Игрушка для драконов (СИ) - Иванова Инесса - Страница 42

— То есть я, — закончила я фразу Ингвара. Тот кивнул и отвёл глаза. — Вы всё правильно рассчитали, но не могли знать кого именно выберет Рикард.

— Мне было всё равно. Лишь бы не ту, которую я ещё любил. А я ведь знал, что меняю одну разбитую судьбу на другую. Вместо моей возлюбленной пострадали вы.

— Что же с ней стало? — спросила я. Если у меня и родилась обида на Ингвара, тот тут же испарилась, стоило мне вспомнить, что я сама, не хуже соперницы, была ослеплена знатностью и обаянием Рикарда. Стать женой Дракона — почти недостижимая мечта для Мага из не слишком родовитого Дома.

— Ничего плохого, — усмехнулся Ингвар, всё ещё избегая моего взгляда. — Она тут же обратила внимание на следующего блистательного и неженатого Дракона. И вскоре вышла за него замуж. Говорят, они вполне счастливы.

— Вы осуждаете эту женщину?

— За что? За то, что наделял её добродетелями, которых у неё никогда не было? Это мои ошибки. Я ожидал, что избранница моего сердца будет бороться за свою любовь. Вместо этого, стоило слухам о растратах будущего мужа просочиться в свет, она первой отвернулась от него. Тогда я разочаровался в женщинах.

— Из-за одной?

— Нет. Не забывайте, я ещё был женат, — улыбнулся Ингвар и, неожиданно взяв меня за руку, поднёс её к губам. — Прошу вас, Эмили! Если можете, не держите на меня зла. Я клянусь хотя бы частично исправить нанесённое мной зло.

Внутри вспыхнуло пламя. На этот раз само, без всяких усилий со стороны Дракона. Я хотела запустить руку в его тёмные волосы и одновременно желала, чтоб его губы продолжали дотрагиваться до моей кожи. Это было невыносимо сладко и приятно.

Мне срочно требовался свежий воздух, иначе я сама сделала бы первый шаг, а потом сгорела бы от стыда, получив отказ.

"Что со мной происходит?!" — раздражённо подумала я, резко встав и отойдя к окну, чтобы скрыть румянец, обжигающий щёки.

— Простите, я не хотел ещё больше вас оскорбить! — услышала я за спиной. — Вы устали, а я навязываю своё общество. Больше этого не повторится.

Ингвар встал и сухо поклонившись, направился к двери.

— Конечно, я ведь уеду далеко и навсегда, — выпалила я, злясь на то, что Дракон готов так быстро от меня избавиться или на себя, что мне не всё равно.

— Вы устали, истратили много сил, поэтому капризничайте, — произнёс он, не поворачиваясь. — Ложитесь в постель. Доброй ночи!

Это было сказано таким официальным тоном, что мне стало холодно. Усталость накатила исподволь, будто только и ждала, пока я почувствую себя ненужной.

— Не беспокойтесь, — произнесла я, сдерживаясь, чтобы не расплакаться. — Я скоро уеду. Но не обещаю последовать вашему совету. Я хочу сама делать свою судьбу. И не позволю никому решать за меня. Особенно вам.

На последних словах мои руки начали выбивать мелкую дробь, и я уставилась в окно, за которым было по-прежнему так темно, что в стекле отражалась комната.

Дальнейшее происходило как во сне. Ингвар медленно подошёл, рывком развернул к себе и вместо того, чтобы отчитывать или взывать к моей совести, поцеловал. Так, как я и хотела: страстно и одновременно нежно, властно и безрассудно.

Пол ушёл из-под ног, дыхание стало прерывистым, словно грудь сдавило обручем. Я почувствовала себя слабой, но в этом и состояло удовольствие. Мысли разом покинули мою голову, вместо крови по жилам побежало расплавленное золото, усиливающее жажду ласки и любви. Пусть и на такой краткий миг!

Ингвар крепче прижал меня к себе, словно намекая на продолжение. Я подалась навстречу и обняла за плечи, зарылась пальцами в жёсткие короткие волосы.

Губы горели, и я хотела, чтобы этот миг продолжался как можно дольше. Чтобы не осталось времени для долгих разговоров о долге, необходимости и неминуемом отъезде.

На краткое мгновение мне показалось, что так и произойдет. Руки Игвара опустились ниже, я замерла в его объятиях и робко отвечала на поцелуй, сдерживаясь, чтобы не отдаться страсти с полной силой. Я боялась собственных желаний, презирала тело, так остро жаждущее постельных утех, что была готова лечь с Драконом прямо сейчас, невзирая на стыд и прочие условности. Единственное, что меня останавливало — осуждение Ингвара. Продлись поцелуй ещё немного, последняя броня слетела бы, и ночь закончилась бы к обоюдному удовольствию.

Однако не всем желаниям суждено сбыться немедленно. Наши губы разомкнулись. Ингвар слегка отстранился и, посмотрев на меня без тени смущения, как бы оценивая реакцию, произнёс с лёгкой улыбкой:

— Простите меня за мой порыв.

— А вы меня — за мой, — ответила я, не пытаясь высвободиться из кольца его рук, всё ещё касающихся моей талии, но в тоже время, давая понять, что не намерена первой бросаться мужчине на шею. Наследие Эриксов — наука разжигать страсть, очень мне сейчас пригодилась.

Я осознавала, что ступаю по тонкому лезвию, трепеща опуститься до того, чтобы предложить себя на одну ночь. Продолжая смотреть в его глаза, ставшие почти бесцветными, я ловила в них настороженность.

— Доброй ночи! И подумайте над моим предложением, — решился наконец Ингвар и, поцеловав мне руку, направился к двери, ни разу не обернувшись. Последняя фраза прозвучала как приказ, никак не просьба.

Стоило двери за мужчиной закрыться, как я позволила себе расслабиться и, выключив лампу на прикроватной тумбочке, легла в остывшую постель. Сейчас ситуация виделась мне по-другому: побег в Северное королевство казался приключением и решением вопроса с разводом. Только там я стану свободной женщиной.

Ингвар не лгал: потеряв Дар целительства, но обладая способностью создавать магические отпечатки, я стану ценным приобретением для короны. Плюсом шло родство по матери, которое открывало мне доступ в ряды подданых северного соседа.

Умом я понимала правильность такого выбора, но душа болела, израненная потерей Дара, данного мне при рождении, и страхоом перед новыми расставаниями. Филипп будет огорчён. Я искренне привязалась к малышу, отдавая ему всю нерастраченную и никому ненужную в прошлом нежность. Более того, я даже не подозревала, что способна на неё.

Вспоминая о Филиппе, я запрещала себе даже думать о его отце. Что могло быть у нас общего, кроме сиюминутной страсти? И всё же в душе, под ворохом "правильных" суждений о том, какими должны быть отношения между мужчиной и женщиной, и чем они обязаны закончиться, таилось сожаление. О несбывшемся и упущенном. О невозможном и о том, на что я ещё могу повлиять.

Впрочем, в новой жизни, возможно, я буду считать, что инквизитор, приютивший меня в доме, был прав, не позволив низменным чувствам взять верх над нами.

Убедив себя в этом, почти на рассвете мне удалось забыться поверхностным сном. А проснувшись, первым делом отправилась в детскую Филиппа справиться о его здоровье и спросить, не могу ли увидеться с ним. Я не могла успокоиться, пока сама не пообщаюсь с мальчиком, не увижу, что с ним и вправду всё в порядке.

На стук мне открыла незнакомая женщина средних лет с лицом, усеянным веснушками.

— Кто вы, госпожа? — спросила она строго, заслоняя дородным телом открывшийся проём.

— Я хочу видеть мальчика. Можно? — я встала на цыпочки, стараясь заглянуть внутрь. — Пожалуйста, я друг его семьи. Гостья.

— Я знаю, кто вы, но малыш Филе только позавтракал. Ему ещё нельзя вставать, да и волноваться тоже, — произнесла дама, понизив голос и продолжая с непонятным осуждением смотреть на меня. — Так что…

— Кто там, Вирта? — раздался из комнаты голос Ингвара, в котором слышалось лёгкое раздражение.

— Ваша…экономка, — ухмыльнулась женщина, наградив меня осуждающим взглядом.

— Это я, — меня тоже охватила злость. Я уже собиралась оттолкнуть упрямицу, загораживающую мне проход, и войти без позволения. Ведь, несмотря на разницу в телосложении, я была на голову выше этой Вирты. Но в этот момент женщина, посмотрев в сторону, сама меня пропустила.