Похищенная, или Красовица для Чудовища (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 57

— Я буду молчать, но при одном условии, — деловито уточнила девушка и, вскинув голову, посмотрела в глаза молодому человеку. Сейчас в них отражались отсветы огня, напитывая радужку янтарным блеском и делая Кейрана ещё больше похожим на дикого зверя. Волка, а не человека.

— Я, значит, тебя спасаю, а ты в благодарность за это мне ещё и условия ставишь? — рассмеялся Кейран. — Вообще-то я надеялся на кое-какую другую благодарность, малышка, — добавил он многозначительно, погладив девушку по щеке, отчего Мишель вспыхнула и неловко отстранилась.

Ей, в отличие от Донегана, было не до веселья и уж тем более не до заигрываний. Мишель даже не улыбнулась в ответ на очередной ироничный намёк Кейрана. Вместо этого спросила, пытливо и серьёзно глядя на своего спасителя:

— Зачем Галену нужна была Флоранс? А теперь… я?

— Отец выяснил, что магию шейвари может поглотить только такая же могущественная магия. Должно произойти слияние, и тогда одна сила уничтожит другую.

— Слияние… — эхом подхватила Мишель. — Вы лишитесь ваших способностей, а вместе с ними…

— Выходит, всё дело в нашем источнике.

Донеган кивнул:

— Для ритуала нужны наследники, потому что именно они несут в себе силу рода. В младших братьях и сёстрах она проявляется значительно слабее или не проявляется вовсе. Как, например, в Катрине: в ней нет ни капли силы.

— Теперь понятно, зачем Гален сватался к Флоранс.

Мишель поёжилась, вдруг осознав, какую роль она сыграла во всей этой истории. Если бы не приворот, её сестра сейчас готовилась бы к свадьбе, и все Донеганы обрели бы свободу. Катрина и Аэлин перестали быть пленницами, а Гален с Кейраном — убийцами.

И вот из-за неё, из-за её каприза и эгоистичной выходки, ничего этого не случится!

— Теперь уже Флоранс ему не нужна. Ему нужна ты, Мишель, — наблюдая за плавными движениями высоких стройных фигур в светлых платьях, мрачно проговорил Кейран.

— Это всё из-за… — Девушка осеклась, почувствовав, как на неё резко накатывает дурнота и невысказанные слова обжигают горло. Так происходило всякий раз, когда она пыталась признаться в постыдном сговоре с Мари Лафо, и всякий раз магия вуду надёжно запечатывала ей рот.

— Из-за того, что Флоранс тебе не родная сестра, — помешкав, признался молодой человек, рассудив, что Мишель скоро всё равно узнает правду. — Она дочь твоей тётки из Старых Земель. Мистер Вальбер признал Флоранс своей, но на самом деле силу источника наследуешь ты, Мишель. Ты должна выйти за Галена. Иначе погибнут Катрина и Аэлин.

Поражённая, ошеломлённая открывшейся о сестре правдой, Мишель не сразу обратила внимания на последние слова Донегана. Широко распахнув глаза, девушка наблюдала за приближением к костру шамана, как и сагамор носившего вырезанную из дерева разукрашенную маску и безразмерную хламиду, оттенявшую бесчисленные амулеты на груди мужчины. Они позвякивали при каждом его движении, вплетаясь в уже звучавшую ритуальную мелодию, вместе с пламенем танцевавшую над полем.

— Но почему они должны погибнуть? — наконец опомнилась девушка и пристально посмотрела на Кейрана.

— Это одно из наказаний шейвари. Каролина умерла вскоре после рождения ребёнка. Не выдержала жизни в заточении в Блэкстоуне. Все женщины в нашей семье обречены следовать за ней в могилу, когда им исполняется двадцать три. У Аэлин ещё есть время, а вот жизнь Катрины скоро оборвётся. Ваша с Галеном свадьба — её последний шанс на будущее и свободу, — глухо закончил Кейран и залпом опрокинул в себя то, что ещё плескалось на дне глиняной посудины.

Мишель пожалела, что не оставил ей этого хмельного напитка, хотя бы немножко. После всего услышанного единственное, чего ей хотелось — это скорее забыться. Опьянеть, захмелеть, отключиться. Лишь бы не чувствовать, как в груди больно колет сердце. Не думать о том, что магия вскоре лишит жизни Катрину Донеган. А она может её спасти. Может, да только одна мысль выйти замуж за Галена ввергала Мишель в панику и отчаянье. Ещё бОльшие, чем испытывала она, будучи пленницей в прОклятом доме.

Голоса лугару нарастали, перекликаясь с боем барабанов и далёким воем затерявшейся где-то в лесных чащобах стаи. Мишель сидела, прямая и напряжённая, не способная оторвать взгляда от пламени костра: свободного, непокорного. Когда-то и она такой была. А теперь, даже оказавшись на воле, девушка по-прежнему чувствовала себя пленённой. Теми же злыми чарами, что сковали всех Донеганов.

Повинуясь приказу шамана, Кейран поднялся, чтобы последовать за лугару в очерченный пламенем круг.

Протянул девушке руку со словами:

Две недели спустя

— Не успела Беланже вернуться, как ты уже встал в стойку и сломя голову бросаешься в Лафлёр. Дал бы девчонке хотя бы передохнуть с дороги. — Кейран стоял в ленивой позе, прислонившись к перилам крыльца, и, скрестив на груди руки, с мрачной усмешкой наблюдал за Галеном.

Вот тот нацепил широкополую соломенную шляпу и, прежде чем забраться в коляску, обернулся к брату.

— Я дал ей достаточно времени, чтобы передохнуть и выдохнуть. Моли Всевышнего или кого угодно, чтобы в Лафлёре меня приняли, как гостя, а не скрутили и не потащили в полицию, как преступника.

— Если это случится, у меня не станет младшего сына, — проговорил показавшийся в тот момент из дома Сагерт Донеган.

— Старшего, в общем-то, тоже, — невозмутимо заметил Кейран, за что был удостоен полного глухой ярости взгляда от брата и сурового, укоризненного от отца.

— Из-за тебя… — рванулся было к нему Гален, но Король хлопка встал между сыновьями, предотвращая очередную стычку, грозившую закончиться выяснением отношений на кулаках.

И так уже за последние дни несколько раз сцеплялись, и у Сагерта не было ни малейшего желания развлекать прислугу очередным скандалом.

— Благодаря мне она не сошла с ума, — покосился Кейран на отца, после чего обратился к брату: — И если бы Мишель заговорила, тебя бы уже давно скрутили и потащили в полицию. А я бы ночами выл на луну, вместо того чтобы с утра до вечера выслушивать твоё нытьё.

— Ты поступил очень опрометчиво, Кейран, — хмуро произнёс мистер Донеган.

— Мы это уже сто раз обсуждали, отец, — отрываясь от перил, раздражённо откликнулся молодой человек.

— Но теперь она помнит всё! — прорычал Гален, нервным движением сбрасывая с головы шляпу и швыряя её на сиденье коляски.

Он бы и рукава с удовольствием закатил и бросился на брата. Одно только присутствие отца и отрезвляло.

— Ну, значит, тебе придётся очень постараться, чтобы получить от неё заветное: «О, Гален, я согласна!».

— Для тебя это всё игра, Кейран? — выцедил наследник. — Или ты забыл, что от её решения зависит будущее нашей семьи?

— Я-то всё помню. А вот у тебя, похоже, проблемы с памятью, раз винишь во всём, что произошло, меня и не понимаешь, что сейчас разбираешься с последствиями своих решений.

— Да когда же вы уже успокоитесь, — тяжело вздохнул мистер Донеган и хмуро бросил, оглядываясь на младшего отпрыска: — Лучше бы ты, Кейран, оставался в Тенненсе.

— Лучше бы Гален не похищал сестру своей невесты, — огрызнулся в ответ молодой человек.

Отвернулся, собираясь уйти, чтобы не видеть, как брат помчится в Лафлёр замаливать перед Беланже свои грехи и делать Мишель треклятое предложение, но запнулся на верхней ступени, услышав тихие слова отца, адресованные наследнику:

— Делай что угодно, но её уговори. Мишель была в тебя влюблена. Заставь её почувствовать это снова.

Кейран поморщился. Сам того не осознавая, сжал руки в кулаки, ощутив, как засаднили содранные костяшки — результат недавнего «общения» с братом. Молодой человек поспешил скрыться в доме и не увидел, как Гален, сев в экипаж, прижал ладонь к груди. Стиснул зубы, чтобы не закричать, и согнулся пополам, шипя от боли.

— Что с тобой? — с тревогой спросил Сагерт, подаваясь к сыну.