В паутине чужих заклинаний - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 41

— Инор Хартман уверен, что сможет полностью ответить на все возникшие у вас вопросы после того, как осмотрит ваш дом.

Я опять постаралась ему улыбнуться. Это же клиент, который приносит деньги, с ним нужно быть милой и улыбчивой, чтобы он не передумал платить нам и не перешел к конкурентам. Пожалуй, в работе на себя есть некоторые минусы. Большие и жирные, как этот Кремер. Не нравился он мне ужасно. Можно было бы посочувствовать рыжей Магдалене, что ей достался столь неприглядный спутник жизни. Можно было бы… Если бы это был кто другой. Она мне тоже не нравилась, пусть я ее никогда и не видела.

— Нет уж, ноги его не будет у меня дома, — отрезал Кремер. — Собственно, я пришел, чтобы сказать, что не нуждаюсь больше в ваших услугах. Мне достаточно того, что жена не замешана в грязных делишках Эггера. Если она и занимается чем дома, пусть это останется ее секретом.

— Вас же как раз волновало, не втянули ли ее в занятия запретной магией, — не удержалась я. — Логично было бы проверить дом, чтобы отбросить последние сомнения.

— Не вам указывать, что мне делать, — презрительно бросил он. — Я считаю, что мне достаточно того, что Хартман успел нарыть. Больше он все равно не сделает — лицензии у него нет, а Эггера арестовали и без вашей помощи.

— А откуда вы знаете, что его арестовали? — насторожилась я. — Это случилось буквально только что.

— Тоже мне секрет, — усмехнулся он. — Мы работаем в одном здании. И не только что его арестовали, а вчера вечером, сразу после обыска. Могли бы позаботиться о более точной информации, если уж взялись за это дело.

— За него взялась не я, а инор Хартман, — нахально ответила я. — А он не обязан со мной делиться результатами своего расследования.

Да, настоящий сыщик все рассказывает только клиенту, а никак не секретарше, каковой считает меня инор Кремер. Впрочем, кого я обманываю? Я и являюсь секретаршей, никем больше…

— Не обязан, говорите? — усмехнулся визитер.

— Нет, не обязан. — Я твердо стояла на своем. — Знаю лишь, что отчет для вас инор Хартман готовил, но поручения вам его вручить мне не давал. Сказал, что окончательный отчет может сделать только после осмотра вашего дома.

— Ответственный, значит. — Улыбка Кремера стала почти нормальной.

— Да, ответственный.

Я настолько вжилась в роль секретарши сыщика, что выглядела сейчас весьма убедительно. Инор Кремер окончательно смягчился и стал походить на того инора, который впервые пришел в наш офис.

— Инорита, Богиня с ним, с этим отчетом, — добродушно сказал он. — Мне главное, чтобы с Магдаленой все было в порядке. Вечно она находит приключения на свою рыжую головку. Словно магнитом притягивает. Вот я о ней и переживаю. Но сейчас, когда Эггера арестовали, одна из причин для беспокойства исчезла. Думаю, посадят его надолго, ходят слухи, что взяли по серьезному обвинению, а значит, волноваться о нем смысла нет.

— Наверное, вам что-то надо подписать? — неуверенно сказала я. — Что вы полностью удовлетворены результатами расследования.

— Я полностью удовлетворен? — Он басовито расхохотался. — Да вы шутница, инорита. Часть вопросов так и остались вопросами. Ну да ладно, не столь они важны. Давайте напишу, если вам это так нужно. И чек выпишу, даже с премией.

Я могла сказать, что он сам не захотел ответа на свои вопросы, но промолчала. Не хочет — его право. Нам его вопросы еще меньше интересны. Я достала чистый лист бумаги, на котором Кремер и написал, что полностью удовлетворен нашей работой, размашисто подписал и с доброй отеческой улыбкой вручил мне.

— На этом наше сотрудничество считаю оконченным. Было приятно с вами познакомиться, — заявил он.

— А чек? — напомнила я. — Вы говорили, что полностью оплатите наши услуги. И про премию говорили.

— Ах да, простите, совсем забыл. Возраст, знаете ли…

Чек он выписал быстрее. Сумма, там указанная, действительно была довольно велика. Результаты нашего расследования его полностью удовлетворили. Знать бы еще какие…

Когда вернулся Дитрих, первым делом я вручила ему расписку инора Кремера и его же чек. Пусть сразу узнает, что единственное дело мы завершили, и не просто завершили, а с благодарностью клиента и хорошей прибылью.

— Отчет я ему не отдала, да и инору Кремеру он оказался не нужен. Инор сказал, что его удовлетворяет арест Штефана и что теперь он за жену не беспокоится. А она в доме может заниматься чем захочет.

— Неосторожно с его стороны, — усмехнулся Дитрих. — Вдруг она там проводит страшные ритуалы, чтобы свести его в могилу раньше времени?

— Наверное, он считает по какой-то неизвестной нам причине, что она этим заниматься не будет, — предположила я. — Если бы его беспокоил вопрос собственной безопасности, от осмотра дома он бы не отказался.

— Возможно, осмотр его беспокоит больше, чем безопасность.

— Возможно, — неохотно согласилась я.

На мой взгляд, тревожиться б Кремере не стоит. Если он не хочет выносить страшные семейные секреты наружу — его право. И сам он столь странный, что я лишь рада, что больше он у нас не появится. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

— Тебе удалось выяснить, что там со Штефаном?

— На него поступил анонимный донос, — ответил Дитрих. — Что хранит в доме неучтенную запрещенную литературу. Такие доносы проверяют сразу.

— Что значит «неучтенную»? — удивилась я. — Разве ее вообще можно хранить в доме кому-то, кроме членов Совета?

— Можно, — ответил Дитрих. — Ты не знала? Чтобы противостоять, нужно понимать — чему. Поэтому магам высокого уровня держать в доме разрешено. Но они должны известить Совет Магов и хранить при максимальной защите. Разумеется, еще и не использовать во вред магическому сообществу.

Этого я не знала. Чуть ли не с первого дня обучения в академии нам постоянно твердили, что если нам в руки случайно попадут книги из перечня запрещенных, мы должны их немедленно сдать в Совет Магов. Держать у себя нельзя, даже если не открывать и не читать. Я сама точно бы сразу избавилась — ходили слухи о защите такой литературы, странной защите, убивающей владельца книги, если он не умеет ей противодействовать.

— И что, у него действительно что-то нашли?

Несмотря на арест, я все равно не верила, что Штефан способен связаться с запрещенной магией. Возможно, причина ареста — совсем в другом? В том, что нашли при обыске.

— Да, в сейфе, в контейнере, — сказал Дитрих.

— Не может быть! — пораженно сказала я.

— Почему не может? Если инор нарушает закон по мелочам, что ему мешает один раз сделать это по-крупному?

— Дитрих, я не верю, что он мог сделать такую глупость, — ответила я. — А если это еще и книга иноры Вернер…

На мой вопросительный взгляд он кивнул, и я продолжила:

— Тогда получается, что Штефан замешан в историю с ее смертью. А в это я тоже не верю.

— А в то, что он тебя привораживал, веришь? Это ведь тоже преступление…

— Мне кажется, для него это не было нарушением, — неуверенно сказала я. — Он наверняка думал, что поступает правильно.

— Странные у тебя представления о правильности, — пробурчал Дитрих, явно недовольный моим ответом. — Все, что незаконно, — неправильно, и только так.

— Я и не говорю, что это было правильно для меня, я сейчас пытаюсь взглянуть на все глазами Штефана. Я не отвечала ему взаимностью, но и не была в кого-то влюблена. Он был уверен, что меня нужно лишь подтолкнуть, и я сама пойму свое счастье.

— И как, поняла? — ехидно спросил Дитрих.

— С точки здравого смысла он прекрасная партия, — уклончиво ответила я. Дитрих насмешливо приподнял бровь, а я невозмутимо продолжила: — Но это с точки зрения здравого смысла. А так — он мне столь же чужд, как и год назад. Впрочем, нет. Нас слишком многое связывало и слишком много я о нем знаю, чтобы считать его совсем чужим…

Не знаю, к чему относилась гримаса недовольства моего компаньона — ко мне, к Штефану или к моим размышлениям. Сам он не сказал, а я спрашивать не стала. Лишь поинтересовалась: