Вне зоны доступа (СИ) - Резник Юлия - Страница 21
- Предыдущая
- 21/39
- Следующая
— Прости, — промямлила Яна. — Может быть, идея ехать сегодня и впрямь была дерьмовой.
— Может быть?! Ты чуть не угробила нас!
— Я просто недооценила свою усталость.
— Можно поинтересоваться, чем ты занималась всю ночь?
— Нет! Тебя это не касается.
Яна отвернулась, хлестнув себя стянутыми в хвост волосами, и пошла вверх по размытой дождем грунтовке. И это могло бы лишь сильнее меня разозлить, если бы мои мысли не переключились совсем на другое. Например, на то, как охренительно выглядела ее задница в песочного цвета брючках. Или как горячо смотрелся простой солдатский ремень на её ладной тоненькой талии, которая отлично бы уместилась в моих ладонях.
Дерьмо! Я не мог не признать, что Яна заняла в моих мыслях гораздо больше места, чем полагалось бы.
— Даю тебе пять минут, чтобы прийти в себя! Я пока проверю, не угробила ли ты мою аппаратуру, — бросил ей вслед, делая вид, что последнее слово осталось за мной. Обошел машину, открыл задние двери. На самом деле я не думал, что моим камерам хоть что-нибудь угрожало. Они были подготовлены к перевозке по бездорожью, а потому надежно упакованы. Я просто хотел чем-то себя занять, пока мой проводник выпускал пар. Дернул же меня черт согласиться на поездку с Астафьевой!
И все-таки хорошо, что она поменяла фамилию… Нет, я не забыл о той роли, которую Яна Валентиновна сыграла в моей жизни. Просто так было проще. Словно больше не было той женщины, которую я ненавидел. А вместо неё в мою жизнь вошла другая. Та, которая будила во мне совсем другие эмоции.
— Извини, — раздался усталый голос за спиной. — Надеюсь, они не пострадали.
Я обернулся. Яна кивнула в сторону коробок с аппаратурой и нервно хрустнула пальцами.
— Проехали. Ты ведь не специально.
— Да. Но ты прав. Мне нужно было отказаться от поездки, просто…
— Просто? — вскинул бровь я, с трудом концентрируя все время сползающий взгляд на лице Астафьевой.
— Просто я уже столько раз тебя подводила, что не смогла хотя бы не попытаться. Извини, что все испортила. Мы вернем тебе деньги и…
— Прекрати нести чушь.
— Но у тебя ведь график, а я… Я правда не спала вчера. Хотела, но… — Яна тряхнула головой и зябко поежилась. Ее красивый рот скривился, как у ребенка, который вот-вот заплачет. Черт!
— Я готов перекроить план съемки и начать с ближайшей точки.
— Со столпов? Правда?! Тут ехать осталось всего ничего. Я справлюсь!
— Со столпов. Но у меня есть два условия.
— Каких?
— Во-первых, мы должны добраться туда до пяти утра.
Яна покосилась на массивные часы и кивнула.
— Во-вторых, ты мне расскажешь, что все же произошло.
— Зачем тебе это?
— Ян… Время! Да или нет?
— Хорошо… Но это совсем невеселая история.
Астафьева вернулась за руль, завела мотор и, как только я устроился рядом, сорвалась с места.
— Кажется, мне нужно было поставить тебе и третье условие, — пробурчал я, — чтобы ты нас не угробила!
— Черт… Извини.
Яна сбавила скорость, уперлась локтем одной руки в дверь, ладонью растерла лоб. Она выглядела совершенно разбитой.
— Послушай, если твоему отцу стало хуже, нет никакой необходимости ехать.
— Хуже? Нет. С отцом как раз все в порядке. Но… я не знаю, как долго это будет продолжаться. Ему угрожают. Он нам ничего не говорил, скрывал, чтобы оградить нас от этого, но… мы узнали. Случайно.
— Почему же он не обратился в полицию?
— Потому что это ничего не даст. Там такие люди замешаны, — Яна закатила глаза к потолку, выставила руку в приоткрытое окно, а вторую с силой сжала на руле.
— Я ничего не понимаю. Расскажи толком! Что за люди, в чем суть конфликта и так далее. По порядку, понимаешь?
— Не очень. Зачем тебе это?
Я не знал. Возможно, почуяв опасность, я, как та ищейка, встал в позу. Да уж… Репортер во мне точно не умер. Как и мужик. Я снова окинул Яну голодным взглядом. После дождя было невыносимо влажно. И эта влажность, оседая на коже, собиралась в мелкие прозрачные капли, усеявшие ее тело в зоне декольте.
— Просто расскажи. Выпусти пар…
— Даже не знаю, с чего начать.
— Например, с того, кому твой отец перешел дорогу.
— Местным чиновникам, которые продают заповедный лес. С тех пор, как в регионе сменился губернатор, наш заказник оказался под угрозой. Схема набирает обороты, люди поднимают бешеные деньги. А отец… отец делает все, чтобы это дело остановить.
Я кивнул головой. Такое в нашей стране происходит сплошь и рядом. И Яна не зря переживала. Валентину Петровичу и впрямь могла угрожать опасность. Я застыл от пришедшей в голову мысли.
— Постой! Ты реально думаешь, что на него из-за этого покушались?
— После разговора с Пашкой я в этом уверена.
— А это еще кто?
Яна как-то странно на меня посмотрела и снова уставилась на дорогу. Молча. Ну, и что я такого спросил?
— Пашка… Это парень. Ему шестнадцать. У него курчавые волосы, исполинский рост и широкие руки-лопаты.
Я нахмурился, не понимая, зачем мне эта информация? Я не об этом спрашивал. Но раз Яна решила мне поведать такие детали, значит, они имели какой-то смысл?
— Его мать работает секретарем у губернатора. Точнее работала… пока не заболела. А в день, когда эта женщина пришла за трудовой, она случайно услышала, как тот поручал кому-то разобраться с отцом.
— Постой… Ну, это ведь бред. Ты себе представь… Сидит в кабинете губернатор и громким голосом, так, чтобы было слышно в приемной, отдает приказ убить Астафьева Валентина Петровича? Это каким надо быть идиотом?
— Не утрируй. Конечно, все было не так. Никаких имен не называлось. И приказ, естественно, прозвучал завуалированно.
— Тогда как та женщина поняла, что речь идет о твоем отце?
И снова Яна замолчала. Стиснула зубы так, что у нее желваки заходили.
— Они были знакомы с папой… Она знала, кем он работает и вообще… — Яна сглотнула, отвела от лица растрепанные ветром пряди, пошарила зачем-то в бардачке. Нащупала очки и натянула на нос, прячась за ними, как за щитом. Что-то с ней определенно происходило. Не думаю, что новость об угрозах отцу могла бы так сильно выбить ее из колеи. Тут что-то другое было. То, что заставляло ее кусать красивые по-детски яркие губы.
— И вообще она просто решила, что речь шла о нем?
Думаю, мой скепсис в этой ситуации был понятен. Но Яна отчего-то взбесилась.
— Думаешь, я совсем чокнутая, да? Надумала себе то, чего нет? А как тебе то, что они обсуждали поджог?
— Поджог?
— Да! Следы вырубки ведь надо уничтожать! И это, знаешь ли, проще простого в июле, когда лес сухой, как порох. Я только теперь понимаю, что они и раньше пытались. Недели три назад у нас уже был пожар. Но тогда дождь зарядил на неделю. Вот ничего у них и не вышло. Ты веришь в такие совпадения?
— Не особенно. Но все равно как-то странно, что эта женщина прислала вместо себя мальчишку. Ты ведь сама говорила, что ему только шестнадцать. Кто поручил бы такой разговор ребенку? Почему она сама не приехала?
— Говорю же — болеет сильно. А Пашка… он как будто и не ребенок вовсе. Не знаю, как объяснить. Он… на отца похож очень.
— Это нормально. Дети вообще часто похожи на своих родителей, — не удержался от сарказма я и тут же пожалел о своих словах. Яна так на меня посмотрела, отбросив на торпеду очки…
— Да. Ты прав. Это нормально. Ненормально то, что этот мальчик похож на моего отца.
Слово «моего» Яна выделила интонацией и, вновь схватив чертовы полароиды, скрылась от меня за черными непроницаемыми стеклами. Я облизал губы, переваривая только что услышанное. Костеря себя за язык, который никогда не умел держать за зубами. Дурак.
— Ян…
— Знаешь, я ведь циник, каких еще поищи. Мне кажется, все врачи немного циничны. Иначе в профессии никак. Но я всегда… всегда верила в любовь, ведь каждый день видела ее своими глазами. Родители в этом отношении были для меня примером. Я считала их брак идеальным. Я мечтала… мечтала, понимаешь, о такой любви? Я в нее верила. А он…
- Предыдущая
- 21/39
- Следующая