Плацебо (СИ) - "Хастлер" - Страница 17

— Как-то я не особо заметил, чтобы он на меня реагировал. Как робот, только команды выполняет. Он тебя так же слушает.

— Не скажи. Когда ты с ним говоришь, он смотрит почти всегда именно на тебя, а когда с ним говорю я или Эмиль, он смотрит куда угодно, только не на нас. Посему, ты и будешь тем, кто будет его вытаскивать наружу и показывать ему, что жизнь не перестала быть красочной без очередной дозы.

— С чего предлагаешь начать? — в мыслях сразу же возникает прогулка где-то в парке, хотя, кажется, это совсем не то, чего от меня хочет Маша.

— Начни с себя. Не бойся его.

— Ты о чём?

— О том, как ты сам себя притормаживаешь. Хочешь взять его за руку — бери. Хочешь погладить по волосам — гладь. Хочешь обнимать — обнимай.

— Не думаю, что это…

— Вот и не думай. Делай. Ему это нужно.

— Он может не так понять.

— Я буду счастлива, если он будет хоть что-то понимать и воспринимать. Это уже прогресс, — Машка замолкает на несколько секунд и с какой-то жалостью в глазах смотрит на меня. — Только Егор…

— Что?

— Не влюбись…

— Маш, я же уже…

— Я знаю, что говорю. Он может принять от тебя заботу и некоторую нежность, но может не принять другого. Так что не выдумывай себе ничего лишнего заранее. — и видя, что я уже открыл рот для возражения, добавляет: — И не спорь.

Ну, что тут ещё скажешь. Я только хмыкнул и наконец-то прикурил, а Машка сползла с подоконника и принялась за мытьё посуды.

***

Спустя два дня вечером, когда мы сытно отужинали, благодаря Машке, и расползлись по своим комнатам, я предложил Миру посмотреть что-то перед сном. На часах всего девять, спать мне ещё не хотелось, а он вообще может и глаз не сомкнуть за ночь.

Парень ожидаемо согласился. А я вспомнил о недосмотренном «Пауке» в наш единственный нормальный вечер и включил именно его.

— Иди сюда, — зову Мира с кресла, в котором он, кажется, прописался к себе на кровать, и сдвигаюсь немного в сторону.

Послушно переползает и ложится на самый край.

— Не так, — подтаскиваю его под мышки и сажаю между своих ног, упирая спиной себе в грудь. Мой подбородок уже привычно ложится ему на макушку. — Удобно?

— Да.

Грустно улыбаюсь ему в волосы и зарываюсь губами в шелковистые пряди. Сказано же было — делай, что хочешь. Вот я и делаю. Уже два дня. Правда в рамках разумного. По волосам, например, погладить, когда парнишка полностью доедает свой завтрак с утра. Успокаивающе приобнять, когда он пытается уснуть после очередной таблетки снотворного. Погладить Сатану, когда он мирно спит на коленях Мира. Обычно после этого Мир сам начинает неспеша водить пальцами по гладкой шерсти, а Сатана урчит, как трактор.

Минут десять мы так и сидим: я откинувшись на подушку, он откинувшись на меня. Смотрим. Хотя, происходящее на экране меня мало интересует. А Мира ещё меньше. Неосознанно трусь щекой, балдея от мягкости его волос, и перевариваю в голове сегодняшний день и очередной разговор с Машей перед ужином. Она с энтузиазмом доказывала, что результат уже есть, только я почему-то в упор его не видел.

Время идёт, в комнате только звуки от колонок и едва слышное дыхание. Моё. В затылок Миру. Его дыхания вообще не слышно.

Через некоторое время начинаю замечать, что когда немного отстраняюсь, Мир почти незаметно склоняет голову, как будто следуя за моими прикосновениями. Тут же забыв о Машке и вообще обо всём сразу, заглядываю ему в лицо. Ничего не поменялось. Всё тот же взгляд в экран. Пустой, невидящий.

Подтягиваю парня немного выше, теперь почти дышу ему в шею. Хочется большего. И мне абсолютно похер, что мне не видно, что происходит на огромной плазме. Прижимаю Мира немного сильнее и невесомо целую в тонкую кожу за ухом. Он как обычно в моей футболке с коротким рукавом, и мне очень хорошо видно, как его руки тут же покрываются мурашками. Может ему неприятно?

— Мир, тебе так удобно или хочешь пересесть? — даю право выбора.

— Не хочу, — и сам вжимается в меня спиной, как будто боится, что я его оттолкну.

Всё же надеюсь, что он сказал это осознанно. Сплетаю свои пальцы с его тонкими и бледными и обхватываю нас обоих этим двойным коконом из наших рук. С интересом наблюдаю, как он некоторое время елозит, устраиваясь поудобнее, и глубоко вздохнув, наконец-то замирает.

Я же, наоборот, начинаю чувствовать себя неудобно по двум причинам. Во первых, мне до умопомрачения хочется прихватить его зубами за мочку уха. Во вторых, в голову начали лезть ненужные мысли. Я неожиданно начал вспоминать, когда у меня был секс в последний раз, а тепло внизу живота сразу же напомнило о том, что давно. Странно, почему я начал думать об этом именно сейчас? Ведь я и раньше держал парня за руки, трогал его волосы. Да что там волосы, я же лично купал его первое время (правда, с тех пор, как в квартире появилась Маша, Мир мылся самостоятельно). И ни разу, никогда у меня не возникало и мысли… А тем более желания. Жалость, нежность, забота. Но не желание.

Может это слова подруги-психолога на меня так подействовали? Ведь раньше я не позволял своим мыслям развиваться в таком направлении. Но после наших разговоров что-то изменилось. Интересно, это действительно она навела меня на такие мысли или всё было во мне изначально, только я не позволял этому выползти наружу?

— Тебе нравится? — вдруг ляпаю я, почти шёпотом.

— Да, — тут же отзывается Мир, а я теряюсь, потому что не могу понять о чём он говорит, о фильме или…

А о чём, собственно, спрашивал я? И тут же сам признаю, что я интересовался вовсе не тем, нравится ли ему фильм.

Наваждение прямо какое-то. Уже начинаю сомневаться в том, что Машка не умеет владеть гипнозом. Иначе просто не знаю, как оправдать свои мысли и свои чувства. И Мир никак мне с этим не помогает. Наоборот. Как будто специально опять начинает искать удобное положение и трётся об меня, усугубляя и без того критическую ситуацию.

Выхода у меня два: успокоить свои разыгравшиеся чувства и перетерпеть, или по-тихому свалить в ванную и успокоиться уже основательно. В обоих случаях это тяжело сделать.

— Вы спите тут? — в комнату заглядывает Маша. — Егор, там Эмиль пришёл. Говорит по делу.

Облегчённо выдыхаю. Вот, моё спасение! Но готов поклясться, я слышал, как Мир вздохнул с сожалением.

— Посмотри пока без меня. Он мне договор принёс, — осторожно выползаю с из-под раскинувшегося на мне тела и выскакиваю в коридор.

И я даже не соврал, потому что Эмиль действительно должен был привезти договор. Пока я не могу работать и студия пустует, решил сделать там небольшой ремонт. И в таком случае, что может быть лучше, чем друг, у которого свой строительный бизнес.

— Не разбудил? — Эмиль выглядит устало, наверное, выдался тяжёлый день. — Извини, что так поздно.

— Мы фильм смотрели, — присаживаюсь напротив него. — Это ты меня извини, что приходиться после работы ещё на меня время тратить.

— На тебя всегда в радость, — улыбается. — Как фильм? — говоря последнее, почему-то смотрит мне за спину.

— Хороший, — слышу хрипловатый и, кажется, недовольный голос и оборачиваюсь.

Вот это сюрприз. На пороге стоит Мир. Сам пришёл! Без чьей либо просьбы! Что-то случилось?

Смотрю на Машку, у которой губы дёргаются в скрываемой улыбке. Что смешного-то?

— Мир, чай будешь? — как ни в чём не бывало предлагает Мальвина, и я не могу поверить своим глазам.

— Буду, — выговаривает это чудо, косится на Эмиля и, придвинув стул, садится рядом со мной, почти прикасаясь своим плечом к моему.

Вот мне интересно, если это сдвиг, то в какую сторону?

========== Ведь это ещё не любовь? ==========

Эмиль уехал минут двадцать назад. Машка утопала к себе и скорей всего завалилась с очередной книжкой, которые она любила читать ещё со школы. А мы с Миром пытались уснуть. Он безразлично смотрел в стенку напротив, а я обнимал его, прижав к свой груди, и ждал, когда подействует таблетка.