Граница вечности - Фоллетт Кен - Страница 18

Неожиданно один из милиционеров ударил его дубинкой по голове, и он упал. Милиционер встал на колени, завел руки Василия за спину и надел наручники быстрым, отработанным движением. Василий приподнял голову, повернулся к Тане и проговорил:

— Беги!

Она рванулась вперед, но в тот же миг столкнулась с милиционером в форме. Он схватил ее за руку. Она попыталась вырваться, закричав:

— Пустите!

Он крепче сжал ее руку и произнес:

— Ты арестована, сучка.

Комната Нины Ониловой в Кремле была названа так по имени пулеметчицы, погибшей во время обороны Севастополя. На стене в рамке висела черно-белая фотография генерала Советской армии, возглавлявшего орден Красного Знамени на ее могилу. Фотография висела над камином из белого мрамора с желтыми пятнами, как на пальцах курильщика. На всех стенах сохранилась лепнина искусной работы, обрамляющая квадраты светлой окраски, где когда-то висели другие картины, что свидетельствовало о том, что стены не красили со времен революции. Возможно, раньше это была уютная гостиная. Сейчас здесь стояла длинная вереница приставленных друг к другу обеденных столов и десятка два дешевых стульев. На столах стояли керамические пепельницы, выглядевшие так, словно у них ежедневно выбрасывали окурки, но никогда не протирали.

У Димки Дворкина голова шла кругом и в животе ощущался неприятный холодок, когда он вошел в эту комнату. Здесь проводились регулярные совещания помощников министров и секретарей, составлявших Президиум Верховного Совета, руководящего органа СССР. Димка был помощником Хрущева, первого секретаря партии и председателя Президиума Верховного Совета, но все равно чувствовал, что ему не следует находиться здесь.

Через несколько недель должен состояться Венский саммит, первая встреча между Хрущевым и новым американским президентом Джоном Кеннеди. Завтра на самом важном в этом году заседании Президиума руководители СССР будут обсуждать стратегию на саммите. Сегодня собирались помощники для подготовки Президиума. Это было подготовительное совещание перед подготовительным заседанием.

Представитель Хрущева должен был изложить позицию руководителя другим помощникам, чтобы те могли подготовить своих шефов к завтрашней встрече. Его негласная задача заключалась в том, чтобы выявить скрытое несогласие с идеями Хрущева и по возможности подавить его. На нем лежала важная обязанность обеспечить руководителю спокойное обсуждение на Президиуме.

Димка имел представление, его хочет Хрущев от саммита, но все равно чувствовал себя неуверенно. Он был самым молодым и самым неопытным из помощников Хрущева. Он всего за год до этого окончил университет и ни разу не присутствовал на подготовленном совещании перед Президиумом из-за своего невысокого положения. Но десять минут назад его секретарь Вера Плетнер сообщила ему, что один из старших помощников заболел, а двое других попали в автомобильную аварию, так что ему, Димке, придется идти вместо них на совещание.

Димка получил место в аппарате Хрущева по двум причинам. Первая состояла в том, что везде и всюду он был лучшим из лучших, начиная с детского сада и кончая университетом. А вторая — в том, что его дядя был генералом. И Димка не знал, какой фактор возобладал.

Для внешнего мира Кремль представлялся монолитом, но на самом деле он был полем битвы. Хрущев не крепко держал власть в своих руках. Будучи коммунистом до мозга костей, он также был реформатором, который видел слабости советской системы и хотел претворить в жизнь новые идеи. Но старые сталинисты в Кремле еще не были побеждены. Они искали любую возможность, чтобы ослабить Хрущева и обратить вспять его реформы.

Совещание носило неофициальный характер. Помощники пили чай и курили, сняв пиджаки и ослабив галстуки. Большинство составляли мужчины. Димка заметил дружелюбное лицо Натальи Смотровой, помощника министра иностранных дел Андрея Громыко. Ей было примерно двадцать пять лет, и она не потеряла привлекательности, несмотря на строгое черное платье. Димка мало знал ее, но несколько раз разговаривал с ней. Сейчас он сел рядом с ней. Казалось, она удивилась, увидев его.

— Константинов и Паджария попали в аварию, — объяснил он.

— Они пострадали?

— Слегка.

— А что Алкаев?

— Болен. Опоясывающий лишай.

— Ужасно. Значит, вы — представитель руководителя.

— У меня трясутся поджилки.

— Все будет нормально.

Он обвел присутствующих взглядом. Казалось, что все они чего-то ждут. Негромко он спросил у Натальи:

— Кто председательствует на совещании?

Его услышал один из помощников — Евгений Филиппов, работавший у консервативного министра обороны Родиона Малиновского. Филиппову было за тридцать, но носил он, как мужчина старшего возраста, мешковатый послевоенный костюм и серую байковую рубашку. Он громко повторил Димкин вопрос насмешливым тоном:

— Кто председательствует на совещании? Ты, конечно. Ты помощник председателя Президиума, не так ли? Давай начинай, студент.

Димка почувствовал, что покраснел. Несколько мгновений он подбирал слова. Потом его осенило, и он сказал:

— Благодаря замечательному полету в космос майора Юрия Гагарина товарищ Хрущев поедет в Вену под впечатлением поступающих со всех концов мира поздравлений с этим грандиозным достижением.

Месяцем раньше Гагарин стал первым человеком, совершим космический полет, на несколько недель опередив американцев и ознаменовав тем самым громадный научный и пропагандистский успех для Советского Союза и Хрущева.

Помощники, сидевшие за столом, зааплодировали, и Димка почувствовал себя увереннее.

Филиппов заговорил снова:

— Было бы лучше, если бы генеральный секретарь был под впечатлением инаугурационной речи президента Кеннеди… — Создавалось впечатление, что он не может говорить без усмешки. — Осмелюсь напомнить товарищам за этим столом, что Кеннеди обвинил нас в стремлении к мировому господству и поклялся любой ценой остановить нас. После всех дружественных шагов, сделанных нами — по мнению некоторых опытных товарищей, неразумных, — Кеннеди не мог более ясно выразить свои агрессивные намерения. — Он поднял вверх палец, как школьный учитель. Единственный возможный ответ с нашей стороны — усиление военной мощи.

Димка все еще обдумывал возражение, когда Наталья опередила его.

— Гонку нам не выиграть, — сказала она с рассудительностью здравомыслящего человека. — Соединенные Штаты богаче Советского Союза, и они могут легко ответить на любое наращивание наших вооруженных сил.

Она более благоразумна, чем ее консервативный босс, заключил Димка. Он бросил на нее признательный взгляд и сказал:

— Из этого обстоятельства следует политика мирного сосуществования Хрущева, что позволяет нам меньше тратить на армию и развивать промышленность и сельское хозяйство.

Кремлевские консерваторы ненавидели мирное сосуществование. Для них противоборство с империализмом означало войну не на жизнь, а на смерть.

Краем глаза Димка увидел, что в комнату вошла его секретарь Вера, толковая и решительная женщина лет сорока. Он показал знаком, чтобы она вышла.

Филиппова было не так просто перебороть.

— Давайте не будем склоняться к тому, чего от нас добиваются наивные политики в мире: быстрого сокращения нашей армии, — насмешливо сказал он. — Мы едва ли можем утверждать, что одерживаем верх на мировой арене. Посмотрите, как китайцы игнорируют нас. Это ослабляет нас в Вене.

Почему Филиппов так настойчиво пытается выставить Димку дураком? Димка вдруг вспомнил, что Филиппов хотел получить работу в аппарате Хрущева, ту самую, что досталась Димке.

— Так же как Плайя — Хирон ослабил Кеннеди, — ответил Димка. Американский президент поддержал бредовую затею ЦРУ осуществить вторжение на Кубу в районе Залива Свиней. Она провалилась, и Кеннеди был унижен. Я думаю, позиция нашего руководителя сильнее.