Осколки времени (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 35

Несколько минут она просто разглядывала контуры осколков, привыкая, а потом осторожно прикоснулась к одному. Мерцающая проволока дрогнула, изогнулась, подчиняясь ее силе. Ульяна осторожно потянула линию к другой, похожей на первую по излому. Контуры дернулись, а потом слились воедино. Сколько времени прошло, она не знала, но когда закончила, на полу стояла целая тарелка. Ульяна смотрела на нее во все глаза, а потом подхватила и с радостным криком вскочила на ноги. Прыгая по кухне подобно шаману с бубном, она остановилась только тогда, когда выдохлась. Прислонилась к столешнице, улыбаясь. Сердце колотилось, в висках стучало. Ее первый опыт как архитектора удался!

В этот миг она окончательно поняла, что уже не сможет от этого отказаться. От своей удивительной силы, которая стала ее сутью. Поняла, что поедет на Мальту, несмотря ни на что. Осталось только набраться храбрости и позвонить Сэму.

Этой ночью она впервые за последнюю неделю спала спокойно и крепко, а под утро ей приснились виноградники — яркая, сочная зелень на выжженной солнцем земле. Терпкий вкус красного вина на губах и близость Сэма, от которой голова кружилась гораздо больше, чем от дегустации.

Дверь открылась, звонкое цоканье каблуков выдернуло Ульяну из полусонного оцепенения. Секретарь Муравья, Лена, бросила ей на стол документы, рассортированные по файлам, а она не удержалась и зевнула, успела только рот ладонью прикрыть. Господи, только два часа! Время словно превратилось в каучуковый лизун из детства и тянулось до отвращения медленно. Как она ни старалась, сосредоточиться на работе не получалось, оставалось заниматься ИБД — имитацией бурной деятельности, и втайне мечтать о том, чтобы побыстрее уйти домой.

Если на прошлой неделе она изображала электровеник: проверяла данные, составляла отчеты, искала новых клиентов, ездила на встречи, а каждый день был расписан и забит под завязку, ночевать она возвращалась ближе к полуночи — уставшая настолько, что не всегда хватало сил даже поесть, то сегодня спасения в делах найти не получалось, все валилось из рук. Ульяна страстно желала лишь одного: вернуться на неразобранный Алисин диван и продолжить зализывать раны. На сей раз она позорно расклеилась. По-настоящему.

Возможно, дело было в том, что вчера позвонила Татьяна Николаевна, и Ульяна минут пятнадцать слушала про то, какая же она тварь неблагодарная. До тех пор, пока Алиса не заметила, не вырвала телефон у нее из рук и не нажала отбой. А может быть просто понедельник — день тяжелый. К тому же, она так и не собралась с силами, чтобы позвонить Сэму. Это тоже уверенности в себе не прибавляло.

— Тебя хотят видеть. Срочно. Они-с не в духе, — Лена кивнула, приподняв брови. — Ну срочно, я так понимаю, не получится. Так что я скажу, что ты на обед вышла.

Новость о том, что ей предстоит головомойка, не произвела особого впечатления. В последнее время она и впрямь постоянно отпрашивалась из-за лечения. Муравей такого не одобрял, он считал, что рабочее время предназначено только для работы, а болеть, помирать, хоронить и оплакивать безвременно усопших можно и нужно в свободные часы. Последнее новшество — внутренний устав, который нужно было учить и сдавать в виде устного экзамена, было введено недавно и принято с зубовным скрежетом. Талмуд, достойный летописей истории небольшого молодого государства, лежал у нее на столе. Обязательно к прочтению.

— Почему не получится?

— Потому что к тебе пришли.

Появилась как фея — внезапно, заполнив кабинет ароматом дорогих духов, и исчезла точно так же — лихо повернувшись на высоких каблуках и оставив после себя легкий сладковатый шлейф.

— Лен, подожди! — запоздало пробормотала Ульяна закрывающейся двери. — Кто пришел?

Ответа она не дождалась. Кто к ней мог прийти, кроме Стаса? Встречаться с ним она была не готова. По многим причинам, большинство из которых ей даже вспоминать не хотелось. Взгляд метался по кабинету и остановился на рабочем месте Веры — руководительницы отдела. Они с Артемом только что вышли покурить, а это могло затянуться и минут на двадцать. Больше ей было и не надо. Людмила не успела и слова сказать, как Ульяна метнулась к стоявшему у окна огромному начальственному столу, с потрясающей прытью опустилась на четвереньки и залезла под него. Это было глупо и по-детски, но ничего лучше она не придумала.

— Ульяш, ты чего? — донесся сверху встревоженный голос.

— Тсс! — зашипела она на коллегу. — Когда войдут, скажи, что я уехала по делам до вечера. Хорошо?!

О том, что Лена могла сказать, что она на месте, Ульяна подумала уже позже, но ответить Людмила не успела, потому что снова открылась дверь. Уверенные шаги — и в центре кабинета нарисовались ботинки и чуть-чуть брюк. Эффектные такие ботинки, точно не Стасовы. И брюки, кажется тоже.

— Я ищу Ульяну Одинцову, — легкий иностранный акцент она бы и в голосящей толпе не перепутала.

Господи, Сэм-то что тут забыл?! Час от часу не легче! Она же выглядит как жертва жестокого обращения с людьми или ведьма после взрыва котла с зельем: темные круги под покрасневшими глазами, немытая голова с собранными в пучок волосами — она умудрилась проспать и времени привести себя в порядок не хватило. Муравей, встретивший ее в коридоре утром, первым делом заметил, что клубы и тусовки до добра не доводят, в ответ Ульяна заявила, что судить обо всех по себе не стоит. Позже, сидя за столом и пытаясь разгрести дела по своим клиентам, она подумала, что если всерьез соберется на Мальту, ей даже не придется писать заявление. Скорее всего, ее уволят просто так.

— Она только что уехала, — смущенно пробормотала Людмила. — А вы кто?

— Друг.

Зазвонил мобильный в ящике стола. Очевидно, Сэм набрал ее номер.

— Она забыла телефон! — вышла из положения Людмила.

— И сумку, — невозмутимо заметил он.

«И себя», — мрачно подумала Ульяна. Если она видела ботинки и немного брюк, то Сэму явно ничто не помешает увидеть коленки и чуть-чуть юбки. Если, разумеется, он посмотрит вниз.

— Как скоро она вернется? Могу я подождать здесь?

«Нет», — сказала Ульяна.

— Да, — сказала Людмила. В ее голосе прорезались кокетливые нотки. — У нас тут печенье есть. И чай. Хотите?

Вот и доверяй после этого людям! Впрочем, осуждать ее было сложно. Увидеть такого мужчину как Сэм и не предложить ему хотя бы чая — верх идиотизма. Представив, как ее «возвращение» будет выглядеть, когда заявятся Антон с Верой, Ульяна мысленно обругала себя последними словами и выползла из-под стола с самым независимым видом.

— Привет, — сказала она, поднимаясь и отряхивая юбку, — мило, что ты решил заглянуть.

В глазах Сэма промелькнуло удивление, а затем смех, тем не менее, он галантно подал ей руку.

— Ульяна, мы можем переговорить наедине? Желательно не под столом.

При мысли об очередном разговоре что-то внутри задергалось, как гамак под порывами ураганного ветра. Того и гляди оторвется. Она хотела отказаться, но тут невовремя вошли Вера с Артемом. Ульяна схватила Сэма за руку и поспешно утащила за собой в коридор, в холл рядом с приемной, где стояли два кожаных дивана, журнальный столик и непонятное вечнозеленое высоченное растение с выносливостью баобаба: Лена частенько забывала его поливать. Иногда от него отваливались листья, но оно упорно цеплялось за жизнь.

Обхватив себя руками, она вопросительно посмотрела на Сэма. Не вспоминать их последнюю встречу сложно, но придется постараться. Что же, в этом есть и плюсы: не придется ему звонить.

— Ты обещала подумать о моем предложении.

Она нужна ему, не как женщина, как архитектор, но решение уже принято. Отказаться от Мальты — значит отказаться от себя самой. Прятаться от себя и своих чувств, сдерживать силу и понемногу сходить с ума.

Конечно, здесь останутся родители, с которыми она виделась пару раз в год, но все-таки виделась. Алиса — лучшая подруга, практически сестра, и даже работа, которая хотя и была щедра на нервотрепку, а зарплата была далека от идеальной, но все-таки она была. Санкт-Петербург. Ульяна даже не отдавала себе отчета, насколько привязалась к этому городу. Страхи — на новом месте всегда приходится начинать с нуля, а она будет далека от дома и даже от страны, где родилась и прожила двадцать шесть лет. Мама бы сказала, что она сошла с ума, но учиться можно только там. К тому же, дом Сэма на Мальте, там же большая часть его жизни.