Невеста Черного Медведя (СИ) - Миколайчук Светлана Сергеевна - Страница 18

Все мое внимание было обращено на Оливера с того момента, как за мной закрылись огромные дубовые двери. Оливер, стоя, поприветствовал меня, и я ответила молчаливым реверансом, не особенно понимая, к чему вся эта чопорность после пережитого нами за эти недели. А затем догадалась – конечно, это было для его семьи! Сквозь разрезы его бархатного камзола виднелась идеально белая материя рубашки. Загорелый мужчина в светлом – всегда красив. Меня поначалу смущало то, что в XIV веке мужчины носили узкое трико, но потом я привыкла.

Его подстриженные волосы были зачесаны назад, а лицо выбрито настолько гладко, что он казался моложе на несколько лет. На мой взгляд, он выглядел крайне притягательно сегодня. В общем, три слова описали бы его полностью: учтив, прекрасен, благороден.

Мать моего жениха была одета богато и красиво, словно, желая поразить всех своим изысканным вкусом. Леди Марион была одета в парчовое платье изумрудного цвета, отделанное роскошной вышитой тесьмой по линии квадратного выреза. Ее заостренный головной убор был украшен мелким жемчугом, и тот же жемчуг в несколько рядов обвивал ее белую, словно, мрамор, шею. Подобные головные уборы были особенно распространены среди женщин с сединой, поскольку красить волосы еще не умели, а скрыть белеющую голову хотелось бы дамам всегда.

Также я познакомилась с сестрой барона – Анабеллой. Это была милая, весьма спокойная для своих одиннадцати лет девочка. У нее были толстые косы, перевитые светлыми шелковыми лентами и такого же цвета платье, опушенное белым горностаевым мехом.

Ужин, за который так переживала экономка Джейн, оказался на высшем уровне: тушеная капуста, жареная макрель, паштеты, легкое вино и наливка.

В камине жарко полыхал огонь, но слуги продолжали добавлять сосновые поленья, источающие удивительный запах леса. Я осторожно вела разговор с леди Марион и Оливером, следя за каждым своим словом. Оливер был доволен и спокоен, находясь в кругу своей семьи. Он помогал мне с некоторыми ответами на вопросы матери, ссылаясь на мои иноземные корни и возможные трудности с иностранным языком. Понемногу я тоже перестала нервничать в их обществе.

Ситуация изменилась, когда высокая дубовая дверь отворилась, и в узкий проем прошмыгнул шут по имени Пуфф. Он был маленького роста с горбом на спине, в сшитом из разноцветных лоскутов камзоле, рейтузах и капюшоне. Похоже, он был вместо юмористического канала для увеселения толпы во времена без телевизора. Я не расслышала части его шуток из-за звона маленьких колокольчиков, которыми он был сплошь обвешан. Он кривлялся, катался по полу, вился вокруг хозяев, и, видимо, это должно было быть смешным. Я вспомнила анекдот, где все смеются после слова лопата, и тоже изображала улыбку на лице после каждой забавы шута, чтобы не выделяться среди веселящейся семьи.

- Оливер, - обратилась леди Марион, - недавно нас навещал виконт Маллет, и он поведал нам новую историю, только появившуюся при дворе, а сам он ее услышал от графа Лэдгари. В ней очень интересно повествуется о короле Артуре, его верных рыцарях, о Бруте и его младшем брате. Больше всего мне понравилось описание самого Цезаря. Оно несколько отличается от того, что я слышала о нем.

- Матушка, Вы забыли упомянуть про Александра Македонского, - подсказала Анабелла, - и название такое странное и длинное, что я не запомнила.

Я знала всего три, от силы, четыре литературных произведения XIV века. У меня в голове крутилось название этого рыцарского романа, которое я сама случайно запомнила из-за большого количества исторических героев, которые по задумке анонимного писателя действовали одновременно. По-моему, название романа – «Персефорест», и я рискнула:

- Леди Марион, Вы случайно говорите не о прозаическом романе «События и деяния короля Персефореста и рыцарей вольного чертога»?

Мать Оливера на миг замерла, а потом кивнула:

- Да, это и есть название романа. Признаться, я поражена Вашей осведомленностью, леди Элизабет.

Пуфф принялся пересказывать эту историю, то и дело, изображая каждого из героев.

После этого шоу меня попросили меня поведать какую-нибудь легенду, раз оказалось, что я в ладах с культурой. Вот тут я себя почувствовала, как рыба в воде. Уж сколько я знала сказок Пушкина, Андерсона, братьев Гримм, Шарля Перро, Киплинга, а что говорить о русском фольклоре!

Эта зала считалась главной в Берзхилле, и каждый вечер челядь собиралась здесь после своих хозяев на вечерний ужин. Вот и в тот вечер все, кто освобождался в замке, потихоньку заходили, чтобы послушать меня. Любопытство в глазах всех присутствующих, включая моего жениха и его строгой матери, было лучшей мне наградой. С того дня в Берзхилле появилась новая традиция – перед сном слушать сказки леди Элизабет. Прямо как сказки Шехерезады!

Атмосфера за столом постепенно становилась теплой, и после ужина я вернулась к себе в комнату в приподнятом настроении. А в покоях тем временем уже был растоплен камин, пол был устлан свежими циновками. Скамью заменяла мягкая кушетка, заботливо придвинутая к камину.

- Ваша постель подогрета, леди Элизабет, - сказала Джейн, и я обратила внимание на новые шелковые подушки и огромное меховое одеяло.

Первая ночь в замке была очень странной. Я долго не могла уснуть, прислушиваясь ко всему, не то чтобы я ждала увидеть привидение, просто мне было не по себе. Голоса слуг в коридоре, завывание ветра в камине, скребущиеся мыши и пляшущие от огня тени на стенах – немного нервировали, но именно здесь я была в полной безопасности, как бы странно это не звучало. За стенами замка мир был гораздо более устрашающим.

Весь следующий день был потрачен на осмотр замка вместе с Джейн и Оливером. Мой жених, сопровождая меня в первые часы нашей экскурсии, объяснил, что самая малая из трех башен замка является наиболее важной в стратегическом плане. Поднявшись по лестнице на крышу сторожевой башни, я с любопытством разглядывала огромные колокола, благодаря которым деревенские жители всегда могли узнать о приближающейся опасности.

С крыши я окинула взглядом земли вокруг Берзхилла, на которых работали крестьяне барона Хэдли. Именно они давали основной доход моему жениху, и мне уже было не все равно, сколько урожая приносят его земли. Я долго разглядывала работающих людей издали, поставив локти на зубчатый парапет:

- Сэр Хэдли, мне даже отсюда видно, что большинство из них женщины и дети. И одежда у них не по сезону, это чревато болезнями. Как вы их лечите?

Я обернулась и поймала на себе оценивающие взгляды стражников. Мне сразу вспомнились матросы на корабле, тайком разглядывавшие меня после того, как я отправила на тот свет пару их собратьев. Любопытная женщина, да еще и со своим мнением, здесь однозначно плохо воспринималась. Я спешно перевела тему, решив, что мне рано лезть в дебри хозяйственных забот, ведь я еще не была супругой их хозяина.

Следующая башня, вторая, была самой высокой и называлась донжоном. Я и без рассказов Оливера знала, что эта башня служила для перенесения осады в особенно сложных случаях. Я не задумывалась о толщине стен донжона, пока не узнала, что внутри одной из них была расположена винтовая лестница.

- Она ведет вниз в подземный ход, а оттуда – под каналом с водой – можно попасть в лес. Перед отъездом я начал строить еще один подземный ход, выводящий к реке с противоположной стороны для возможности вылазки моих воинов при осаде. К следующей осени планирую закончить, - поделился Оливер мыслями и спохватился, - Вам это вообще интересно, Элизабет?

Я закивала головой: мне всегда нравились умные мужчины.

- Конечно, Оливер, ведь речь идет о безопасности замка.

- Я просто иногда не знаю, что нужно тебе рассказывать, а что будет лишним, - пожал он плечами, перейдя на «ты», - ты такая… необычная.

«Ну надо же, первый комплимент! И почти удался! Хорошо хоть странной не назвал», - подумала я тогда. Мы были одни на лестнице, и я решила немного пофлиртовать с ним, раз мы все-таки жених и невеста.