Пути Держателей. Книга первая (СИ) - Фролов Андрей - Страница 39

При этом нужно было признать, что брошенные земли охотно помогали путникам — плотно поросшие травой, но местами вполне уцелевшие дороги то здесь, то там протыкали леса, редкой сетью убегая к Буредде. К радости Киоши, это значительно облегчило их путь, и даже Танара теперь двигался по потрескавшимся плитам почти с прежней скоростью.

Очередной привал было решено сделать на краю просторной поляны, центр которой занимал еще один мертвый храм. Дорога, приглашающая вперед, обрывалась ровно на границе поляны, уступая место массиву мраморных плит, подводящих к ступеням парадного портала.

— Здесь мы остановимся отдохнуть, — в тысячный раз произнес знакомую фразу проводник, сбрасывая с плеча сумку.

От взгляда тоэха не ускользнуло, что Танара все еще болезненно морщится, прикасаясь к порванному боку. Жаль, что он так медленно поправляется, у самого юноши на выздоровление ушло бы значительно меньше времени…

Киоши отвел глаза, кивнул и с интересом осмотрелся.

— Кому принадлежал этот храм? — на всякий случай поинтересовался он.

— Ты уже задавал этот вопрос. Раз сто, — проводник тяжело опустился на колено и принялся распутывать тент. — Я ведь уже говорил, что не знаю, кому в этих местах приносили дары и жертвы… Даже не подозреваю, кому был посвящен этот…

Сжимая в одной руке сумку, а в другой свернутый тент, Танара по короткой лестнице прошел под остатки арки и поднялся на центральную аллею, ведущую к главному зданию. Широкие ступени были массивны и вышорканы до блеска, арка готовилась в скором времени окончательно рухнуть, а шаровидный купол храма наполовину обвалился внутрь.

Проводник внимательно рассматривал колоннаду и статуи по краям аллеи.

— Не похоже, что это был добрый покровитель…

Киоши неторопливо поднялся следом, разглядывая лепку арочных колонн, изображавшую детей, пожираемых многоголовыми существами. Несколько статуй, по большей части упавших, изображали пузатых трехрогих уродцев, без скромности украшенных как пышными женскими грудями, так и мужскими принадлежностями, отвисающими почти до массивных постаментов.

Проводник кивнул, в молчании приближаясь к зданию храма.

Шорох крошащегося камня под ногами оставался единственным звуком в царстве тишины и забвения. Именно в этот момент тоэх понял, что не слышит птичьего пения, до этого постоянно сопровождавшего их в пути.

Главное здание имело круглый фундамент, а его фасад целиком состоял из громоздких колонн. Задняя стена и вовсе отсутствовала, и спутники без труда признали в постройке огромный жертвенник, дальняя часть которого напоминала театральную сцену. Вдоль стен и дорожек по периметру круглого дворца возвышались уродливые статуэтки, виднелась пара высохших фонтанов, да пара пристроек поменьше с обвалившимися крышами. Еще несколько зданий находились за жертвенником, столь же обветшавшие и облезлые.

Внезапно Танара остановился, и Киоши даже со спины ощутил, как напряглись его плечи. Сам он мгновенно собрался, приготовившись к худшему, а затем проследил за взглядом проводника.

В центре жертвенника, почти упираясь крупной головой в полуразваленный купол, возвышался гигантский идол, в точности копирующий меньших собратьев вдоль аллеи. Копирующий в точности, за исключением того, что статуэтки не внушали ничего, кроме отвращения, а центральное изваяние пульсировало старым, успевшим закостенеть страхом.

По редким элементам одежды идола бежали незнакомые руны. В одной руке существо держало чашу, с пальцев другой руки, покоящейся на выпирающем пузе, свисала каменная цепь, оканчивающаяся массивными кольцами. Огромные, в пол-лица глаза были прикрыты тяжелыми веками.

— Кто это? — тоэх замер в проеме храмовых ворот, расширенными ноздрями втягивая запах разложения и тлена.

— Спокойно, — проводник без труда прочел эмоции спутника, при этом не торопясь шагать вперед. — Кем бы он ни был при жизни, сейчас мертв.

Танара вошел в жертвенник, откладывая суму и тент, и принялся деловито отдирать от стен колючие побеги, скидывая их в кучу напротив расколотого алтаря. Злобный хруст сухих веток неприятным эхом поднимался к дырявому своду.

— На Мидзури в войну Бешенства погибло великое множество младших Покровителей. Или Богов, назови, как хочешь, — рассказывал он, не забывая посматривать по сторонам. — Полагаю, что ныне определить степень их могущества не в силах живущих. Кстати, насколько я знаю — у вас тоже произошло подобное, особенно во время Последнего Танца… Полагаю, этот храм принадлежал одному из таких Покровителей.

Киоши медленно кивнул, ногами разбрасывая обломки камней и освобождая место для костра. Толстый слой пыли покрывал расколотые скамьи вдоль стен и высокие подставки мраморных светильников у подножия статуи.

— Думаю, что его потому и забросили, что Бог мертв… — продолжал проводник, собирая со стен отживший плющ. — Скорее всего, этот тоже погиб в войне. Может, даже участвовал в вашем Танце…

— Сила еще не оставила это место… — осторожно возразил тоэх.

— Возможно, — согласился мидзури, поудобнее передвинув кинжал. — Но сейчас они не обладают силой — ни мертвый Покровитель, ни мертвый храм. А поэтому остановимся на привал именно здесь.

Киоши сделал пальцами охранный знак, постаравшись, чтобы следопыт не заметил.

— Не исключаю, что раньше он и был опасен, — Танара переложил сумку на пьедестал, вынимая свертки с едой. — Разведи костер…

В огне треснул сухой побег.

Что дальше?

Юноша отодвинулся от яркого пламени, пожирающего ветки и стебли.

Что же будет дальше?

Они почти у цели, пройдя многими и многими дорогами, деля на двоих пыль, холод, драки и даже кровь. На собственных ногах пересекли несколько провинций, отмеряли шагами мертвые земли, воды и даже воздух.

Погоня по-прежнему не давала о себе знать, либо свернулась, либо потеряла след. К беспокойству молодого тоэха, о кулоне забыли все, и Конта, и Охотник, и его сородичи из родного мира. Возможно, последние просто опасаются соваться на Мидзури… Возможно. Но о том, что про него забыли или списали со счетов, думать не приходилось, и от этого становилось еще больше не по себе…

А, быть может, Охотник уже здесь? В темных ветвях или вон за той стеной выжидает момента?

Нет. Если бы Охотник выследил его на этот раз, ждать бы не стал.

Киоши поежился, хотя высокий костер с легкостью убивал царящую в старых камнях прохладу.

Сейчас, сидя у огня в заброшенном храме, каких множество у ног Буредды, где прокатилась война, можно было в ложном спокойствии забыть, что еще вчера на хвосте висела погоня, а старинный кулон каким-то образом способен изменить судьбу Креста.

Киоши прикоснулся к амулету, ощупывая вязь серебристых листьев.

Что за вещь ты оставил мне в наследство, отец?

Буредда… О, Мокено, сможешь ли ты помочь в ответах на десятки нераскрытых вопросов? Или же зря они пришли сюда: Киоши по чужой ему земле, Танара — едва не погибнув. Шли, чтобы натолкнуться на стену пустых заумных слов? На высокомудрый совет, способный еще сильнее запутать?

Нет, Мокено должен помочь… Киоши взглянул на вершину горы, виднеющуюся в проломе купола. Поправив под головой ветки, прилег.

Почуял опасность на долю секунды раньше Танары, но все равно опоздал.

Плотно свернутая сеть зависла над их головами, разворачиваясь в полете. Тонкие металлические нити блеснули в воздухе, и паутина ринулась вниз, впиваясь в плиты и накрывая гаснущий костер вместе с опустевшими лежаками.

Проводник уже стоял на другом конце площадки, чуть пригнувшись и медленно кружась на месте, высматривая врага и окружив себя туманом движущихся клинков. Тоэх выглянул из-за поваленной колонны, напрягая чутье и слух.

Их обступили.

Профессионально, четко перекрыв проходы.

Взгляд Киоши заметался, натыкаясь на силуэты противников.

Вот и все… На этот раз совпадений или ошибок быть не может, это не тени прошлого — это за амулетом, наконец, пришла погоня.