Inside of me (СИ) - "Kellerr" - Страница 44

Злость мелькнула в выражении лица Аллена: он резко вскинул руку, уверенно направляя пистолет на Неа.

— О, не думаю, что это хорошая идея. Какой смысл стрелять, если это меня не убьёт? — ситуация явно забавляла Неа. — Ты не нажмёшь на курок, Аллен. Не смог тогда, не сможешь и сейчас. Но сейчас тебе должно быть вдвойне тяжелее, верно? Сейчас тебе нужно убить не меня, а Ману, — он обернулся, мягко взяв брата за подбородок. — Ну что ты стоишь? Стреляй! Я подержу его голову для тебя.

Пистолет в руке Аллена дрогнул. Неа, заметив это, усмехнулся и вязко поцеловал Ману в губы.

— Ты отвратителен, — выплюнул Уолкер.

— Я? Отвратителен? Я просто хочу жить, вот и всё, — он свободной походкой направился к Канде.

Канда понимал, что во сне Неа гораздо способнее и ловчее, однако бежать было некуда.

— Знаешь, я хотел убить первым тебя, Аллен, но можно и изменить порядок номеров в представлении. Хочу посмотреть, как ты взвоешь, когда я раскрою череп твоего прекрасного друга. Забавно будет, не правда ли? Он умрёт во сне, а в жизни тоже впадёт в кому. Как и ты. Но ты ещё успеешь почувствовать всю боль утраты перед тем, как я подарю тебе вечный сон и оставлю здесь, в холодном мерзком сне без возможности выбраться.

Аллен не отводил прицела от шедшего Неа, однако успел бросить взволнованный взгляд на Канду, который посчитал нужным не стоять на месте и сохранить дистанцию между ними.

— Аллен, а застрелись-ка ты сам — меньше боли, меньше проблем. И тогда не будешь страдать, когда я покончу со всем этим, — весело предложил Неа. — Кстати, ты знал, что твой друг работал на приспешников Адама, хоть и сам того не понимал?

— Социальная служба, — не стал медлить Канда.

— Да, именно она, — Неа остался доволен его активностью. — Комуи Ли, который надеялся стать таким хорошим руководителем, но при этом всё равно обо всём докладывал Адаму. Тики Микк в этом плане куда сильнее — он хотя бы показал зубы, когда взялся управлять Вторым Ковчегом.

Пока Неа продолжал разглагольствовать, Канда оказался около Аллена. Как ни странно, но направленный на него пистолет почему-то вынуждал Неа держаться на расстоянии.

— Как жаль, что малыш Аллен настолько был потрясён смертью Маны, что сам напросился в психиатрическую клинику. И куда же он попал? В Первый Ковчег, к моему любимому отцу. Было обидно, когда они травили меня той отвратительной сывороткой, но Тики — о, как я его обожаю! — поддался чисто человеческим эмоциям, считая, что спасает своего любимчика, — интонация, с которой он произнёс последнее предложение, была полна яда. — И как, Аллен? Чувствуешь себя спасённым?

— Если бы не Тики, Адам бы меня убил.

— Да, Адам бы тебя убил. Вернее, не тебя, а меня. Он ведь не хотел, чтобы сын, которого он считал сумасшедшим и недостойным продолжать его дело, вернулся с того света.

Аллен бегло посмотрел на Канду, будто у него появилась какая-то внезапная мысль.

— Социальная служба… — с ужасом сказал он. — Это ведь и должен был быть Третий Ковчег, так?

— Догадливый мальчик, — Неа хищно облизнулся. — Но без меня у них ничего не получилось.

Он снова стал приближаться, идя так плавно, что казалось, будто бы его ноги не касались земли. Впрочем, стоило ли удивляться? Во сне возможны многие странные вещи.

Медлить больше было нельзя. Канда резко отнял пистолет из ослабевшей руки Аллена. Ощущения были почти такие же, как и в реальности. Приятная тяжесть, удобно заполняющая недостающее место в ладони.

— Нет, стой! Я ещё с ним не попрощался! — едва ли не взмолился Аллен.

— Он умер несколько лет назад, очнись! Это всего лишь картинка, образ, а не живой человек! — попытался вразумить его Канда, не позволяя добраться до оружия.

Слова повлияли на Уолкера. Он продолжал смотреть на Канду глазами загнанного в угол зверя, но теперь не пытался помешать. Вцепившись пальцами в одежду Канды, он обернулся назад, где до сих пор молчаливой тенью стоял Мана. Канда уверенно направил на него пистолет, думая о том, что хоть он и был отличным стрелком, но ему никогда не приходилось убивать. Вместо этого он попытался научиться помогать людям. Стоило ли сомневаться в правильности решения именно сейчас, когда рука совершенно не дрожала?

— Я люблю вас. Вас обоих, — прозвучал тихий голос Маны.

Не было никакого сомнения, что его фраза вынудила Неа остановиться, пусть это уже и не имело никакого значения.

========== Эпилог. Внутри ==========

Пробка на мосту, перекинутом через узкую маленькую речушку, казалась гораздо длиннее, чем была на самом деле. Машины продвигались вперёд со скоростью черепахи, хотя до поворота оставалось около пяти минут пешком. Бросить автомобиль было нельзя — в нём лежали вещи, да и вряд ли кто-то из едущих следом водителей оценил бы перегородившее дорогу препятствие.

Канда старался ни о чём не думать. Впрочем, здесь и стараться-то было не нужно. Голова оставалась совершенно пустой, и он не знал, что именно подтолкнуло его собрать пару сумок, документы, закрыть квартиру на ключ и без сожалений оставить конверт на столике в больничной палате Лави.

Слава богу, Лави пришёл в себя. Его жизни больше ничего не угрожало, хотя непременно потребуется время, чтобы раны зажили и появилась возможность вернуться к работе. Канда не чувствовал себя виноватым перед ним, но каждый раз, когда в голове всплывало имя друга, начинало тошнить. Он заскочил в больницу вовремя. Лави спал и даже ухом не повёл, когда в палату вошёл Канда. В конверте он оставил небольшую сумму денег и записку, в которой разрешил Лави жить в квартире, но при условии, что не будет никаких посторонних гостей.

Ему срочно требовался отдых. Нужно было уехать за город, без раздумий, без планов и сожалений. И это было нужно не ему одному.

На соседнем сидении тихонько притаился Аллен. Всю дорогу он смотрел в окно, туда, где к горизонту убегала ветвистая речка и садилось солнце. Канда не стал спрашивать, почему Аллен изъявил желание поехать с ним сразу, хотя и мог бы переждать пару-тройку часов у Тики и не стоять в нудной пробке. Было ли это жестом благодарности или просто чувством долга? Скорее всего, ни тем ни другим.

После того как они очнулись ото сна, первым делом увидели Тики. Он напряжённо застыл около двери и наблюдал за ними, скрестив руки. Канда ощущал себя так, словно только что пережил кошмар наяву. Звук выстрела до сих пор звучал в ушах, а картина рушащегося на глазах мира кружила голову.

Аллен часто дышал, и с каждой секундой его дыхание становилось спокойнее. Первое и последнее, что он произнёс в тот момент, было:

— Неа больше нет.

Тики лишь кивнул, протянул ему стакан воды и вышел за дверь.

Остатки воды допил Канда. Сердце громко бухало в груди, а в горле всё равно мешался неприятный комок. Не сговариваясь, они вышли из медицинского помещения, пересекли пару коридоров и заперлись в той самой комнате, где ночевали несколько часов назад.

Больше Канда не желал отдавать инициативу Уолкеру, поэтому, как только щёлкнул замок, он подхватил его под бёдра, прижал к стене и начал страстно целовать, попутно расстёгивая пуговицы на его рубашке. Аллен вёл себя отзывчиво, крепко обхватив ногами талию Канды, рычал ему в губы и выгибался навстречу.

На столе так же горела лампа, поэтому Канда сумел рассмотреть каждый шрам на руке Аллена. Что радовало ещё сильнее, тот больше не пытался спрятать их, и это внезапно сильно заводило.

В серых зрачках Аллена отражался шальной огонёк каждый раз, когда он открывал глаза. Канда взял Уолкера дважды, не насытившись с первого раза. Секс больше походил на борьбу, в которой они оба старались извести себя до такой степени, чтобы без сил повалиться на постель. Канда быстро двигался, глубоко входя в Аллена и придерживая его разведённые ноги за колени. Тот громко стонал, сминая в кулаках простынь. Первый раз Канда вышел из него, кончив себе в кулак, во второй же излился внутрь Аллена, после запоздало наблюдая, как по напряжённым бёдрам стекает сперма.