Партизанские отряды занимали города - Жигалин Яков Павлович - Страница 8

План Семенова был простой: сколотить на станции Маньчжурия вооруженный отряд и выступить против большевиков. Атаман Семенов рассчитывал на поддержку казачества. Средства на авантюру охотно дадут купцы и промышленники, а также иностранные капиталисты и правительства Японии, Англии и Франции. В расчете на поддержку иностранных покровителей Семенов особенно широко афишировал свой мандат, полученный от Керенского в 1917 году на организацию «монголо-бурятского» отряда для борьбы с немцами на Западном фронте. Поэтому, наряду с лозунгом защиты Учредительного собрания, Семенов провозгласил войну с Германией. Со стороны Советов Семенов не думал встретить серьезного сопротивления, считая, что большевики вообще не способны долго удержаться у власти.

Время показало, что расчеты Семенова не оправдались. Забайкальское казачество, за исключением зажиточной верхушки, пошло против Семенова, а большевики оказались хорошими организаторами и «не оправдали» надежд атамана Семенова на скорое падение Советов.

Полученные Семеновым от Керенского деньги быстро таяли. Пожертвования манчжурской буржуазии были незначительными. Иностранные представители прежде, чем дать денег, требовали реальных действий, подтверждающих, что дело Семенова серьезно.

Показ своей «деятельности» Семенов начал с того, что 1 января 1918 года со своей бандой разоружил солдат дружины станции Маньчжурия, арестовали членов Совета рабочих депутатов и объявил себя начальником гарнизона. Следующим «реальным действием» Семенова была «конфискация» или попросту грабеж денег и товаров в русской таможне на станции Маньчжурия. Эта «операция» дала Семенову несколько десятков тысяч рублей и много ценных товаров. Большинство захваченных в таможне товаров разошлись по рукам офицеров.

Вскоре Семенов назначил в таможню своего уполномоченного есаула Токмакова, который аккуратно забирал доходы таможни на организацию антибольшевистского «особого маньчжурского отряда» (ОМО).

В январе 1918 года отряд оформился в составе 577 человек, в том числе 74 офицера, 3 чиновника, 300 баргут, 80 монголов и 120 казаков и бурят[4].

Уже одно это краткое перечисление состава ОМО достаточно говорит о реальной силе, на которую опирался Семенов. На две трети отряд состоял из наемных полудиких монгольских племен, пришедших к Семенову исключительно из-за жалованья. Вторая по численности группа — казаки и буряты — состояла из обманутых Семеновым людей, соблазненных возможностью легкой, пьяной и сытной жизни; лишь незначительную часть этой группы составляли зажиточные казаки, защищавшие от большевиков свои тысячные стада баранов, рогатого скота и табуны лошадей.

С этими «силами» 29 (16) января Семенов перешел границу и повел наступление вдоль железной дороги Маньчжурия — Чита. Свою «боевую» деятельность атаман Семенов начал с разгона Совдепа станции Маньчжурия. Несколько человек были повешены. Получив сообщение об убийстве их, эсеро-меньшевистский Читинский Народный Совет послал Семенову запрос, правда ли, что им расстреляны члены Маньчжурского Совдепа? Семенов телеграфировал, что они «не расстреляны, а повешаны». А затем в запломбированном вагоне трупы их прислали в Читу.

Дойдя до станции Оловянная, Семенов со своим «войском» не рискнул идти на Читу и занялся мобилизацией казаков. Но она проходила туго. При своем продвижении семеновские банды бесчинствовали, грабили, избивали население и этим еще более оттолкнули от Семенова бедняцко-середняцкую часть казаков.

С установлением в Чите Советской власти перед нами вплотную встал вопрос борьбы с Семеновым. Но кого послать против него? Казаки 1-го и 2-го Читинских полков разъехались по домам. Рабочая Красная гвардия была малочисленна и не обучена. Сохранил боеспособность только пришедший позднее 1-й Аргунский полк. Вот его и решили послать против Семенова.

Для отпора атаману Семенову был создан штаб фронта в составе: командующего фронтом С. Г. Лазо, недавно прибывший из Иркутска, его заместитель Ф. Е. Балабин, помощника командующего по восточному флангу Г. Н. Аксенов, комиссар штаба Г. П. Богомягков и начальник штаба П. К. Голиков. Позднее, в связи с наступлением белочехов, П. К. Голиков стал командующим Прибайкальским фронтом. А начальником штаба был назначен Русские.

В конце февраля 1-й Аргунский полк и отряд Красной гвардии под общим командованием С. Лазо выступили против Семенова.

Сосредоточив свои силы на станцию Андриановка, Лазо повел энергическое наступление, выбил Семенова из Оловянной и гнал до станции Даурия, которая и была занята 1 марта 1918 года. С. Лазо доносил Центросибири: «8-го заняли пустую станцию Мациевская. Отступая, семеновцы взрывают пути, увозят аппараты, кассы, билеты и частные грузы. 8-го разъезд № 86 занят китайскими солдатами. 9-го с полномочиями Центросибири ездил в Маньчжурию для переговоров с китайским главнокомандующим. Китайцы заявили, что в течение семи дней семеновцы не будут пропущены через границу. Китайские войска за разъезд 86-й не переходят, о дальнейшем запрошен ими Пекин. Официально предложил китайцам или разоружить Семенова, или выдворить из Маньчжурии. Нами даны гарантии неприкосновенности китайцев. Гражданская война не перейдет границу. Китайцы заявили, что ими запрещен набор семеновцев в Китае и что они строго нейтральны. Сейчас Семенов свободно хозяйничает на дороге. Семидневный перерыв, который кончается 14-го, даст возможность противнику только оправиться после разгрома и стянуть свои силы. Я вынес впечатление, что китайцы Семенову не помогут и даже тяготятся им, но за Семеновым стоит чья-то сильная рука. Даурия — удобная база, положение наше прочно, но мы лишены возможности преследовать врага за границей. Семеновцы вооружены винтовками и пулеметами. Теперь у них имеются орудия. Лично подтверждаю факт бесчеловечных истязаний, грабежей и расстрелов над мирными пассажирами со стороны семеновцев. Начальник отряда Сергей Лазо»[5].

Отступление Семенова при численном превосходстве над красными можно объяснить только полной небоеспособностью его отряда из-за разнородности его состава, отсутствия внутренней спаянности. Лазо правильно понял, что изгнание Семенова— только передышка, которую надо использовать для подготовки к новым боям.

Так же понял это и происходивший в Чите 3-й областной съезд Советов Забайкалья. 28 марта съезд отметил опасность нового выступления Семенова и постановил избрать областной Военно-революционный штаб в составе семи человек, в который вошел и я[6]. Съезд постановил объявить мобилизацию в Красную Армию казаков и крестьян, призываемых в 1918 году, и призывников 16 и 17 годов, не бывших на фронте.

Получив от своих хозяев — японцев и других империалистов — большую помощь деньгами, вооружением и снаряжением, Семенов начал лихорадочно готовиться к новому походу против Советов. По данным, опубликованным в книге «Атаман Семенов», написанной одним семеновцем и изданной за границей в 1919 году, приступая к организации ОМО, Семенов имел в кассе «всего-навсего 83 390 рублей 55 копеек». Но потом к нему начался широкий приток денежной помощи. В феврале и марте Семенов получил от Англии 500 тысяч рублей, от Франции с марта по август — 4 071000 рублей и от Японии в течение 1918 года — 3 106 428 рублей. Таким образом, только денежное содержание семеновской банды Англии, Франции и Японии в 1918 году обошлось в 7 677 428 рублей. И это не считая мелких подачек, полученных от отдельных японских капиталистов Сираказа и Катаока и от русских харбинских, владивостокских и других купцов и промышленников. Причем характерная деталь: японские капиталисты «оказались куда выше русских», жертвовавших по подписному листу суммой от 500 рублей до 3 тысяч рублей[7].

Разумеется, помимо денежных подачек, Семенов получал большую помощь вооружением и обмундированием. Так, десятитысячная семеновская «грабьармия» была вооружена японскими винтовками и пушками и, не жалея, стреляла японскими патронами и снарядами.