Амнезия, или Фанера над Парижем (СИ) - Купрашевич Владимир - Страница 16

После толкучки в кафе мое наказание изъявляет желание прокатиться на теплоходике. Кораблик экскурсионный, с прозрачным навесом. Пробираемся ближе к носу, оттуда картинки панорамнее. Едва отвалив от причала наш транспорт, вдруг, принимается чихать двигателем, замедляет ход и его начинает разворачивать на течении. Оно не сильное, и посудина дрейфует едва заметно, но публика замирает. Слабонервные дамы хватаются за своих мужчин. Наташка, прижимается ко мне. Мне ситуация не кажется катастрофической. Если даже команда не сумеет сманеврировать, скорость течения не настолько велика, чтобы разнести наше суденышко об опору моста.

- А ведь я не умею плавать, - бормочет она, впившись взглядом в приближающиеся конструкции.

- Не бойся, я тоже не умею, - успокаиваю ее я.

Наташка, взглянув на меня, разжимает пальцы, которыми держалась за мой локоть и озирается по сторонам. Видимо в поисках более надежного спасителя. Все равно, какого. Лишь бы тот умел плавать… А ты можешь идти ко дну. Я думаю, что вместо круиза по каналам мне следовало бы помахать ей рукой с перрона Московского вокзала. Вслед уходящему поезду. Смотрю на ее бледнеющее лицо и высказываю сожаление, что она уже не успеет составить завещание. Наташка бледнеет еще больше, когда внезапно затарахтевший двигатель вызывает у всех вздох облегчения. Теплоходик напрягается, начинает бурлить за кормой винтами, и выравнивается по курсу.

Наташка поворачивает ко мне лицо, уже с признаками жизни, и осторожно улыба-ется. Наверное, только сейчас до нее доходит моя последняя фраза.

- А что мне завещать то?

- Ну, свой скелет, на благо науки, чемодан с книгами…

- А что, можно завещать скелет?

- Конечно, но лучше отвезти его маме…

- Нет, - шепчет она мне на ухо. – Лучше я подарю его тебе, вместе со всем, что на нем наросло…

Я чувствую ее тело и пытаюсь отодвинуться, но она в ответ на мою попытку прижимается настойчивее.

Мы проплываем мимо Михайловского замка, Летнего сада.… Сам я не воспринимаю красот города, потому что меня отвлекает ее тело. И я, вместо того, чтобы предложить расписание поездов вдруг приглашаю ее в ресторан. Деградация полная. Наташка поворачивает ко мне сияющее, словно пятак, лицо. Конечно, для нее это сюрприз. Сделать еще один шаг в мире взрослых, для нее сказочный сон. Дурень, которого я сейчас представляю, видимо и рассчитывал на такой эффект. Она же и приехала сюда вовсе не поступать, а чтобы изведать все то, о чем мечталось многие годы бесконечного детства.

Прикинув размеры своего бюджета, признаю, что деньги придется экономить и предлагаю поехать на трамвае.

Правда, по пути по ее желанию мы заходим в косметический магазин, где отваливаю за духи, вынюханные ею, сумму, равную стоимости проезда до Москвы. Не знаю, на какие шиши мы пойдем в ресторан. Зато подружка повисает у меня на шее и визжит так, что я начинаю опасаться – не придется ли покупать ей еще и трусики.

На площадке Наташка вынимает ключ из своей сумочки и уже уверенно открывает дверь. В прихожей она повисает на мне. В полуобморочном состоянии напоминаю ей, что в хороший ресторан можем и опоздать. Это, к счастью, действует на нее и, в последнее мгновение моего самообладания, она отпускает меня.

Чтобы скоротать время, которое она будет проводить у зеркал, я сбрасываю пиджак и падаю на тахту. Переутомление помогает мне отключиться.

Просыпаюсь от запаха духов. Открываю глаза, вижу ноги в тонких капроновых чулках. Поднимаю голову. Женщина не одинока в своей слабости ко всему, что блестит.

Наташка крутится перед зеркалом, но, видимо чувствует мой взгляд и оборачивается. Я поспешно отвожу взгляд. Бороться с желанием всегда трудно, но в этой ситуации просто необходимо. Непослушнику все это непонятно, и он продолжает деревенеть. Пусть помучается. Однажды я уже оказался его заложником на кухне студенческого общежития. Еще неизвестно как выпутаюсь из той истории…

Наташке можно позавидовать. Ее не достает инстинкт размножения, зато одолевают другие проблемы, которые, по сути, начало той же тропы …

-Так, можно идти?

- Отчего же нет…, - мычу я, и невольно прислушиваясь к ее шагам.

- А в какой ресторан мы пойдем? Настоящий?– слышу я ее голос.

- Самый настоящий, - хмыкаю я.

Мое решение отправиться в один из самых дорогих ресторанов в городе, конечно же, крайне неразумно. Денег, включая оставленных тетей, хватит только на скромный ужин, может быть на бутылку дешевого коньяка…

Мы успели проскочить. Народу пока немного - время, когда зал заполнит праздная публика и когда швейцар на своем посту начинает бронзоветь еще не наступило.

Устраиваемся за столиком, недалеко от оркестра. Наташка опускается на свой стул, медленно осматривает зал.

- Что, не нравится?!

- Слишком красиво. Как на вокзале.

В чем-то она права. Я сам не сторонник роскоши. Высокие потолки, огромные хрустальные люстры, позолота… Мне казалось, что этот объем и блеск произведут на нее впечатление. По мне куда лучше что-то небольшое, полутемное.

- Почему оркестр не играет? – задержав взгляд на эстраде, спрашивает она

Я смотрю на часы.

- Они не знают, что мы уже на месте.

Наташка не оценивает мое острословие и продолжает разглядывать посетителей. Наверное, пытается разгадать секрет их непринужденности. Пора этот «секрет» заказы-вать и нам.

У нашего столика появляется прилизанный официант, и я делаю заказ в пределах наших возможностей.

- Давай возьмем кальмаров, - шепчет Наташка, когда официант уже подался на кух-ню.

- Тебе нравятся кальмары?

- Я никогда их не пробовала, - фыркает она и неожиданно добавляет – У меня есть деньги.

Информация ценная. Я собираюсь окликнуть официанта, но неожиданный грохот оркестра спасает наш бюджет от разорения.

Наташка оглядывается в сторону оркестра. и наклоняется ко мне.

- Они что, не могут играть потише?

- Так кажется после тишины…, - с видом знатока поясняю я.

Сплошной восторг. Мне интересно наблюдать за ее реакцией на всякие пустяки, которые не стоят внимания. Сказываются годы запретов, одергиваний … Вечер познаний для вчерашнего ребенка. Со мной было немного иначе – я с детства беспрепятственно пробовал все, что мне хотелось, и никто из взрослых этому особо не возражал. Даже если обжигался. Потому ошеломляющего перехода во взрослую жизнь я не испытал.

Приносят коньяк, и я заказываю, наконец, экзотичное блюдо и перехватываю пани-ческий взгляд Наташки, прикованный к бутылке. Вероятно девчонка в своей жизни, ни-чего крепче шампанского не пила. Протягиваю ей рюмку. Она несколько секунд держит ее у губ и смотрит на меня. Я подмигиваю ей, и мое благословение действует…Процесс пошел.

Некоторое время спустя ее глаза начинают блестеть. Пожалуй, ей здесь уже нравится. В зале уже немало народу.

Я достаю сигареты и закуриваю.

Наташка следит за мной с интересом, словно не знала, что я курю.

- Можно и мне?

Девочка, видимо, решила наверстать все упущенное в один вечер.

- Можно, но лучше коньяк.

- Почему?! – обиженно тянет она, потом глаза ее вспыхивают, и она быстро добавляет:

- Я знаю, ты хочешь меня споить!

Ее сияющее лицо просит подтверждения, но я отрицательно качаю головой, хотя не уверен, что она не права.

Наташка продолжает изучать зал, и я замечаю, что на лице ее время от времени, отсвечивает что-то подозрительное. Я просчитываю, куда направлен ее взгляд и обнаруживаю в дальнем углу конкурента - поношенного типа в модной куртке. Развалившись в кресле, он крутит в руке рюмку и, время от времени, поглядывает в нашу сторону. На оттопыренном мизинце фраера перстень, с розовым камнем. Явно женский. Настроение портится. Возможности конкуренции я не просчитал и не знаю, как действовать. Восторженная молоденькая женщина, сидящая напротив, теперь кажется мне просто пустышкой. Стараюсь отвлечься и выискиваю взглядом хорошенькие женские мордашки за другими столиками. Ни одной. Как будто сегодня встреча обезьян. Краем глаза вижу, как напрягается лицо Наташки и, одновременно слышу мужской голос: