Странствие (СИ) - "Алексис Канте" - Страница 62

Впрочем, привлекал внимание не новоиспеченный лорд, а Иланна Маурирта, хотя и приезжавшая раньше. Золотистые волосы, большие серо-голубые глаза, совершенная, без единой морщинки кожа. Дочь тронувшегося умом короля выглядела лет на десять моложе своего возраста. Она непохожа на сводного придурковатого брата, присланного прошлый раз, как будто в насмешку. Но разницы нет, она Маурирта — не кобель, так сука из своры столичных псов!

Рядом с ней сидел муж, не очень-то видный и еще один знакомый Кассаду человек. Угос — личный повар и лекарь Кимирры. Полностью лысый, бритый, с большими оттопыренными ушами.

— Милорды, мы приносим соболезнования от моего отца короля Кайромона Шестого, от дома Маурирта и всего народа Колыбели! — мелодичным голосом сказала женщина.

Будь что будет! Отец… Он наблюдает за ним из далеких земель. И даже без этого, терпеть ее лицемерие сил нет!

— Мой отец хотел воевать с вами! — воскликнул Кассад, не дав брату-лорду и заикнуться. — Я очень сомневаюсь в искренности ваших соболезнований.

Он сжал пальцы на правой руке в кулак, а большой его палец ползал по фалангам, будто готовил их к бою.

Маурирта посмотрела прямо ему в глаза. Взгляд у нее спокойный, немного грустный.

— Я знаю, — сказала она. — Лорд Эссад был сильным человеком, и я бы сказала цельным. Он хотел того, что хотел. Но… — она отвела взор, пройдясь им по столу, затем вновь посмотрела на Кассада — … война — это смерть, нужда и кровь, мертвые дети. Зачем нашим народам воевать?

— Король и его наследник Гед готовы завершить действие старого договора прямо сейчас, а новый заключить через три года, когда мы выработаем условия, удовлетворяющие оба дома, — сказал ее муж Висар, сын того самого Лойона, что шестнадцать лет назад искал зачинщиков Правой войны.

«Снести бы головы всем послам. Отец, ты бы так и сделал?»

Все молчали. Зартанг хотел что-то сказать, но не рискнул.

— Это вы сделали? — спросил Кассад. — Вы его убили?

На лице женщины отразилось непонимание.

— Мы? О чем вы говорите, лорд Кассад? Я слышала, ваш отец умер от укуса змеи.

— Мой брат думает, что вы ее подбросили, — вдруг пришел на помощь Кассаду Зартанг.

— Нет, — отвергла обвинения Маурирта. — Уверяю вас, нет!

Лекарь Угос кашлянул и робко проговорил:

— Эээ… Простите, милорды, что встреваю, но у нас змей осталось очень мало. Яяя… хотел сказать, я…

— Лорд Кассад, — взял слово Висар, — подумайте трезво, даже если бы мы пожелали, то никак бы не смогли. Это же невозможно!

Что он должен теперь сказать? Про магию? Чтобы выглядеть вконец полоумным? А Тимон и Тейт? Они как воды в рот набрали!

— Пять лет, — подал голос Мейд Хирунн со своего дальнего стула. — Может быть пять лет, мой лорд?

Зартанг вопрошающе взглянул на послов.

— Я не думаю… — начал Висар и не закончил, его женщина перебила:

— Принц Гед желает мира. Я переговорю с ним!

Висар, похоже, не управляет своей женой.

— Это возможно, — переменился он, ничуть не смутившись.

— И мы бы хотели, — продолжил чтец Завета, — чтобы верующих в Пророка не преследовали в Колыбели.

— Их и не преследуют, — ответил Висар Маурирта.

— Простите, лорд Висар, но у меня другие сведения.

Невзрачный Висар, однако, не сдавался.

— В Колыбели мирно уживаются самые разные верования. Но я дополнительно переговорю со своим отцом, да и с двоюродным братом, и сам буду следить за отсутствием притеснений.

— Что ж, — подвел итог Зартанг. — При случае мы сможем поставлять в Колыбель продовольствие, но хочу предупредить — по хорошей, доброй цене.

Золотистая женщина еле заметно кивнула.

— Мой брат, Кимирра, скорбит вместе с вами. Он ездил на охоту с вашим отцом, ну и причинял разные неудобства, — она чуть улыбнулась. — Он такой! Лорд Тимон, он просил вас принять в подарок целебную мазь, если она вам помогает.

Дядя Тимон впервые разверз уста.

— Я бы не сказал, что…

— Лучше бы нам получить рецепт этой мази, — заговорил и Тейт. — Она помогала в прошлом.

Тимон кивнул, соглашаясь, а Кассад, уже давно молчавший, тяжело вздохнул.

«Обойти стол, ударить по зубам Висару! Крикнуть об указах отца! Поднять бунт!» — женщина Маурирта смотрела на него с доброй полуулыбкой.

— Я могу его расписать, — сказал лекарь. — Однако рецепт, боюсь, достаточно сложен, в него входят травы и цветы, растущие в Лабиринте и срывать их надо ранней весной.

— Угос хочет сказать, что если вы пришлете своих лекарей, то Гильдия Знахарей непременно научит их составлять мазь, — поправила Маурирта.

Зартанг крикнул виночерпиям, чтобы наливали кубки.

«Война, кровь, мертвые дети… Прости отец! Я не смог! Я предал тебя!»

Кассад встал со стула, намереваясь уйти.

— Вы не должны здесь оставаться! Уезжайте! Прямо сегодня!

Зартанг задержал его за рукав.

— Брат, день клонится к закату. Будем гостеприимны. Послы переночуют в моих покоях, а ранним утром уплывут в столицу.

Иланна Маурирта все смотрела на него. Невозмутимо и спокойно. Даже аромат шел от нее через стол сладкий и убаюкивающий.

— Конечно, любые гости делают так, как им прикажут хозяева, — сказала женщина.

Кассад ничего не сказал. Он высвободил руку и зашагал к себе.

Глава 21. Храброе Донышко

Легкий одномачтовый когг «Оторопелый» быстро домчал посольство к Веку, смог подняться по сузившейся реке и сейчас делил причал у Скита с рыбацкими лодками, баржами и парочкой местных купеческих судов. Иланна смотрела вниз из оконца спальни, любезно уступленной им лордом Хисанн, а ее корабль тонул в черноте прямо на глазах, он будто таял также, как и окружающее пространство.

Чем ближе к северу, тем скорее расцветает Неумолимая. В землях Хисанн еще успеешь написать записку или украсить пудрой щеки, а вот еще дальше — на северном побережье и моргнуть не успеешь, как Богиня опутает тебя со всех сторон. Явители считали, что она рождается где-то в бушующей огненной пасти, и взрослея шагает на юг, а уж зло и темноту приносит к возрасту превращения в девушку. На счет ночи ходило много теорий, а об одной из них — странном шаре дяди-еретика Иланне даже думать смешно. Надо бы узнать у мужа, как правильно. Хотя… Боги, не люди, устроили мир, глупо рассчитывать, что последние разберутся.

Она поспешила дать согласие на ночевку. Лучше бы им не ждать, не мучиться целую ночь, не давать поводов негостеприимным хозяевам, а послушаться Кассада — взять и уплыть домой сразу же после осушения кубков. Правда, лорд Зартанг пообещал написать небольшое послание наследнику к утру, и Иланна не хотела обидеть его, а тем более пошатнуть престиж его власти.

Нечего и надеяться на прогулку по замку. Любой воин, житель замка или города, помнящий воинственную риторику Эссада, может вскипеть и все испортить. Воля Зартанга в Ските, будто тонкий хрустальный бокал — ее при желании разобьет на кусочки каждый.

Висар уже зажег свечи и уселся за небольшой стол, принесенный в спальню по его просьбе. Он предвкушал пару часов изучения «Деяний Третьего Пророка». Мужу очень хотелось не оставить камня на камне от возмутительных утверждений Хисанн, он вообще часто втягивал Иланну в религиозные диспуты. Лорд Зартанг только хмыкнул, когда передавал им копию книги. Знал он о репутации Висара или нет — понять невозможно.

— Книга третьего пророка самая маленькая, — сказал Висар, открывая ее и переворачивая пожелтевшие страницы. — Дома я читал древний экземпляр, сохранившийся у искателей земли, и в нем рассказано, как третий пророк приказал умертвить две тысячи староверских детей. Представляешь?! Две тысячи! — муж взглянул на нее, и она ощутила его негодование. — Они, дескать, переступили пятилетний порог и выбить из бедняг языческое учение невозможно! — Он вернулся к листанию и пообещал. — Сейчас я разыщу это прискорбное место.

Иланна прикрыла оконные ставни, опустилась на кровать, жесткую, не очень-то подходящую для двух человек. До Зартанга с женой в ней спал его отец, а Эссад Хисанн, по слухам, мог ночевать и на голой земле. Хотя неприветливая кровать и деяния пророков ничуть не важны — ее волновало другое.