Милосердие (СИ) - "kakas" - Страница 29

— О чем ты говоришь? — Рик непонимающе щурится, только сильнее сжимая пальцы на чужой глотке. Ниган раздраженно кривит губы и втягивает воздух через нос.

— Ты прекрасно знаешь, о чем, Рик. Черт, кто бы мог подумать, что именно ты решишь читать мне гребанные нотации, — он сдавленно смеется и резко ударяет полицейского по больным ребрам. Граймс разжимает хватку и, шатаясь, делает шаг назад. Ниган знает, куда бить снова: его кулак с размаху врезается под дых, заставляя Рика неловко завалиться на спину. Он цепляется пальцами за висящий на стене телефон — трубка падает на пол и обвивается кучерявым проводом вокруг запястья.

Ниган понимает, что Граймс слишком слаб. И даже сам Граймс отдает себе в этом отчёт. Но Рик упрямо встаёт на ноги, опираясь ладонью о стену. Он смотрит на терапевта открыто, как будто только что ничего не произошло. Рику удивительно видеть Нигана таким: по-настоящему злым и растерянным. Он снова подходит к врачу очень близко, игнорируя упершуюся в живот ладонь.

— Что ты делаешь? — Ниган давит рукой сильнее, но Граймс все равно не отходит.

— Я хочу знать, могу ли я доверять тебе. — Рик внимательно смотрит в прищуренные глаза, не отходя, даже когда тот нервно проводит пальцами по своим волосам и тихо ругается под нос.

— Серьезно? Рик, я, мать его, убиваю людей. Раз в неделю один из твоих ебаных дружков отправляется в могилу. А ты спрашиваешь у меня про доверие? Черт, Рик, тебе там вообще как лежалось в кроватке, пока кто-то вроде меня завтракал с твоим сынишкой?

— Так это твой ответ?

— Ты и так знаешь мой ответ, — Ниган устало отворачивается. Он чувствует себя точь-в-точь как когда они трахались в прошлый раз. Сначала Рик злится, не говоря ни слова, а после предпринимает неловкие попытки оправдать себя, его, их отношения и поступки. Граймс впервые мучает его по-настоящему, и только когда полицейский напряжённо сдавливает его кисть, Ниган все понимает.

— Так вот в чем дело. Рик, неужели я так сильно тебе нравлюсь? — он вкрадчиво растягивает слова, наблюдая за лицом мужчины. — Тебе наплевать на Форда, Монро, Марка, я прав? Ты просто хочешь найти причины, чтобы не выгнать меня к черту.

Граймс молча хмурится. Кажется, будто он пытается отыскать в себе остатки той злости и раздражения, которые обуревали его всего несколько минут назад. У него ничего не выходит и он впервые за много лет чувствует себя растерянным. Ниган как всегда попал в точку — видимо, док не зря ест свой хлеб и получает рождественскую премию. Рик ощущает облегчение, которому ему хочется сопротивляться. Он все так же не находит в себе достаточно доверия, чтобы позволить Нигану быть для него тем, кем он является.

— Если ты хочешь остаться, — терапевт передразнивает Граймса с обманчиво мягкой улыбкой. Его руки, выпутавшись из чужих пальцев, нагло и настойчиво скользят по талии Рика. Мужчина наклоняется ближе, нарочно цепляя щеку лейтенанта жесткой щетиной. — Посмотри на себя, Рик: встал с койки, выслал куда-то Карла, выдернул меня посреди ночи аккурат во время веселья. Кстати, я всегда знал, что у копов какая-то чуйка на такие дела, — Ниган повел бровью и растянул улыбку шире. — И все ради того, чтобы найти хоть какую-нибудь малюсенькую причину, какое-нибудь блядское оправдание для того, чтобы я все еще оставался здесь. Черт, Рик, ты не перестаешь меня удивлять.

Лейтенант все так же не говорит ни слова. Его плечи обреченно опускаются и он на несколько мгновений склоняет голову, желая уйти от настойчиво раздевающего его взгляда. Ниган веселится и Граймс не знает, стоит ли воспринимать его всерьез. Мужчина бездумно пробегает пальцами по своим вьющимся волосам, механично убирает их за ухо и поднимает взгляд. Он бы сказал, что снова проиграл в бесконечной игре Нигана, правил которой все равно не знал.

— Как будто ты сам не хочешь быть здесь, — неожиданно Рик дергает углом губ и док готов поклясться, что тот сдержал улыбку.

Ниган прикладывает руку в кожаной перчатке к подбородку, словно ему действительно нужно подумать над своим ответом. Врач издевается, но Граймс видит, что тот действительно не торопится делать однозначных заявлений. Самое время воспользоваться моментом: Рик легко вырывается из чужих рук — даже не пришлось применять силу — и уходит на второй этаж. Он нарочито громко хлопает раскрытой дверью о стену, а если прислушаться, то можно уловить, как зажурчала вода в ванной.

Когда Ниган заходит в пропаренную горячей водой комнату, он застает Рика на стуле. Тот сидел сбоку от ванны, явно не собираясь оставлять терапевта в покое. Ниган скинул грязные ботинки, молча стянул штаны вместе с бельем и бросил в общую кучу кожаную куртку. Сняв футболку, он провел ладонью по татуировке на предплечье, будто раздумывая, стоит ли лезть в воду или нет. Пока он не погрузился в ванну одним махом, Граймс заметил большой синяк на лопатке, но ничего не спросил. Вместо этого он макнул в воду мочалку и с мокрым шлепком бросил ее на грудь мужчины.

— Послушай, Рик, я — не ты, меня необязательно задабривать широкими жестами вроде заботы. Но это все равно чертовски приятно, — Ниган погружается в воду с головой, пускает несколько пузырей воздуха и выныривает обратно. Граймс игнорирует этот выпад и снисходительно смотрит на врача сверху вниз. Проводя ногтями по его шее, Рик чувствует, как под них забивается немного грязи.

— Разве это не тебе нужно меня задабривать?

— Иначе я рискую оказаться первым утопленником на твоей совести?

— Нет, не первым, — Рик безэмоционально скользит взглядом по его лицу, поймав мочалку и продолжив соскребать грязь.

— Знаешь, мне всегда было чертовски интересно, почему ты позволяешь мне бить себя, хотя тебе ничего не стоит продемонстрировать пару коронных приемчиков бойца спецподразделения.

— Не переводи тему, — усмехнувшись, Граймс подхватывает руку Нигана: он проводит пальцами под локтем, а после сжимает кисть. Рик отстраненно рассматривает открытую ладонь, держа ту на весу и мягко потирая подушечками. Ситуация вновь под его контролем, и оттого лейтенант выглядит спокойно, даже отрешенно.

— С чего бы начать, — док рассматривает Граймса, запрокинув голову на бортик. — Я бы мог сказать, что меня подкосила смерть жены, но это было бы откровенное вранье. Я всегда таким был, как и ты. Ты ведь не хороший парень, Рик, и никогда им не являлся. То же можно сказать и про меня. Я женился, чтобы моя благоверная, регулярно выносившая мне мозги и даже на первых порах умудрявшаяся удовлетворять по всем фронтам, была своего рода сдерживающим барьером. Я вроде как пытался к ней привязаться, но потом завел любовницу, одну, вторую, третью. Дамы никогда меня особо не впечатляли, к слову. Траханье мозгов быстро приедалось и я грешным делом подумывал от нее избавиться, но она сама прекрасно с этим справилась — рак убил ее на раз-два, я даже глазом моргнуть не успел. Эта зараза все про меня знала, черт ее дери.

Ниган беззлобно смеется и жестом просит подать пачку сигарет. Рик подкуривает, делает затяжку и вкладывает чуть смятую папиросу в губы врача. Тот с явным удовольствием вдыхает дым и расслабленно ведет плечами. Его мокрые волосы прилипли к вискам и Граймс аккуратно убирает их за уши. Ниган бросает на него слегка удивленный взгляд, но ничего не говорит.

— Ты ее любил?

— Нет, скорее привык. Выбрал, как на ярмарке коров, и взял себе.

— Она действительно все знала?

— Да. Но она была от меня без ума и мечтала перевоспитать, — он бросает насмешливый взгляд на Рика.

— Ты уже не в том возрасте, чтобы я тебя воспитывал, — Граймс вытягивает истлевшую сигарету из чужих пальцев и кладет в раковину. Вылив в ладонь шампунь, он растирает его между ладоней до пены и погружает мыльные пальцы в темные волосы Нигана.

— Но, в отличие от моей мертвой жены, ты знаешь, как доставить мне удовольствие, — он прикрыл глаза, не прекращая похабно улыбаться. Вместо ответа Рик лишь продолжил мягко массировать голову, легко водя пальцами по локонам и смахивая излишки пены.