Марионетки в зазеркалье (СИ) - "Extyara" - Страница 48

Вода отражалась в потолке, переливаясь отсветами, перетекая. Резко пахло хлоркой. Чуя задумчиво рассматривал голубоватое отражение, лениво шевеля руками и покачиваясь на поверхности. В бассейне снова было безлюдно. Общее напряжение было разлито в воздухе: куда ни пойди, словно натянутые струны, дрожащие и звенящие от малейшего дуновения или прикосновения. Прямоугольная яма в саду соседки и непривычное напряжённое выражение лица Дазая не шли у него из головы. Мысли так же лениво покачивались в голове, перетекая одна в другую.

Та прямоугольная яма, несомненно, напоминала маленькую могилу. Чуе не довелось посмотреть фотографии с кукольных похорон, о которых рассказывал доктор Пассед. Однако необычная форма ямы и реакция Дазая упорно наталкивали его на эту мысль. Если нынешняя тюрьма и правда была одной из лабораторий, некогда задействованных в экспериментальном проекте, может ли так случиться, что он до сих пор продолжается? Чуя тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, устало прикрыл глаза и попытался хоть на время выбросить из головы гнетущие размышления об экспериментах над людьми, убийствах и приближающемся шторме.

Перед его внутренним взором слабо мерцало размытое пятно, медленно обретая форму. Из неясной кляксы вырисовывались две растрёпанные косы, круглые пуговицы глаз и искривлённый рот-молния.

Что-то задело его по руке, Чуя резко распахнул глаза, принимая вертикальное положение. В прозрачной голубоватой воде, изгибая тонкие длинные тела, плавали змеи. Они проплывали мимо, задевая скользкими гладкими боками его руки, ноги, плечи и спину. Погружались в глубину, скрываясь в тёмно-синей жиже у самого дна, всплывали на поверхность, задевая и заставляя подрагивать разделители.

Чуя резко вдохнул и погрёб к краю. Змей становилось всё больше. Они кишели вокруг, сплошной тёмной массой, тёрлись друг о друга боками. Вскоре, ему начало казаться, что он загребает руками не воду, а их извивающиеся тела. Сердце отчаянно колотило в рёбра, вытесняя воздух из лёгких.

Чуя ухватился мокрыми пальцами за край бассейна и попытался подтянуться. Вода вокруг стала напоминать густой кисель, змеиные тела уже обвивали его ноги, болезненно стягивая мышцы. Пальцы скользили по мокрой плитке, зацепиться было абсолютно не за что. Что-то тянуло его вниз и в сторону, оттаскивая от края.

Его пальцы соскользнули, и он оказался под водой. Извивающиеся змеи скользили в толще воды, обвивая его тело и стягивая грудь. Лёгкие обожгло огнём, ему отчаянно захотелось закричать, позвать на помощь, сколь бы бесполезным это ни было под толщей воды. Глотку сжало спазмом, в глазах потемнело, и под веками разлились радужные яркие пятна, когда кто-то ухватил его за руку и рывком потянул вверх.

Чуя вцепился в удерживающие его руки, судорожно вдохнул и закашлялся, сплёвывая хлорированную воду. Взглянув на запястье, он убедился, что татуировки на нём нет. Второй рукой он ухватился за стянутую судорогой ногу, разминая окаменевшую мышцу. Лишь когда боль отпустила, горло перестало сжимать от спазмов, а порывы кашля сошли на нет, Чуя отпустил перебинтованное запястье Дазая и обернулся к бассейну. Вода была абсолютно чиста и прозрачна, лишь на самой глубине дно почти не просматривалось, утопая в густой синеве.

Чуя облокотился на плечо Дазая, тяжело выдыхая, и встретился с его тревожным, почти напуганным взглядом.

— Что? — тихо выдохнул тот над самым его ухом.

— Мне померещилось что-то странное, а потом, видимо, ногу свело, — Чуя ещё раз тяжело вздохнул: адреналин схлынул, а болезненная тахикардия осталась. — У меня в сумке мои таблетки, — выдохнул он, ощущая, как боль вгрызается в грудную клетку изнутри.

Дазай осторожно отпустил его и пропал из поля зрения. Всё время до его возвращения, Чуя старательно боролся с головокружением и приступами тошноты. Он сдвинулся как можно дальше от края, опасаясь свалиться в воду.

Забрав из рук вернувшегося Дазая пластинку с таблетками, он не без труда выдавил одну подрагивающими пальцами и, закинув в рот, проглотил. На языке остался неприятный горчащий привкус, под ним собралась вязкая слюна. Тошнота накатывала волнами. Позволив Дазаю придержать себя за плечи, Чуя дошёл до раздевалки, где и просидел до тех пор, пока успокоительное не подействовало.

Как он добрался до дома, Чуя помнил смутно. Почти сразу по возвращении, он прилёг отдохнуть и задремал. Разбудил его шум голосов, доносящийся в распахнутое окно. Он медленно сел, потёр ноющие виски, в надежде прогнать болезненный гул, прочно обосновавшийся в голове. Потом встал и подошёл к окну, сдвинул в сторону штору и выглянул на улицу.

У крыльца соседнего дома стояло двое работников службы безопасности. Они настойчиво стучали в дверь и уговаривали живущую по соседству женщину отпереть её. Дазай стоял у самого забора и напряжённо всматривался в соседский сад.

========== Глава 11. Врата безумия ==========

Перед ним раскинулось покрытое золой поле. Серость заполняла мир от края и до края, насколько хватало глаз. Небо было затянуто белёсой пеленой с подпалинами грозовых туч. В густом полужидком воздухе взвесью завис белый пепел. Пепелинки медленно вращались из стороны в сторону, покачивались, не оседая на землю.

Он медленно брёл вперёд. Ноги проваливались в мягкую холодную золу, увязая в ней. Меж стволов совершенно чёрных обугленных деревьев клубился белый дым. Он столбами поднимался к небу, сливаясь с ним воедино, закручивался призрачными водоворотами.

В застывшем густом воздухе не ощущалось ни дуновения ветра. Бесшумно медленно осыпались, крошась, ветви деревьев. Трескались стволы, угольными камешками опадая в покрывший землю слой золы.

Ему навстречу выныривали из дымной пелены неясные тёмные силуэты. Их очертания то обретали чёткость, то расплывались. Невозможно было разобрать смазанных искажённых лиц. Они появлялись из ниоткуда, проходили мимо и растворялись в воздухе, исчезая без следа.

Сверкнула молния, ослепляюще яркая в этом монотонном сером мире. Расколов небо пополам, ветвясь, она каскадами упала на землю. Гулким отдалённым грохотом разнёсся по округе раскат грома. Ему вторило тихое эхо. Лишь оно стихло, вновь свернула молния. Неистово искрясь под незатихающий рокот догоняющего грома, молнии одна за другой были в землю в одно и то же место.

Чуя поспешил вперёд. Утопая в мягкой золе, оскальзываясь и оступаясь, он бежал вперёд, туда, где неистовствовала стихия. Нога ухнула в пустоту, он потерял равновесие и упал. Земля под наклоном резко уходила вниз. Тщетно пытаясь ухватиться пальцами за невесомую золу и зависший в воздухе пепел, Чуя скатывался вниз. Мир вращался вокруг, земля и небо менялись местами. Как только ему начало казаться, что он бесконечно летит вниз, сквозь пелену дымных облаков, как падение прекратилось.

Молнии перестали сверкать, и на землю спустился сумрак. Сгустившиеся тени обступили его со всех сторон. Искажаясь и покачиваясь, они дрожали на фантомном неощутимом ветру, вились дымкой, то закручиваясь тугими спиралями, то разливаясь в бесформенные чёрные кляксы.

Отдалённо прогремел последний раскат грома. Эхо разнесло его по округе, и воцарилась глухая тишина. Приподнявшись на локтях, Чуя оглянулся по сторонам. Пляска теней, столпившихся вокруг него, продолжалась, отдалённо напоминая ритуальный танец у костра. Они вытягивались и сжимались, корчились, приобретая форму бьющихся в агонии человеческих силуэтов.

Чуя повёл рукой в сторону, отыскивая опору, чтобы подняться, и наткнулся пальцами на гладкую мягкую поверхность, чуть прогибающуюся под ладонью. Встав на колени рядом, он принялся разгребать золу обеими руками. Прямо перед ним раскинулась круглая прорубь, затянутая тонкой гладкой плёнкой.

Прямо под ней тихо плескалась вода. Из глубины поднимались пузыри воздуха. Ударяясь о его ладони, они беззвучно лопались. Нечто шевелилось по ту сторону тонкой плёнки в чёрной густой жиже. Тянулось к нему, пытаясь всплыть на поверхность. Чуя прищурился, всматриваясь в неясные очертания, но не мог ничего разобрать в сгустившемся полумраке.