворуких набрали!

Его бойцы, прислушиваясь к нашему разговору, практически прекратили всю свою учебную деятельность, уставившись на меня. Я махнул дружиннику рукой.

– Продолжай.

– Чего на княжича вылупились! – заорал дружинник, обнаружив несанкционированное им прекращение тренировки. – Приказа «отставить» не было! Хватайте дубины и дальше «рубите». Ворог вам на бранном поле передыха не даст!

Неподалёку отсюда, располагалась ещё одна группа обучающихся. Другой бывалый дружинник показывал приёмы обращения с бердышом, внимательно внемлющим ему новобранцам. Заметив нас, он, было, подобрался, но я лишь махнул рукой, чтобы он не отвлекался и продолжал занятие.

– Ежели вам выпадет биться с ополченцами – то энто проще пареной репы. –Произнося инструктаж дружинник принялся свои слова демонстрировать в лицах, выбрав напарником десятника, вооружив того топором. – Замахнулся ворог топором – а ты ему замах ещё дальше отведи – вот он и упал, не хочет падать – возвратным движением полосни лезвием хоть по голове, хоть по руке – уже поранил, вывел его из боя. Если опоздал к замаху, видишь, что на тебя топор летит – отведи его бердышом в сторону и убивай супротивника. Понятно? – новобранцы закивали головами. – А ну, разбиться по парам, счас я гляну кому, как и что понятно! – с усмешкой на лице приказал своим подчинённым наставник.

Полюбовавшись с немалой долей иронии на понятливых, но мало что могущих на деле рекрутов, орудующих несуразными деревянными макетами бердышей, я показал дружиннику большой палец и подмигнул, а затем мы молча тронулись дальше.

Луки–однодревки мои стрелки–лучники изготовили себе самостоятельно, но под присмотром "оторванных от сердца" Изяславом Мстиславичем десятка лучших княжьих лучников из сотни Фёдора. Именно эти профессиональные лучники, разделив меж собой весь контингент, наставляли моих неумелых стрелков правилам лучного боя, тренируя у них не только соответствующие мышцы, но и "глазной дальномер".

Стрелки в большинстве своём хорошо знакомые с охотничьим луком быстро прогрессировали.

Кроме того, я предложил не дожидаться, пока на пальцах лучников естественным образом нарастут мозоли, а использовать при натяжении тетивы специальные кожаные мешочки, одеваемые на пальцы. Вначале собирался использовать для этого дела перчатки, но вовремя отказался от этой идеи. Так как они оказались дороже и сложнее в изготовлении, нежели предложенная мной облегчённая перчатка – представляющая из себя мешочек закрывающий рабочие пальцы и фиксирующейся на запястье при помощи шнуров. Слава Богу кожано–костяные браслеты, защищающие руку от обратных ударов тетивой додумались использовать и без меня, здесь мне ничего дополнительно внедрять и как–то новаторствовать не потребовалось. Результат внедрения облегчённой перчатки не замедлил сказаться – темп и дистанция стрельбы резко возросли!

– Глядишь, ещё через месяц–два твои ученики в настоящих лучников превратятся? – с надеждой в голосе я обратился к Улебу – княжескому десятнику и по совместительству моему комбату.

– Обиходить лук и стрелять из него смогут! Мясо на их руках и плечах нарастает, жилы крепнут. И тетиву все стали до уха дотягивать, но (!!!), – особо выделил Улеб. – Настоящие лучники из них ещё не скоро получатся. В этом деле не токмо сила потребна, но и глаз намётанный, и чутьё особое, не каждому даденное.

– Я тебе уже говорил комбат, для меня главное в лучнике сила, чтобы они могли часто и далеко стрелять, по большим площадям, накрывая их тучами стрел! – опять двадцать пять подумал я. Большинство местных старпёров не понимают или не хотят принимать моих идей. Дескать издревле повелось так воевать, значит ничего лучшего уже не найти и искать незачем. От добра, добра не ищут. И с такими, по–своему верными рассуждениями, ничего не поделаешь, таков у большинства здешних людей менталитет. Вздохнув, я лишь в который раз заметил: – Даже и не пробуй обучать этих лучников прицельной стрельбе. Мне нужны только дальность выстрелов и их частота.

– Да понял я это, княжич, – недовольно буркнул Улеб, – токмо боюсь я, что толку от такого куцего обучения будет не много! Враги тоже не дураки, от стрел будут щитами прикрываться, а эти, – он пренебрежительно бросил взгляд на своих воспитанников, – в незащищённые места смогут если токмо случайно попасть. Стрел – страсть как много будут переводить!

– Со стрелами вопрос решим, – решительно заявил я. – При помощи шлифовальных станков и моего клея много сможем их выделывать. Во время боя стрелами всё, включая щиты и поле, так будет утыкано, что противник просто по земле передвигаться не сможет!

– Ну, не знаю, – пожав могучими плечами, с сомнением произнёс лучник, – вам с князем виднее. Сказали прицельно не учить стрелять – не учу. Просто обучить далеко и часто стрелять – плёвое дело, по сравнению с точной, прицельной стрельбой. Такой немудрённой науке я всех лучников уже к весне обучу!

– Отлично! – удовлетворённо я мотнул головой, – заодно успеешь приметить лучших и самых способных – вот их уже можно будет и прицельной стрельбе начать обучать. Таких мы не только снабдим хорошими составными луками, но и оставим их дальше на службе, домой отпускать не будем!

– Вот это дело! – довольно воскликнул Улеб.

– Только об этом молчок, не проболтайся ненароком. Если об этом твои лучники узнают, то многие могут специально начать плохо стрелять, лишь бы на службе не остаться.

– Я могила! – с улыбкой прошептал дружинник.

Радость его объяснима, ну, не по нутру человеку, в его понимании, халтурить подготавливая и выпуская в свет неполноценных лучников. Будут потом дружинники с боярами спрашивать, кто таких никудышных лучников выучил, что они с десяти шагов в столб попасть не могут, а им будут отвечать – мол, есть такой княжий десятник Улеб – его рук дело. Такой худой славы себе Улеб, понятное дело, не хотел, но ведь не будешь каждому объяснять, что так плохо учить ему сам князь повелел, да и мало кто в такие отговорки поверит. Теперь же, услышав мои слова, его совесть малость успокоилась. И мне хорошо, не в накладе останусь.

Я конечно, как любой здравомыслящий человек, при прочих равных, предпочту метких стрелков мазилам. Но в то же время, я прекрасно осознаю, что массовых армий, состоящих сплошь из снайперов, даже в 21 веке не было. Кроме того, для мелких внутри княжеских разборок крупных армий и не требуется вовсе. Но если я хочу хоть как–то противостоять бесчисленным монгольским туменам, то только профессионалами здесь не обойдёшься, потребуются массовые наборы на армейскую службу. Такую мою мотивировку никому не объяснишь, а попытаешься – никто не поверит или не поймёт, засмеют одним словом. Быть зачисленным в число скоморохов и юродивых совсем не хочется, это коренным образом расходится с моими ближайшими планами.