Как Лоллипоп стал Лоллипопом - Нёстлингер Кристине - Страница 3
- Предыдущая
- 3/14
- Следующая
"Томми, сначала поешь, а потом сделай домашние задания!" Детский голос проканючил: "Не хочу я супу!" Как-то Лоллипоп увидел ногу Томми. Она болталась из стороны в сторону. А однажды он узрел половину Томминой головы. Неожиданно Томми выглянул, что привело Лоллипопа в смятение. Лавка "Яйца-птица" поглощала все карманные деньги. А в конце недели Лоллипоп попал в страшный переплёт.
Сестра сказала маме:
"Мам, я сама видела! Лоллипоп каждый день после школы куда-то уезжает на трамвае!"
Маме во что бы то ни стало захотелось узнать, куда он каждый день мотается. А переупрямить маму не под силу и Лоллипопу.
"Лоллипоп, мне просто надо знать, что ты делаешь", - сказала мама.
"Нет", - сказал Лоллипоп.
"Да", - сказала мама.
"Да нет же!" - гаркнул Лоллипоп. Его уже не на шутку разобрало.
"Ну, сам посуди, - сказала мама, - шеф диктует мне письмо с иностранными словами в каждой строчке, а я всё время думаю, куда ездит мой Лоллипоп на трамвае, и тут же делаю семь опечаток; шеф глядит тигром и к рождеству не повышает мне жалованье!"
Чего-чего, а этого Лоллипопу никак не хотелось. И тут он рассказал маме про друга по имени Томми, и про гусиную шейку, и даже про яйцо и здоровую собаку, которая ему чуть мизинец не прокусила. Мама же над собакой и яйцом только посмеялась. Лоллипопа это задело. Минуту назад мама говорила, будто так из-за него переживает, что письма кишат опечатками, а сама смеётся, когда его мизинец подвергся жуткой опасности!
* * *
Вечером мама тоже подошла к кухонному окну и помахала Томми. Томми ответил. Сестра сказала:
"Напиши ему письмо, проще не придумаешь!" Но Лоллипоп писать не любил. Из-за ошибок. Бабушка предложила:
"Подойди к его подъезду пораньше, около семи!" Но вставать в такую рань Лоллипоп тоже не любил. В семь утра он ещё был как варёная курица. Еле языком ворочал и слышал хуже тугоухой дворничихи. В семь утра Лоллипоп ни под каким видом не мог предложить незнакомому мальчику подружиться - в птичьей лавке и то лучше.
В запасе оставалась единственная возможность, к которой он прибегал редко, потому что от неё делалось как-то не по себе: взгляд через зелёный леденец. Лоллипоп открыл это в один прекрасный момент совершенно случайно. Для сего требовался долго сосущийся зелёный леденец марки "LOLLIPOP. MADE IN USA". Его следовало тщательно обсосать с обеих сторон, так, чтобы он не уменьшился в размере, но стал совсем тонким. Таким тонюсеньким - аж прозрачным. И когда Лоллипоп подносил тонкий, прозрачный "Лоллипоп" к одному глазу, а другой прищуривал и впивался в кого-нибудь взглядом, тот, на кого леденец был направлен, делал всё, что хотелось Лоллипопу. При этом Лоллипоп не произносил ни слова!
Он пользовался этим приёмом лишь в самых крайних случаях. А сейчас был крайний случай. Лоллипоп помчался к Смешанному Отто, сел на мешок с картошкой, достал леденец и обсосал его на совесть. Тот стал не толще волоска и прозрачный, как стёклышко. После чего он двинулся к трамвайной остановке.
* * *
"Салют, малыш, - сказал Белый с пятнами крови, когда Лоллипоп вошёл в магазин. - Что будем брать сегодня?"
Дверь в заднюю комнату на этот раз была закрыта. Лоллипоп зажмурил левый глаз, поднёс "Лоллипоп" к правому и уставился на Белого, который стал светло-зелёным.
"Хм, хм, - хмыкнул Светло-зелёный, - скажи-ка... я тебя ещё вчера хотел спросить: не ты ли тот самый мальчик, который живёт напротив нас, которого наш Томми каждый вечер видит в окно? Который ещё машет ему?"
Лоллипоп кивнул.
"Как же, как же, он самый!"
Лоллипоп снова кивнул.
"Ну, проходи, раз так, Томми будет рад. У него ведь ни одного друга нет!" - сказал Светло-зелёный.
Лоллипоп сунул в рот леденец и прошёл за прилавок. Белый открыл дверь в заднюю комнату. На табуретке сидел Томми. Он разглядывал комиксы с приключениями Микки-Мауса и ковырял в носу.
"Давай с тобой дружить", - сказал Лоллипоп. "Давай, раз тебе хочется!" сказал Томми. А потом они сыграли в домино и пролистали дюжину комиксов про Микки-Мауса.
Госпоже Кронбергер Лоллипоп понравился. Она позвонила маме Лоллипопа на работу, и обе мамы договорились, что Лоллипоп будет приходить к Томми по вторникам, а Томми к Лоллипопу - по пятницам. Так оно и вышло.
Правда, оказалось, что Томми, кроме "давай, раз тебе хочется!", почти ничего не говорит, ни во что, кроме домино, не играет и ничего, кроме историй про Микки-Мауса, не читает.
"Чудак человек, - ворчала сестра каждую пятницу, как только за Томми захлопывалась дверь, - чудак человек, и что ты только нашёл в этой рохле?"
"У парня чурбан вместо головы, ноги из свинца да ещё вата в ушах", сказала бабушка.
"Он мой друг, - сказал Лоллипоп. - Я его наконец нашёл!"
Всё же, если была не пятница и не вторник, Лоллипопу с утра дышалось легко, а к кухонному окну - по вечерам - он не подходил вообще.
Лоллипоп и бабушкина работа
Бабушка Лоллипопа работала уборщицей в конторе электрофирмы. Там она убирала ежедневно - кроме суббот и воскресений - по три часа. С пяти утра до восьми. Естественно, пятнадцать рабочих часов в неделю бабушку обеспечить не могли. Но она получала ещё пенсию за умершего дедушку. На пенсию и на уборщицкие деньги можно было жить вполне сносно. Она даже частенько давала маме Лоллипопа разные суммы, потому что у мамы с деньгами было туго.
Лоллипопу и сестре куда как удобно, что бабушка работает в такую рань. В начале девятого она снова дома. Моет оставленную после завтрака посуду, бегает по магазинам, прибирает, готовит обед. Когда Лоллипоп возвращается из школы, на столе стоит яблочный сок и чистые тарелки. Так что у Лоллипопа, положа руку на сердце, было ощущение, будто его бабушка вообще на работу не ходит.
Но потом электрофирма, где работала бабушка, начала расширяться: старого корпуса не хватало.
"Конторские-то сидят друг у друга прямо на головах, как бременские музыканты", - рассказывала бабушка.
Пришлось, значит, электрофирме новый корпус возводить, повместительнее. Но этот новый корпус выстроили не "в двух шагах за углом", а в другом районе города.
Такую махину за один день не отгрохаешь. Два года ушло на строительство нового корпуса. Последние два года бабушка время от времени приговаривала: "Переезжать будут без меня! Не тратить же час в один конец ради трёх часов работы. Да и не такие уж они мёдом мазанные!" И она заявила: "Как только они переберутся, подыщу себе другое место!"
Лоллипоп считал, что бабушка права. Ещё он считал, его это никакой стороной не касается. Даже когда бабушка объявила: час пробил, переезд назначен на первое число следующего месяца, Лоллипоп ничуть не взволновался. И что она просматривает объявления в газете, не трогало его. Потом, правда, стали слегка досаждать регулярные хождения к доске объявлений о найме на работу. Во-первых, она отлучалась ежедневно - вместо того, чтобы сидеть дома и делать ему бутерброды с ветчиной, а во-вторых, вечера напролёт она обсуждала с мамой различные варианты с работой. У Лоллипопа от этих разговоров уши вяли. "Чистый заработок", "общий размер жалованья", "отпускные"... Даже такое условие, как "пропорциональная скидка с отпускной суммы", упоминалось бабушкой. К лешему "пропорциональную скидку"! Пусть лучше играет с Лоллипопом в "морской бой", или в "слова", или в "поддавки". В конце концов, бабушка нашла верное место.
Лоллипоп облегчённо вздохнул. Он рассуждал: "Слава богу, теперь всё пойдёт по-старому! Хорошего понемножку!" Сам себе он казался удивительно кротким и славным: с таким смирением выдержать безумную говорильню и беготню вокруг нового бабушкиного места! Это оказалась вовсе не какая-нибудь контора, а семья. Гофштеттеры - так их звали. Там бабушка за час работы получала намного больше, чем в электрофирме. К тому же она сказала:
"Мне вообще Гофштеттеры по душе. У нас с самого начала взаимная симпатия".
Лоллипоп удивлённо спросил:
- Предыдущая
- 3/14
- Следующая
