Приручить Снежного Кота (СИ) - Фигг Арабелла - Страница 9

— Зато они — Соловьи, а ты — Замшевый Кошель, — хмыкнул Айс. — Цени, дядя.

— Ценю, — без всякой иронии согласился тот. — С Юлием не стыдно показаться хоть во дворце наместника. Или его пригласить в наш дом.

Племянник наконец повернулся к нему лицом, стараясь не опираться в своей не слишком удобной позе на левую ногу: мало он хромал, так ещё и поднимаясь из арсенала, споткнулся на лестнице и сильно ударился коленом. Левым. Тем, которое и так почти не сгибается — Лауриэ была совершенно права, обругав его, но кого ещё он мог послать за подарком для будущего супруга? Старика Куно, что ли? Увы, вырубленная в скале каморочка для того, кто хоть чуть-чуть разбирается в оружии, выглядела бы драконьей пещерой, полной сокровищ, а в Верхних Землях в оружии разбирались практически все. Даже старый ключник мог не устоять перед искушением и прихватить из сокровищницы Снежных Котов какой-нибудь ножичек гномьей работы. Может, и невелика была бы потеря, но рано или поздно пошли бы разговоры о том, что Снежных Котов можно обокрасть, а Айс старался управлять Семью Водопадами не хуже, чем мать: спокойную и улыбчивую, с мягким лицом и ясным взглядом, госпожу Марену в крепости и вокруг неё побаивались куда сильнее, чем вспыльчивого, шумного и такого понятного горцам владетеля Рагнара. Она не кричала, не грозила, никого ни разу, храни боги, не ударила, но в крепости каждая горелая корка шла в дело и ни одной горелой корке не удавалось уйти на сторону.

Конечно, жену владетеля не любили. Конечно, была она имперской змеёй и купчихой, и кое-кем похуже. А что жилось в крепости теплее и сытнее, чем в любом замке Верхних Земель, так на то воля богов… И что у нелюбимой жены владетеля можно, когда совсем уж прижмёт, занять без всяких процентов десяток монет и вернуть их через пару месяцев, а то и просто отработать — на то, видимо, тоже была воля богов. «Люди в большинстве своём не ценят того, что для них делают, милый, — говорила она старшему сыну. — Они всё это принимают как должное и не задумываются, а с чего, собственно, кто-то им что-то должен. Никогда не обижайся и не злись на это, но всегда цени тех, кто благодарным быть умеет…»

Айс прижался затылком к холодному кружеву металлической рамы, невидяще уставившись на стол, заваленный исписанными листами. Как он, дурак, надеялся, что после смерти Ворона его оставят в покое! Ведь ясно же было, что ни один глава клана не отдаст свою дочь, племянницу, внучку или кого там ещё из женской родни за «легионерскую подстилку», но дядюшка Гуннар, видимо, побоялся, что племянник может или вступить в откровенно неравный брак с какой-нибудь пастушкой, или попросту наделать бастардов. Или что «торгаш-южанин» привезёт ему из Ясного Плёса девицу из семьи приличной, но настолько обнищавшей, что невеста согласится уехать из Империи к жениху — в северную глушь, к немытым варварам. Впрочем, нет, вариант с пастушкой отпадает. Он, Айс — совершеннолетний, и дядюшка уже не может на церемонии вместо него ответить «согласен». Но вот изгнать из клана за неподчинение может по-прежнему… За брак, роняющий достоинство Снежных Котов, да-да. Жениться на Хильде Певунье — это, знаете ли, верный способ опозорить клан, а выйти замуж за имперца — ни в коей мере.

— После смерти Марены я говорил с твоим отцом, — сказал вдруг дядя, что-то рассеянно черкавший на одном из листов — прикидывал, куда незнатных гостей посадить, что ли? — Просил его отпустить тебя со мной в Ясный Плёс. Насовсем. Воспитан ты, хвала Отцу-Солнцу и Марене, так что тебя в жизни не признали бы за горца, дело для тебя в моём доме нашлось бы без труда, и никому бы в голову не пришла чушь, что если ты не можешь зарезать противника в открытом бою, значит, ты не мужчина.

Владетель невесело хмыкнул, вспомнив недавнее словесное сражение с Кураком, не желавшим подчиняться «не мужчине-не женщине». Даже какой-нибудь вдовушке, держащей в кулаке владение покойного мужа, орк, наверное, подчинился бы охотнее, особенно получив от неё по морде — у горянок это был излюбленный способ общения с орками.

— Тогда я, наверное, поскакал бы за тобой вприпрыжку, — сказал он. — Отец никогда не стеснялся сказать, что лучше бы я умер, чем жил калекой, а уж после смерти брата… Я тебе не говорил, но в пьяном виде он меня то и дело обвинял, что я жив, а Ларс нет.

— У твоего отца, прости меня Отец-Солнце, — проворчал Йен, — мозгов не было ни в трезвом виде, ни в пьяном. Вообще не было. Он отказался отпускать тебя в Ясный Плёс, даже заикаться об этом мне запретил.

— Возможно, боялся, что Семь Водопадов останутся без наследника, — задумчиво произнёс Айс. — Я вспоминаю теперь, он в последний месяц всех тётушек на уши поставил, чтобы нашли ему новую жену. Торопился так, будто боялся не успеть. Ну и… в самом деле не успел.

Он вернулся к столу, посмотрел, что там рисовал дядя. Да, прикидывал, сколько места в зале.

— Если к Солнцевороту погода направится, — сказал Айс, — столы для гостей попроще можно поставить прямо во дворе: и не засидятся за полночь, и меньше опьянеют на свежем воздухе.

Йен постучал графитовым стерженьком по столу, обдумывая эту мысль.

— Я всё забываю, что в ваших краях к холоду относятся проще, чем у нас, — признал он. — В сущности… даже если не направится, кто нам мешает поставить навесы?

========== Глава четвёртая, в которой будущие супруги выясняют отношения ==========

— Извините, что отвлекаю.

— Ничего, — Гай привычно кивнул на второй стул, как-то упустив из виду то обстоятельство, что хозяин здесь вообще-то не он. Он отложил гномье писчее устройство и облегчённо пошевелил пальцами: усовершенствованное гномами стальное перо не надо было без конца макать в чернильницу, чернила заливались внутрь при помощи нехитрого приспособления, но получившаяся штуковина была заметно толще обычного пера, и пальцы от неё быстро уставали. — Если вы по поводу охраны, — сказал он, — то можете не терять время зря. Я не передумаю: никаких больше поездок в одиночку. И кстати, ни грозить моим солдатам, ни уговаривать их не надо — они выполняют мой приказ.

— Если вы вдруг забыли, — прошипел Котёныш, злобно сверкая глазами, — это мои земли, и разъезжать по ним под конвоем ваших солдат…

— Если вы вдруг забыли, — перебил его Гай, — вашего отца это не спасло. То, что это были его земли.

Снежный Кот резко выдохнул, но смолчал. То ли не нашёлся, что ответить, то ли удержался от совсем уж непечатного ответа. Гай в его возрасте так, наверное, не сумел бы, даром что в Военной Школе быстро отучали спорить.

— Аскольд, — гораздо мягче проговорил он, — не надо на меня злиться. У меня нет ни малейшего желания оставаться вдовцом, поэтому я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы этого не случилось. Не знаю, на каких таких разбойников нарвался ваш отец… мой родственник посылал запрос в Ущелье Призраков, и ему ответили, что ни в указанное время, ни чуть ранее никаких побегов оттуда не совершалось. Мне очень не нравится вся эта история. Что-то выяснить и доказать чью-то вину столько лет спустя я вряд ли сумею, но уж позаботиться о вашей безопасности я вполне в состоянии.

Его будущий супруг кривенько улыбнулся.

— Разумеется, — сказал он. — Я смотрю, вы очень серьёзно относитесь к браку и к своим обязанностям старшего супруга.

— Да-да, — вздохнул Гай, — я помню: вы — владетель Семи Водопадов, я младший из внуков владетеля Бурых Скал, и наши роли в этом браке выглядят по меньшей мере странно. Что я могу на это сказать? Мой глава приказал мне вступить в брак с вами, и выбор у меня был такой же, как у вас: подчиниться или забыть о том, что я имею хоть какое-то отношение к Волкам. Что бы я сам обо всём этом ни думал. Поэтому я очень прошу вас, Аскольд: давайте не будем отравлять друг другу совместную жизнь. Нам придётся как-то общаться ещё много лет, не будем создавать лишних сложностей. Я обещаю вам не лезть в дела, в которых ничего не смыслю, но вы всегда можете рассчитывать на мою помощь и поддержку.