Эхо поющих песков (СИ) - Шульгина Анна - Страница 34

Мешанина лиц и сверкающих драгоценностей, тихих разговоров и косых взглядов, жадного внимания, проглядывающего из каждых глаз. Уже через пару часов Тамила ощутила, что ей не хватает воздуха, будто корсаж роскошного платья сдавил грудь до шума в ушах. Но прерывать представление двора нельзя, это оскорбление для тех, кто ожидает в, казалось, бесконечной очереди, потому королева ещё сильнее выпрямила и без того идеально ровную спину и постаралась отрешиться от происходящего, сосредоточившись на дыхании. Вдох через нос, чуть задержать, а затем медленный выдох сквозь едва приоткрытые губы. Это не улучшало состояния, но позволяло погрузиться в странную полудрему с открытыми глазами, ведь от неё сегодня не ждут речей. От неё теперь вообще ждут только объявления о скором рождении наследника, остается лишь надеться, что отвар, принесенный Солой, сделает своё дело.

Несмотря на полную концентрацию на приеме, выждав момент такой желанной, но очень краткой передышки, король чуть наклонил голову к плечу:

— Вам нехорошо?

— Здесь немного душно, — она едва шевельнула губами, которые застыли в легкой полуулыбке, будто приклеенной к лицу. — Я выдержу.

Она обернулась к мужу, снова немного смутившись от того, насколько внимательно и с долей тревоги смотрели на неё штормовые глаза.

В зале действительно было не продохнуть — несмотря на магические светильники, дающий ровный яркий свет, но не чадящие, обилие народа, благоухающего духами и притираниями, вызвало мигрень и тошноту. Так было практически всегда, потому королева давно научилась отвлекаться от неприятных моментов своего положения.

Но сейчас оно усиливалось от того, что медальон почти разрядился, и тратить оставшиеся крохи на попытку унять не такую уж сильную головную боль, было глупо.

Ничего подобного она не произнесла, но, несмотря на все попытки казаться спокойной и довольной, Тамила чуть плотнее сжимала губы, а сквозь белую кожу под глазами всё отчетливее проступали тонкие голубые венки, затемняя и без того отчетливые синяки под глазами, и не заметить этого король никак не мог.

— Через несколько минут давайте знак, что вас нужно увести.

— Под предлогом? — У Тамилы было несколько условных сигналов, которые давали понять фрейлинам, что она хочет удалиться, но королева старалась подобным не злоупотреблять. И как ни мучительно порой было неподвижно высиживать часами в статичной позе, делала это с видимой легкостью и непринужденностью истинной дочери своего рода.

— Мой приказ, — Итар чуть приподнял бровь, предлагая оспорить свое распоряжение и, чуть сжав её ладонь, поцеловал руку.

— Что ж, тогда я повинуюсь, мой супруг, — она улыбнулась уголками губ, чувствуя непривычное смущение от того, как все на них смотрят. Тамила привыкла к постоянным взглядам, они давно её не тревожили, но пока всё же не могла оставаться бесстрастной, зная, что за их с мужем беседой следят с удвоенным усердием.

Уходить прямо сейчас было бы неразумно и даже оскорбительно — по расстеленному перед дорогими гостями алому ковру к ним направлялся человек, встречи короля с которым придворные ожидали с явным нетерпением.

— Айнир Хаисат, посол Ориса, доверенное лицо его величества правящего принца Сафара!

Голос церемониймейстера рассек ровный гул голосов, а за спиной немолодого уже грузноватого посла проход будто сужался, ведь каждому хотелось лично посмотреть, как пройдет встреча опального бывшего советника старого короля с представителем собственной бывшей родины.

Значит, принц Сафар всё же не рискнул ускорять траурные мероприятия и нарекать себя единственным правителем. Даже странно, не в его характере медлить, особенно в настолько двусмысленной ситуации. Он не может объявить бывшего советника предателем, ведь это станет открытым объявлением войны, к которой не готовы ни Орис, ни Гарет. И, сколь бы горячим нравом не обладал наследник престола, не понимать, что тем самым он обескровит страну перед возможным вторжением северян, не может. Но и признать того, кого откровенно ненавидит, не просто равным себе, но ещё и смотреть снизу вверх, для него будет явным оскорблением.

Тамила тоже с интересом рассматривала посла. Этого человека она видела впервые, раньше интересы воинственного соседа представлял совсем другой дипломат. И, насколько ей было известно, был он ставленником её мужа, потому неудивительно, насколько быстро попавшего в опалу отозвали, прислав на это место более лояльного человека.

Не вслушиваясь в витиеватые приветственные фразы и пожелания, королева пыталась понять, как принц Сафар выкрутится из этой ситуации. О том, что его брат тоже теперь при дворе Гарета, наследнику точно известно, да и сам Эйдал особо не скрывается. Вот и сейчас он стоит всего лишь третьим по правую руку короля, сразу за военачальником и дядей Видаром. Куда пропал магистр Дарий, Тамила не поняла, потому несколько удивилась, заметив подобную близость принца к трону. Лорд Кайт ещё в самом начале приема, как и всегда, растворился среди приглашенных, как подозревала королева, не столько для ухаживания за дамами, сколько по поручению учителя.

Тем временем посол в цветистых выражениях пожелал им здоровья, мудрости и скорейшего рождения наследника, что, как известно, является первейшей обязанностью королевы. Тамила изобразила легкое смущение с оттенком гордости и послала мужу нежный взгляд. Выражать чувства более откровенно было бы просто неприлично, а так и подчеркнула царящее между ними единодушие, и готовность молча проглотить оскорбление. Мало кто в этом зале надеялся, что королеве под силу не то, что разродиться, а просто понести.

Король тоже не стал придираться к словам, в ответ выразив надежду, что и принц Сафар, восходящий на престол, почувствует груз и радости не только власти, но и семейной жизни, а также проникнется истинной радостью отцовства.

Прозвучало это столь же дружелюбно и с долей заботы, но посол почему-то не обрадовался. На настоящий момент единственным ребенком будущего короля была дочь от первой жены, странным образом скоропостижно скончавшейся вскоре после родов. Особую пикантность горю наследника придавал тот факт, что рожденная девочка была очень похожа на одного из сановников и не имела ничего общего с официальным отцом.

Украшенный затейливым орнаментом свиток с алой печатью король Итар в руки не взял, и посол, потоптавшись пару мгновений у подножья трона, положил его к остальным верительным грамотам. Тамила даже дыхание затаила в ожидании реакции артефакта, но тот никак себя не проявил. Грома и молний не последовало бы, просто начали бы светиться мелкие дианты, изредка вкрапленные в орнамент по краю столешницы, не привлекая внимания дарителя. Похоже, кто бы ни покушался на неё два года назад, он решил не повторять одну и ту же шутку дважды.

Поняв, что самые важные гости уже представлены, королева, опустив вниз левую руку, будто случайно обронила платочек, доселе припрятанный в рукаве. Спустя несколько мгновений к трону подошла леди Митра, и король, кивнув дамам, отпустил их.

— Ох, как же всё это неожиданно… — пожилая леди качала головой, поглядывая на свою госпожу. — И ведь никто даже не подозревал, что вас связывают теплые чувства.

Связывал супругов здравый расчет и уважение, но никак не любовь, однако, отрицать предположения нянюшки Тамила не собиралась. Особенно в присутствии других фрейлин. Сегодня желающих проводить госпожу в покои было существенно меньше, чем обычно, и королева их отчасти понимала — упустишь случай привлечь внимание короля сейчас, потом может быть уже поздно.

— Нас свела вместе Её воля, а кто мы такие, чтобы противиться божественному предвидению, — с показным смирением произнесла Тамила, но окружающие явно приняли его за искреннее, восторженно зашептавшись за спиной.

Она не сомневалась, что и в покоях её не прекратят очень тонко и вежливо расспрашивать об обстоятельствах такого неожиданного и романтического знакомства, и даже была готова к этому, пусть и изо всех сил старалась не пошатываться от слабости. Все её фрейлины были замужними дамами, это являлось одним из самых строгих правил, к тому же не нужно обладать особой прозорливостью, чтобы понять — их мужья занимают далеко не последние места при дворе. И пусть мнение жен сановников вряд ли особо интересует, но вот суть их разговоров с королевой непременно всплывает в постоянных вопросах к прекрасным половинам.