Рождение Тайны: Темное начало (СИ) - "Вайли" - Страница 33

— У тебя уже дым из ушей валит.

Я скосила глаза в сторону и развеяла дымок. Волосы мгновенно высохли.

— Я тоже так хочу! Вышел из воды — высушился за пару секунд и можно снова плавать!

Я внимательно изучила лицо сестры.

— Ты уверена, что хочешь быть лысой? Я это не могу контролировать. Увлекусь и все — на голове пожар.

Лисса сглотнула.

— Но твои же не сгорели!

— Я вообще не думала о том, что хочу их высушить. Как всегда, все произошло спонтанно. Да и ладно я — и огонь, и вода мои союзники, моя сила — не пойдут против хозяйки. А на тебе опыты я ставить не собираюсь!

Девушка фыркнула.

— Верни мне мою сестру, потому что та, кем ты являешься сейчас — не она. Где та боевая ведьма, полная авантюризма и готовая к любым испытаниям, жаждущая приключений? Где та полная ехидства, веселья и вредности чародейка?

— Канула в Лету, — холодно ответила я.

Девушка поперхнулась и тут же замолчала. С этим вопросом она больше никогда ко мне не обращалась.

Я знала, о чем она думает. Лето — река в царстве мертвых…

Ведущая в Ад.

Записи в дневнике становились все короче, дни — продолжительней. Я решительно не представляла, чем себя занять и это убивало. Ходить на речку было невыносимо — там повсюду были Сашины следы, не дававшие мне покоя. Наблюдая за речным потоком, я вспоминала, как мы сидели на берегу, ели, плавали, как весело тогда было нам вчетвером…. А теперь нас осталось только двое…

Ходить в бассейн к Лиссе? Да, интересно, но надолго меня обычно не хватало.

Сидеть дома? И что делать? Читать? Считать звезды на потолке? Поздно, их там шестьдесят восемь — запомнила, когда клеила, чтобы потом не было соблазна заниматься бесконечным счетом.

Гулять по лесу? Там жуткие, могущественные маги, которые снова убьют меня, а я не горю желанием в очередной раз встречаться с Ренкарнацией, хотя она — то, в общем — то и не причем.

Жизнь скучна.

В таком ведении я пребывала почти до середины июля, пока тем самым злобным магам не приспичило закончить то, что они начали…

Камикадзе…

И мне их было почти что жаль…

Мы с Мидой решили немного растрясти жирок и прогуляться в поле. Погода была донельзя привлекательная — солнце заполонили тучи, но дождь не собирался — от этого было ни тепло, ни холодно, а очень уютно и спокойно. Легкий ветерок играл прядями волос и гривы — я лежала на кобыле, распластавшись на крупе, ногами обхватив безразмерные, от беременности, бока. Артемида заинтересованно стригла ушами, при каждом шаге высоко поднимая ноги. Густая насыщенная трава щекотала мои босые пятки. Глядя в бесконечное сероватое небо, я заложила руки за голову и бездумно надкусывала стебель колоска во рту. Мида перешла на легчайшую трусцу, и я даже не стала подниматься — до того было мягко и удобно. Мышиный оттенок сменился редкой зеленой листвой — мы оказались под деревом — единственным на все поле. Мида прислонила мордочку к стволу и начала его обнюхивать, внезапно задрала голову вверх и жадно заржала. Я нехотя перевела свое тело в вертикальное положение — как раз вовремя, потому что в следующую секунду кобыла встала на дыбы и сорвала яблоко, висящее на ветке. Пока она довольно хрустела трофеем, я встала на ноги — прямо на ее спине и тоже сорвала вожделенный фрукт. Мида обошла дерево кругом и разочарованно фыркнула — оставалось всего лишь одно яблочко на внешней стороне, все остальные висели в глубине листвы, куда она добраться не могла. Я пригнулась, схватившись за гриву, и лошадь встала на свечу: пошевелила передними копытами, подошла немного ближе, вытянула шею и потянула на себя, оторвав плод вместе с веткой. Я судорожно цеплялась за нее, потому как этот номер она вытворяла впервые — передвигаться, стоя на дыбах, было в новинку. В последний момент я поняла, что мы вообще — то летим вниз и быстро распрямилась, спружинив приземление. Кобыла с чувством выполненного долга потрусила обратно. Я задумчиво грызла яблоко, разглядывая окрестности так, будто бы только сейчас поняла, где нахожусь.

Мида подо мной вытянулась в струнку и, тряхнув гривой, помчалась галопом, так что я едва не поперхнулась и была вынуждена с сожалением расстаться с яблоком, которое бросило меня, укатившись в траву. Кобыла гнусно, по своему, захихикала, мол, надо было отдать лакомство ей.

Я лишь сильней прижалась к ее лоснящимся бокам, тщетно пытаясь не соскользнуть в сторону — в последний раз я ездила галопом… Хм… Неужели только тогда, когда еще при Саше и Николае готовилась к выступлению? Похоже на то.

Да, Мида точно застоялась в деннике. Это я поняла, когда трава начала нещадно хлестать ноги, а ветер — бить в глаза. Я пригнулась к самой шее, как на скачках, и стала молиться о том, чтобы на пути не оказалось препятствия.

Но через несколько минут я сменила свое мнение — страх ушел и сменился чувством полной свободы. Я даже оторвала голову, чтобы посмотреть вперед — мы приближались к конюшням.

Затаив дыхание, я чуть откинулась назад, готовясь к замедлению — Артемида же не совсем сумасшедшая, чтобы перепрыгивать забор в полтора метра высотой…

Но я жестоко просчиталась.

Это было похоже на… то… как — будто бы у меня вдруг за спиной раскинулись крылья… большие и белые, как у ангела. В момент высшей точки зависания это чувство захлестнуло все остальные — свобода полета и ничего больше. Мы продолжили путь — теперь уже вниз и Мида чуть откинула голову назад, напоминая мне о том, что нужно сделать то же самое.

И я не ощутила приземление — оно плавно перетекло в постепенно затухающую скачку. Мы оказались на территории конного клуба, в леваде, и Мида проскакала еще немного, к дальнему углу, чтобы присоединиться к сестре. Я спрыгнула на землю и ноги предательски задрожали — мгновенные нагрузки были им не по нутру, зато душа пела не хуже оперной певицы. Мида тут же принялась за траву, я похлопала ее по шее и провела по крупу…

Странно. Такая скачка, а лошадь даже не взмылена… мало того, даже не влажная. Я нахмурилась, но кобыла коварно пихнула меня в спину. Поняв, что нездоровая лошадь шкодить не может, я расслабилась и направилась в раздевалку. По дороге меня поймал Валерий Григорьевич.

— Лизочка, давно не виделись, где ты пропадала?

«Да так, два раза прогулялась по загробному миру, стала одной из самых сильных ведьм с необузданной силой, узнала, что мой парень — Старейшина вампиров, а мой бывший друг охотиться на меня»

— Ничего особенного, — мило улыбнулась я. — Забегалась с выпускными экзаменами.

— А, понимаю, — заговорщицки подмигнул конюх. — Кстати, видел ваш прыжок — признаться, за всю жизнь не лицезрел ничего подобного. Просто невероятно, учитывая беременность — без седла, без узды, а высота — то какая! Знаешь, у тебя самая замечательная кобыла в мире!

— Знаю, — потупилась я.

В памяти вспыли слова Ренкарнации о том, что лошадь теперь со мной связана. Видимо это выражается в том, что она может… летать…

Хм…

— Ты бы не хотела заняться конкуром? Призы всего мира были бы в ваших руках.

— Не преувеличивайте, — смущенно отозвалась я.

Нет, это сокровище будет оставаться здесь — в тихой уютной обители, а слава, деньги — это не мое. Это ответственность, которую я не хочу взваливать на свои плечи. Не хочу объяснять, как чистокровная, но простая лошадь смогла добиться таких ошеломительных успехов. Не иначе колдовство… Я потерла шею, на которой теперь красовался феникс.

— Не хочу подвергать ее такой опасности. Какой прекрасной она бы не была, спорт — это всегда риск и никакие деньги не смогут вернуть мне ее, если что — нибудь случиться.

— Понимаю, — вздохнул Валерий Григорьевич. — А где же Саша? Я не видел его уже очень и очень давно.

Я отвела взгляд.

— Он ушел…

Наступила минута молчания. Как по усопшему. Как это ни ужасно, но так оно и было.

Наконец конюх вздохнул и взял меня за руку.

— Пойдем со мной. Я хочу тебе кое — что рассказать.

И он повел меня в маленькую комнатку, которую построили специально для него — рядом с конюшней.