Зеркало любви (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 52

Ты - не один в этом мире. Я здесь. Я рядом.

Маркиз посмотрел с благодарностью. И решительно взял себя в руки. Встряхнулся, собрался.

- Вереш, попробуйте рассказать нам все с самого начала. Вы как считаете, где у этой истории начало?

- Сложно сказать, милорд. Наверное, она началась около двух лет назад, может, чуть больше, когда нас посетила леди Сорийская.

- Френсис Сорийская?

- Да, со своей кузиной. Дианой Лофрейнской.

Рид сдвинул брови.

- И что им было нужно?

Разговор прервался по вине трактирщика, который лично, не доверяя слугам, поставил на стол поднос и принялся сгружать с него снедь. Большой кувшин с вином, и чуть поменьше - тут шиповниковый отвар, для госпожи, тарелки с нарезанным мясом и сыром, со свежим хлебом, с копченой рыбой, с разной зеленушкой...

- Уж простите, господа, а только приготовить еще ничего не успели толком. Разве что яичницу сболтать?

Рид поглядел на Вереша, и кивнул.

- Давай. На... Барист?

Кивок.

- Мария-Элена?

Герцогесса кивнула. Мясо пахло так, что она чуть слюной не захлебывалась. И вообще - она не эфемерное хрупкое создание. Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.

 - Малена!

- Тильда! - рыкнула в ответ герцогесса. - Это неэтично, когда у прекрасной дамы урчит в животе. Да так, что голодные тигры завидуют.

 - Не надо было тебе 'Полосатый рейс' показывать.

 - Правильно. А завтракать - надо.

- На всех.

- Сейчас сболтаем. С ветчинкой, с зеленушкой, господа. Как в лучших домах будет, не извольте беспокоиться.

С тем трактирщик и удалился. А Малена утащила кусочек вкусно пахнущего мяса.

Рид лично налил ей отвара шиповника. Кисленький... и разговор продолжился. Вереш начал с самого начала.

- Ласти... она ведь дочка степняка. Ее мать в свое время в плен попала, потом сбежать смогла, здесь замуж вышла. А Ласти родилась уже после побега. Здесь, но отец ее был... оттуда. И внешность у нее была тоже... такая. Своеобразная. Степняцкая. Травницей она была хорошей, но народ к ней идти не хотел - степное отродье. Дети обзывались, мы с ними дрались...

- Вы? - уточнила Матильда.

- Мы. Я с ней с детства рос, я ее... любил. Простите.

Вереш сделал несколько глотков вина, потом покачал головой, выплеснул вино прямо на пол (судя по пятнам, он тут даже не сотый такой) и протянул кубок.

- Налейте мне тоже шиповника? Боюсь, срубит, а спать сейчас не ко времени.

Барист тут же исполнил его просьбу.

- Так вот. Ласти пыталась просто травами заработать, руки у нее из нужного места росли, потом ее несколько раз обманули, предложили в любовницы взять, еще по мелочи... она озлилась. И стала Лэ Стиорта. Мы влезли в долги, купили лавку, начали вести торговлю, и дело пошло на лад. Люди, они ж странно устроены. Скажешь им - не ори на супруга, спи с ним два раза за ночь, улыбайся поласковее, и не будет он по бабам гулять - так нет. Не она виновата, порчу на нее наслали. А дашь зелье, да скажешь, что четыре раза в день надо мужу с улыбкой в еду подливать, да называть только солнышком, да еще ночью стараться, чтобы приворот закрепился - из кожи вон вылезет. А в чем разница?

- В степени дурости, - ответила Матильда. - Вы этим и занимались?

- Ну да. и этим, и травами тоже, Ласти неплохой травницей была. Не ее вина, что так сложилось.

Это понятно. Не ее, а то еще парень в себе замкнется и ничего не расскажет. Шервуль с ней, с ведьмой. Все равно мертва уже...

- Вот, эти две твари хотели получить настой, чтобы ребенка сбросить.

- Сучки, - не удержалась Матильда.

И почему-то мужчины покосились на нее одобрительно. Хотя ругаться - некрасиво.

- Настой Ласти им продала, а потом пришел - Он.

- Кто?

- Ласти называла его Господин. Всегда так, с большой буквы. И Ласти легла под него почти мгновенно. Он много чего обещал. Жениться, сделать ее благородной дамой, забрать с улицы Могильщиков, клялся, она к нему бежала, как на крыльях...

- А вы терпели?

- А я ее любил. Дурак, да?

Матильда поглядела на Рида. И уверенно ответила.

- Если и дурак, то счастливый.

- Ее уже нет.

- Зато в вашей жизни было это чувство. Я вот ни об одной минуте не пожалею.

- И я, - отозвался Рид.

И глядя на их переплетенные пальцы, все было понятно без слов. Вереш вздохнул и продолжил рассказ, прерываясь только чтобы сделать глоток отвара.

- Он Ласти в это и втянул. Когда к нам пришел принц, я знал, что это плохо кончится. Я начал за ней следить. Ласти ходила в одно место, на улицу Кожевников. Я...

- С кем она встречалась? Имя? - подался вперед Тальфер.

- Виконт Трион.

- Сын начальника департамента Дознания?

- Не Тарейнский?

- Ромуальд?

Матильда, Барист и Рид отреагировали по-разному. Переглянулись и задумались. Первым высказался Барист.

- А при чем тут Тарейнский?

- А вы думаете, одному такое под силу? - прищурился Вереш. - Все они там. Трион - по нему почему-то бабы сохнут. Канцлер - мозг, его братья и сынок, который старший - тоже в деле. Младший вроде как нет, точно не знаю.

- А власть они как делить будут? - вопрос для Тальфера был не лишним. Власть - по определению не колбаса, на части не поломаешь. И потому умные люди не участвуют в заговорах. Она понимают, что побеждает тот, кто останется в живых. А вот когда начнут резать претендентов... вот ведь загадка?

- А мне, простите, не докладывали. Знаю, кто в заговоре, и то, в основном, от Ласти. Принца использовали, как уличную шлюху, потом выкинут. Или отцеубийцей представят. Ласти убили. Трион-младший и убил, лично ручки запачкать не побрезговал, паскуда...

- Жаль, доказательств у вас нет, - вздохнул Рид. - Слова это хорошо, но мало.

Вереш фыркнул.

- Вот это - подойдет?

На столе один за другим появлялись два кольца, одно из которых принадлежало его высочеству, а второе загадочному 'господину', виконту Триону, несколько писем, собственноручно написанный рассказ Ластары...

Два письма были полуобгоревшими, но почерк был отлично знаком Риду. Канцлер.

- Ласти их из камина вытащила.

- Вы попросили?

- Она сама, пока еще по уши не влюбилась...

В письмах не было ничего 'такого', там не было написано 'подложи под принца Сорийскую', или 'пусть этот кретин отравит отца', но...

Фамилии, рода, какие-то поместья. Матильда с Маленой и десятой части не знали, а вот Рид что-то понимал. Пробежал глазами, протянул Тальферу.

- Готовились, мрази. Заранее имущество делили.

Тальфер тоже что-то понимал, Матильда это видела.

- Моей фамилии там нет?

- Почему же, вами собирались купить Триона, - ткнул пальцем в одну из строчек Барист. - Просто вы при дворе не появлялись, только один раз, вот и не познакомились.

- Зачем его покупать? - удивилась Матильда, скромно умалчивая, что и познакомились, и даже потанцевали. - Он же глава заговора?

- Нет. Он может так думать,  но он не глава, - покачал головой Барист. - Он не потянул бы.

- Марионетка Тарейнских - или полноправный участник?

- Его могли обнадежить,  что посаддят на трон, - задумался Барист. - Или они вообще не определились тогда и торговались. Судя по письмам, канцлер прикидывал, что и кому достанется. Тарейнские - не королевский род, его бы просто не приняли наши аристократы. Кстати,  как и Триона. Это вообще дикая афера.

Матильда хмыкнула.

Вслух она не сказала, но припоминая коммунизм,  перестройку, да ту же французскую революцию... знаете,  каких уродов принимали? По сравнению с историческими персонажами родного мира,  местные заговорщики - вообще котята пушистые.

- Зато ему есть за что обижаться на короля, - вздохнул Рид. - Я знаю, мама рассказывала.

Все, кто сидел за столом, изобразили напряженное внимание.

- После моей матери у короля была следующая любовница. Мать Леонара Тарейнского. И кончилось это для нее тоже плохо. Мой отец просто убил мою мать, а вот жена старого Тарейнского... там было много чего. Скандалы, ссоры, надо полагать, и дети это видели, в результате женщина сошла с ума. Жить она осталась, но в монастыре.