Сказочная ложь (СИ) - "Katrina Sdoun" - Страница 23

Я хмыкнула, пригубив из бокала, на что Мишель понимающе улыбнулась.

-Не верится, правда? — мы встретились взглядами и обменялись красноречивыми улыбками.- Она принадлежала ко двору Лизбенов, мастеров иллюзий, где была не в чести порочность.

-Но они владели искусством соблазна, — возразила я.

-Многое в их традициях чтилось, но воспринималось иначе, чем у нас, — кивнула Мишель и потянулась за кусочком запеканки.- Порочность в их трактовке — приверженность тьме.

-Я бы там не прижилась.

Мишель тихо, придушенно рассмеялась. О моих новых возможностях она еще не могла говорить вслух и весело обсуждать за ужином. Но она старалась — чтобы не обидеть, наверно.

-Моника учила меня творить заклинания, заговаривать предметы — мы так забавлялись. У нее был любимый браслет из деревянных бусин и сушеных ягод, я наложила чары удачи на него. Моника не расставалась с этой нелепой безделушкой, называла своим талисманом.

-Я нашла его в сундуке в ее комнате.

Мишель помрачнела. Ее лицо вытянулось, краска отлила от него. Она подняла на меня застывший взгляд.

-Она не снимала его, — прошептала она и сглотнула внезапно подступившие слезы.

-Быть может, он сломался, — я попыталась успокоить ее и выдавила из себя улыбку. Мишель отвела глаза, словно не поверила.

-Повзрослев, Моника не возвращалась к практической магии. Она только…

-Красовалась, — кивнув, закончила я за сестру и отправила в рот кусочек курицы.

-Вероятно, смерть родных подкосила ее. Они же погибли у нее на глазах.

-Как это? — перестав жевать, я уставилась на Мишель.

Нахмурившись, она вновь пригубила из бокала и заморгала, будто в буквальном смысле откуда-то возвращаясь.

-Их закололи обсидиановыми клинками на главной площади Вилса. Публичная казнь с показным трагизмом, возгласами из толпы и долгими речами, — она скорбно вздохнула.

-Обсидиановыми клинками? — поставив бокал на стол, я подалась вперед, вглядываясь в ее печальное лицо.- То есть, лишили всех сил, чтобы никто не мог воспользоваться их останками для создания заклятий? Но она говорила, что ее родителей убили бэлморты?!

-Нет, их казнили, Эшли, — чуть тверже стиснув в руке ножку бокала, Мишель пронзительным темным взглядом посмотрела на меня в упор.- Лизбенов свергли с трона иллюзий, хотя троном то деревянное кресло не назовешь… Они были из зажиточных, входили в совет поселения Вилса.

-За что их казнили?

-Этого я не помню, — она качнула головой и допила вино.- Кажется, нарушили один из запретов. Но Моника была еще совсем юной, и ей сохранили жизнь. Смерть родителей являлась назиданием для тех, кто вздумает переступить через власть совета. После мы не виделись десятки лет, встретились только у тебя дома.

Я встала из-за стола и сходила за второй бутылкой. Руки так тряслись, что я едва сумела выкрутить пробку.

-Ты точно знаешь?

-Мои родители были там, — возмутилась Мишель, всплеснув руками, и едва не выбила у меня бутылку.- Они не стали бы лгать!

Я села за стол и налила себе вина. Мишель протянула свой бокал качающейся рукой. В ее глазах плясали хмельные искорки, лицо расслабилось, ужас и печаль ушли. Ей стало легче, а мне, напротив, только хуже. Пододвигая к себе полный бокал, она прищурилась, разглядывая меня.

-Ты что, покрасилась? У тебя волосы потемнели. Почти черные, как у матери.

-Нет, — рассеянно пробормотала я, оттянув прядь и рассматривая ее.

-А где кот? — Мишель свесилась со стула и заглянула под скатерть.

Отворилась входная дверь. На пороге стоял Джош, у него за спиной сгущалась звездная ночь. Я бросила на него пристальный взгляд. Морщинка на лбу, болезненные тени под глазами, губы сжаты в тонкую линию. Похоже, день выдался не из простых. Окинув безразличным взором наши посиделки, он хмыкнул и вошел в дом. Закрыв дверь, встряхнулся, смахивая с одежды снег, и снял с себя куртку. Я опустила взгляд на стол и обнаружила кучу розовых бутонов, которые неосознанно наколдовала, комкая бумажные салфетки. Не все меняется, похоже….

Стряхнув цветы на пол, я встала из-за стола и собрала пустые тарелки.

-Где вас носило весь день? — стараясь говорить ровным голосом, спросила я. Отправив посуду в раковину, я вернулась к столу за своим бокалом.

-Кого — нас? — с ноткой раздражения поинтересовался Джош, проходя к столу. Мишель допивала вино, не обращая на него внимания. Подсев рядом, он придвинул ее тарелку с недоеденной запеканкой к себе и принялся уплетать.

-Тебя и Бена, — цедила нетерпеливо слова я, убирая пустые бутылки из-под вина.

-Понятия не имею, где он пропадал, а я был вынужден мотаться по делам Системы, — набивая рот запеканкой, пробубнил он.

-А Персика не видел? — заплетающимся языком проговорила сестра и повернулась к Джошу.

Он замер, не донеся вилку до рта. И, не мигнув, мотнул головой.

-Я так и знала, — вздохнула сестра и откинулась на спинку стула.- Надо было его кастрировать, чтобы не гулял, где попало.

Джош вызверился на Мишель, опустив вилку на тарелку.

-Откуда в тебе столько бессердечия?

Она перевела на него блестящий от выпитого вина взгляд.

-А в тебе откуда сострадание?

Если бы я не знала, что Мишель пьяна, то решила бы, что она раскусила Джоша. Судя по его застывшему, опустевшему лицу, он подумал о том же.

-Считаешь, я не способен на высокие чувства?

Воздух в помещении загустел, замерцал силой. Повеяло мускусом, на коже появилось ощущение меха. Глаза Джоша потемнели, и в них скользнула тень гнева и… тревоги. Он еще не был готов открыться Мишель — опасался ее реакции. Неужели стыдился своего зверя?

Ответа он не дождался. Нахмурившись, сестра наклонилась и подняла с пола клок рыжей шерсти. Джош уставился на него, громко сглотнув в повисшей тишине, и рефлекторно ощупал свою шевелюру.

-У кота, похоже, серьезная линька. Что ты чувствуешь по этому поводу, Джош?

Наблюдая эту картину, я поперхнулась вином и закашлялась.

-Глубочайшую скорбь.

Джош поднялся из-за стола, смерив ее спину тяжелым взглядом, и с тарелкой побрел к плите. Явно за полноценной порцией ужина. Я со злостью выхватила у него посуду — Джош чуть не подавился. Небрежно наложив в нее запеканку, полила подливой и бросила кусочек запеченной курицы. Он следил расширенными глазами за движениями моих рук. Когда отдавала тарелку, он посмотрел на меня хмуро и, то же время, уязвлено. С болью что ли…. Уже хотела отвернуться, но Джош поймал меня за руку и притянул к себе. Мы оказались лицом к лицу, пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо.

-Где он? — одними губами спросила я.

Джош ответил так же тихо:

-Я не знаю, Эш.

-«Почему ты не рассказал мне об убийствах?» — мысленно вскинулась я.

Джош закатил устало глаза.

-«Я сам узнал лишь несколько часов назад», — также мысленно ответил он.- «Мы решили, что тебе не стоит в это ввязываться. Пока».

-«У вас вошло в привычку решать за меня? Что мне нужно, а без чего можно обойтись?! Что, если эти убийства как-то связаны с тем, что произошло в нашем доме?»

-«Не вижу связи. Если появится зацепка — я обязательно тебе сообщу», — глядя мне в глаза, он отломил кусочек от запеканки и отправил его в рот.

Я поджала губы и толкнула его в грудь. Мишель зашевелилась, скрипнул стул, и по столу расплескалась жидкость. Она уронила бутылку с вином, но ни я, ни Джош не обернулись.

-Какая я неуклюжая, — захихикав, сестра схватила бумажные салфетки.- Ты все салфетки извела, Эшли!

И снова захихикала. В глазах Джоша промелькнул сдерживаемый смех.

-«Что ты выяснил о лысом?»

-«Ты думаешь, что он может быть причастен?»

-«Нет, не думаю. Но он что-то почувствовал в момент или за миг до убийства».

Джош неопределенно пожал плечами, дожевывая запеканку.

-«Как ты это поняла?»

Я склонила голову набок, не отводя от него взгляда.

-«Он изменился в лице и так посмотрел на наш дом, что у меня внутри все сжалось».