Фантастическое приключение городского лучника (СИ) - "Сергей serdobol" - Страница 35

— Думаешь эти? — Кивнул я на пристань.

— Можт и эти… а можт и аще какия.

— В лодиях, — вставил Янгур, — у некоторых кольчуги под рубахами…

……………………………………………………………………………………

…В веси была заметна лёгкая суета. Народ не торопясь забирал крупный скот с пастбищ, заводил коров и лошадей за ворота, загоняя в хлева и стойла. Для меня это показалось странным. На стенах крепостицы тоже велась работа. Не торопливо, как бы обыденно, приносились кожаные свёртки со стрелами, сулицы, корзины с камнями.

У Горынова дома лениво дремали два молодца. Это были караульные, поставленные здесь на время военного совета. Хоть вид у них был и не официальный, своё дело они выполняли отлично, следя за обстановкой. Мы не успели раскрыть в вопросе свои рты, как один из молодцов, вытащив изо рта соломину, слегка кивнул на крыльцо. Не задавая вопросы, мы вошли в дом.

Совещание наших старшин проходило тихо. По горнице летали, довольные прохладой бревенчатых стен, мухи. Мужи беседовали иногда, отмахиваясь от крылатых насекомых. Вовка сидел со сдвинутыми бровями, да и лица всех присутствовавших не были светлы и расслаблены.

— Будем говорить с «гостями». — Сказал Горын, подняв чёрную, треугольную бровь, собирая складки на лбу, — похоже, не чисты оне на намерения. С низу идёт ишшо одна лодия, похоже ихня…

На лицах совета прочитался вопрос.

— Доброга поведал, а ямУ наши передали. — Пояснил Горыня, — ежли шта, в лес не уйдём, поздно. Ихние уж везде шарохутся, — помолчав добавил, — наглеют, однако.

— Как борониться будем? — Спросил Вовка, — их поболе сотни!

— Так и будем. У нас одна печаль, не сгореть, по сему воду пусть по колодцам набирают.

— Так можт, пока до сечи не дошло, в леса уйдём? — Вставил кто-то.

— Узрят, что бабы да дети уходят, сразу в мечи и за ними, а мы из-за стен не помощник. Пока из ворота выйдем, головы потеряем… — встрял Янгур.

Горын постучал пальцами по столу:

— Что им надобно то? Не пойму. Ежли добро, то нападай и секи, ежли люд, тоже сеча…

Я позволил себе предложить версию:

— А можт и то, и сё, и передовые технологии? Уж больно буржуи падки на превосходство в экономической и технической сфере. Оне готовы на любую подлость за это. А буржуев на лодиях пруд-пруди!

На меня глянули как иностранца, не поняв о чём я, только Горын посветлел взором, ибо общение с Вованом обогатило его технические познания и словарь.

— А ить могет и так-то! — Почесал броду черниговец.

— Ты всем то растолкуй. — Попросил Кирилл.

— Да шо тут толковать, — отозвался Горын, — мы думали наш Володимир первый мастер — затейник в округе, а вышло шта и в немчинах, и свеях о нём узнали, вот и хотят энти тати оттяпать у нас и навыки, и струмент, и похоже Володьшу.

Все замерли, уставившись на Пятака. Тот побледнел, на лбу появились капли пота. Мужики молчали.

— Эт как жа так, братцы, — прохрипел хирург, — мы ж вместе всё делали, мы ж свои…

Я не мог и предположить, что Горын так глубоко разовьёт мою версию.

— Не-е, — протянул я с умным видом, — оне бы сначала его подкупить попытались, а уж опосля выкрасть.

Вовка зыркал выпученными глазами. Кирилл глянул на него:

— Охолонь Володьша, в обиду не дадим.

Внезапно раздался голос Бурея:

— У гостей, на лодье, пленник имеется.

Все вздрогнули, ибо ведун умел появляться тихо и неожиданно. Он стоял у двери, старый, высокий, осанистый, с посохом в руке.

— Прокуд углядел, человека повязанного, за щитами, — продолжил Бурей, — я пошёл на догляд и хоть прятали его, но воду всё ж давали… узнал я добра молодца, который на прошлом торжище, со товарищи, свару с нашими устроил…

Я вспомнил бескровное рубилово с подпитыми молодцами в Городке.

— …коль повязан, — вещал волхв, — то не волен он собой… тут и нам надоть готовиться к худу…

После совета все разошлись по местам заведований согласно указаниям.

Мы с Вовкой собирались по домам, но нас остановил Бурей.

— Вот што мужи честные, соберите всё самое необходимое на случай отступления, мало ли … да и всем своим передайте.

…Любим, Данила, Кирилл и я, в сопровождении четырёх воев направились к лодьям «гостей», минуя их палатки. У палаток нас остановили и узнав цель прибытия пригласили в один из шатров, где находились старшины противной стороны. Четверо наших воинов остались у входа в шатёр, в окружении чужаков.

— Почему с оружием пожаловали? — Спросил немец через своего толмача.

— Есть причины. — Тихо ответствовал Любим.

Беседа длилась скользко и не долго. Обсуждались разные вопросы и в конце концов Кирилл заговорил о главном:

— С вашим прибытием, у нас в веси произошли беды. Ныне пропали в лесах наши люди, — выдал надумано Кирилл, — а также убиты два почтенных старца. Хотелось бы знать, не причастны ли ваши люди к сим деяниям.

Толмач перевёл нам ответ, мол гости люди мирные и не хотят никому зла, что прибыли только для торговли и распространения благ, а также для обращения заблудших дикарей в истинную веру Христову.

— У нас есть свой проповедник веры, — ответствовал Кирилл и показав нательный крест продолжил, — ведомо нам, что есть у вас полоняники. Ежели они наши, то требуем их вернуть нам, ежели они злое содеяли, то заплатим за них виру и накажем сами, пред вашими взорами, а ежели вы зло затеваете, то быть вам битыми.

— Нет у нас ваших людей. Мы никого не пленяли и не неволили.

— А вязаные на лодьях? — Вставил я.

— То наши люди. Воровали у своих, теперь ждут наказания за содеянное.

— Дозвольте убедиться, что полоняники не наши сродники и мы уйдём в весь и успокоим родовичей.

— Конечно, сейчас их приведут.

— Нет, дозволь нам самим.

— Хорошо, пусть двое из вас пойдут убедится в нашей честности, а остальных приглашаю отведать наше кушанье.

Кирилл глянул на меня и Даньшу, мы встали, учтиво поклонились хозяину, тот что-то сказал своему поверенному и указал на выход.

По пути к лодьям нас сопровождали чужаки, ибо наши вои остались у шатра.

Нам показали связанного здоровяка, что лежал за щитами, которого мы сразу узнали, не смотря на побитое лицо. Это был тот самый детина, который затеял в Городке свару, зацепив Данилу.

— За что тебя? — Обратился к пленнику Данила.

— Утечь хотел. — Сплюнул лежащий на боку беспомощный здоровяк, не поворачивая головы.

— А что содеял?

— То и содеял.

— Знаешь меня?

— А хто ты таков, штоб о тебе знали?

— Волк, с хвостом поджатым. — Ответил Данил.

Пленник молчал, не понимая чужой интерес к нему.

Я обратился к охране:

— А где остальные вязаные?

— Тута ишо двое, под холстиной.

— Живы ли?

— Живы, сцо им станется — ответил мужик с новгородским акцентом и край тента приоткрылся.

Ну да, подумал я, та же компания.

— А что сотворили?

— Нанялись охраной, а вчарась ночью, мечи да брони на мель покидали и сами утечь хотели, да все не успели. Но трое всё ж утекли.

Я поставил галочку в уме «было шестеро», вся компания из Городка.

Провожатый немчин что-то сказал, а толмач перевёл:

— Видимо те тати ваших и побили.

Мы молча сошли на берег и направились к шатру, где «гостевали» наши старшины.

За спиной раздался крик связанного здоровяка:

— Помню волков, берегитесь волки!

Мы с Данилой переглянулись, выходит узнал нас задира и предупредил.

В шатре доложили, что пленники не наши, на что немчин льстиво улыбнулся.

Кирилл задумался и обратился к чужаку:

— Вас было больше сотни, а теперь чуть более половины, где остальные, не затевают ли замятню?

— Нет. Мои вои ловят рыбу на реке и охотятся.

— А кто дал добро на охоту вокруг нашего града?

— О-о, нет, мы охотимся на другой стороне реки, далеко.

— Понятно. Весь те места не трогает, бережёт, а вы значит хозяйничать начали?

…Мы шли к стенам нашего городка и тихо рассуждали. Теперь было понятно, что весь окружена по лесу не большими отрядами и уводить баб, старцев и детишек в дебри поздно, ибо попадут в полон и начнётся шантаж. Надо было готовить оборону нашего городка, а по большому счёту готовиться к сожжению городка и наших домов.