Год перестройки (ЛП) - Харпер Кейдж - Страница 18

Райан и в хорошие-то дни мало что усваивал из лекций по эмбриологии. Во-первых, они шли сразу после обеда. Профессор выключал верхний свет и показывал нескончаемую череду мало отличающихся друг от друга слайдов. И все под аккомпанемент монотонных пояснений.

Во-вторых, ему просто не очень нравился сам предмет. Конечно, знание процессов развития плода помогало объяснить некоторые родовые дефекты, но какой толк с того, что ты отыщешь конкретную формацию висцеральных дуг у эмбриона цыпленка? Ну да, особо никакого. И одногруппники явно разделяли это мнение, раз временами провалиться в сон Райану не давал только громкий храп парня через ряд от него.

Обычно он откидывался назад, улавливая только основные моменты, чтобы потом хоть как-то сдать экзамен, и уплывал мыслями куда-то далеко. Но сегодня мысли не плыли, а летели, как, мать ее, стрела, — каждый раз аккурат в утренние события и Джона.

С Джоном нужно сесть и… поговорить. Так что стоило, наверное, продумать, что именно он скажет. Потому что Райану не хотелось переезжать. Ему нравился Джон, нравилось жить в его доме. Он как будто снова вернулся в пожарную часть.

Есть, с кем поболтать или вместе поужинать, но ничто не обязывает подстраиваться под этого человека, если нет настроения. Никто не бухтит, если просидишь весь ужин, уткнувшись носом в книжку, и в то же время есть кому пересказать шутку, с кем разделить домашние обязанности; есть тот, кто ценит, что ты делаешь кофе или выносишь мусор.

Если подумать, Райану это все нравилось даже больше, чем жизнь в пожарной части. Там, пожалуй, было многовато тестостерона с адреналином и маловато элементарной вежливости. Когда ты и сам пожарный, парни из бригады становятся ближе, чем братья. Когда нет… ну, они тебе все равно как братья. Как братья, которые могут по приколу выложить номер твоего сотового на сайте знакомств или взять поносить твою последнюю чистую рубашку. С такими нужно постоянно держать ухо востро и не расслабишься.

Но не с Джоном. С ним Райан чувствовал себя как равный. Чувствовал, что они двое взрослых, живущих в одном доме. И хотя Джон был старше и крупнее и фактически являлся хозяином, он никогда не раздавал указаний. Если речь шла о домашних делах, Джон не командовал, а спрашивал, не против ли Райан ими заняться, но чаще просто сам засучивал рукава. Он вообще брал на себя львиную долю работы по дому.

И еще рядом с ним Райан чувствовал себя как-то спокойно. Учитывая, в каких количествах Джон поглощал кофе и «Маунтин Дью», он должен был бы носиться, как бешеный. Но каким-то образом ухитрялся оставаться несуетливым и надежным, несмотря на тонны кофеина в крови. Парадоксальная реакция на стимуляторы, что ли? Казалось, что обопрись на него, и никогда не упадешь.

«Не это ли и развязало тебе язык насчет Дэвида, из-за чего теперь сидишь тут весь в растрепанных чувствах?»

Так что до вечера Райану нужно придумать, что сказать, чтобы не испортить их дружбу.

Потому что он-то точно не гей, да и Джон тоже вряд ли. Если кто-то из них обращал внимание на красивого человека, этим красивым человеком всегда была девушка. Точнее, женщина — никого младше тридцати Джон серьезно не рассматривал. Но на женщин постарше он ведь заглядывался. И мог бы снять любую из них. Пусть он и не модель слегка за двадцать из рекламы нижнего белья, но такие лица, как у него, с годами становятся только лучше. Тонкие мимические морщинки лишь подчеркивали его угловатые черты. В шестьдесят женщины будут к нему слетаться, как мухи на мед. Вдобавок Джон еще и поддерживал себя в отличной форме. Все, что нужно девушке, в одном флаконе.

Так с чего бы Джону запасть на Райана? Может, от него тянет чем-то гейским? Да вряд ли. Конечно, когда он был моложе, к Райану пару раз подкатывали парни, но не всерьез. Такое же случается с каждым, если он не урод, да? Да и сам он ни разу в жизни не обращал внимания на другого мужчину.

Ему хватало фанаток пожарных — девчонок, которые вертелись рядом с частью в надежде закадрить парня в униформе. Райан быстро научился отличать тех, кто всего лишь хотел набить еще одну звезду на фюзеляж, от девушек, мечтающих стать миссис Жена Пожарного. И обходил последних по широкой дуге.

Первые же… Ну, если оба человека понимают, что все ограничится только сексом, то почему бы и не помочь друг другу снять напряжение?

И вообще, ему нравился секс. Он не был на нем повернут, как некоторые из парней, но очень даже любил. Да и его женщины вроде не жаловались. С годами Райан отточил свои постельные навыки и уже совершенно не напоминал застенчивого ботаника, каким ходил в школе. Он вроде бы ни одну девушку не оставил неудовлетворенной, хотя разве тут поручишься на сто процентов? Женщины могли и симулировать: постонала, потряслась — никто и не заподозрит подвоха. С мужиками-то все не так. Если у тебя секс с парнем и ты берешь у него в рот и все такое, он никак не скроет, нравится ему или нет — все ж прямо перед тобой. А, ч-черт!

Райан с силой прикусил язык. Из-за Джона у него на душе теперь полный раздрай. Все, закрыли эту тему. Разговор — вот о чем надо думать.

Да, ну так вот. Усадит он, значит, Джона и скажет: «Джон». А потом… э-э. Ага, так и будет, скорее всего. Сядет он напротив, раскроет рот и скажет «э-э», если не продумать сейчас свои слова. Так, еще раз.

Он скажет: «Джон, ты мне очень нравишься как друг». Потому что это правда. Ему никто из приятелей настолько не нравился, с тех пор как Кори переехал в другой город в пятом классе.

«Джон, извини, что из-за меня у тебя сложилось какое-то ошибочное впечатление. Мне нравится жить с тобой». Нет. «Мне нравится жить в твоем доме, и надеюсь, что мы сможем вернуться к тому, как все было до сегодняшнего утра. Я хочу, чтобы мы остались друзьями. Просто что-то большее меня не интересует, понимаешь?» Нет, лучше без «понимаешь». Он должен говорить твердо и пресечь это все, откуда бы оно ни росло. Так вот.

«Мы как-то расчувствовались утром, и тут никто не виноват, и я хочу остаться друзьями». Да, вот так пойдет. И потом Джон согласится, что из-за этого странного настроения их унесло куда-то не в ту степь, и «давай закажем пиццу», и между ними все наладится. По крайней мере, Райан надеялся.

Лектор продолжал нудеть. Студенты продолжали храпеть. Райан никак не мог отвлечься и постоянно прокручивал в голове разные варианты того, как Джон отреагирует и что ответит.

В некоторых из них он представлял, что Джон снова попытается его поцеловать. И Райан силком заставлял себя не думать о рисовавшейся картине и снова возвращался к тому, с чего начал.

Зайти в дом, сказать: «Джон, я очень рад, что мы друзья, но…»

К тому времени, когда Райан действительно переступил порог дома, он переиграл воображаемый сценарий уже десяток раз. Нет, два десятка. Потому что важно было все сделать правильно. Он не хотел обидеть Джона или заставить его почувствовать себя виноватым. Но это надо пресечь во что бы то ни стало.

Джон сидел на кухне, ковыряясь в какой-то разогретой бурде, и поднял голову, когда вошел Райан.

— Привет, Джон. — Райан сел напротив и вытянул ноющую ногу.

«Ну же, давай».

Но не успел он открыть рот, как тот сказал:

— Я хотел поговорить с тобой про утро. Потому что это было помутнение какое-то. Понятия не имею, как оно все произошло. В том смысле, что я не гей и ты тоже. Не знаю, наверное, мы просто… Когда говоришь о таких тяжелых вещах, невольно хочется к кому-нибудь прижаться, чтобы стало легче. А тогда никого другого не нашлось, только мы с тобой, вот потому и… все случилось. И это я виноват. Но мне хочется вернуться обратно к дружбе. Хорошо?

Райан обескураженно моргнул. «Не дал сказать мою речь».

— Ага. То есть я тоже этого хочу.

— Я правда надеюсь, что ты теперь не задумался о переезде. Ненавижу жить один. В смысле, по сравнению с тем, как мы живем тут вдвоем. Мне нравится делить с тобой этот дом, и не хотелось бы, чтоб ты начал искать себе новое жилье. Меня никогда не привлекали парни, и такого, как сегодня утром, больше не повторится. Надеюсь, я тебя не слишком травмировал.