Синтраж. Том 1 (СИ) - "Гарсиа Икиру Сет" - Страница 71

***

Под навесом давящая атмосфера ненависти и обречённости не давала свободно дышать. Бывший раб смертельной арены лежал на полу, и ошейник «усмиритель» не позволял ему подняться. Над пленником, держа в руках серповидный меч, стоит его бывший хозяин. В сторонке поскуливал мальчишка-раб. А возле кресла ласкали друг друга две наложницы. Звон в ангаре на секунду отвлекает работорговца, Кун вскакивает… нет, не вскакивает — неловкое подёргивание, не больше. Юри Грекхем сопит в неуверенности, но решает поскорее покончить со всем и проводит лезвием по спине хантера. Кун чувствует, как по спине пробегает струйка крови. Кун терпит. Кун ждёт. Кун вспоминает последние слова, сказанные ему неряшливым врачом…

— Послушай меня… — почему-то шёпотом говорил он. — Кун, слушай меня, — смотря в глаза кроссу, говорил врач, пока в комнату не ворвались амбалы организатора турнира. — Это микро-ЭМИ, — док достаёт из кармана капсулу размером с фасоль, и пихает «пациенту» в рот. — Глотай, глотай же, ну вот. Так её не обнаружат, но активировать в нужный момент её не получится. Поэтому я установил таймер, заряд сработает через час, до этого — старайся тянуть время. Радиус воздействия — около трёх метров. Я скажу Уме, и, насколько я его знаю, он попытается тебе помочь. Слышишь меня? Кун, ты меня понял?..

Барон заносит меч для удара, но не бьёт. Вздыхает и говорит наложнице:

— Нет, не могу я так, давай лучше ты.

Женщина берёт клинок у хозяина и поворачивается к пленнику. В этот момент хантер чувствует странное жжение в животе и понимает, что время пришло.

Фурия бьёт, но её рука хрустит, когда пальцы кросса перехватывают удар. Кун подхватывает падающий меч и бросает его во вторую наложницу. Клинок с хрустом входит в грудь женщины. Хантер ломает шею той, что рядом, и бросается на барона. Юри разворачивается к входу и пытается завизжать, но бывший раб сминает пальцами гортань бывшего хозяина, оставляя ему только право на хрип. Валит его на пол и со всей болью, ненавистью, горькой любовью к битвам, силой мёртвых надежд и стремлений, с треском, рвущимся треском и звуком стекающей на пол крови, Кун отрывает голову барона.…

Мужчина оседает на пол и некоторое время не может прийти в себя. Замечает безумный взгляд мальчишки-раба, но решает не трогать сейчас беднягу. Кун одевает на себя свой кожаный доспех и пытается освоиться с тяжестью израненного тела.

Снаружи доносятся звуки битвы. Кросс-хантер берёт по мечу в руку, активирует защитное излучение доспеха, вдыхает полной грудью и, пнув голову барона наружу, выходит.

***

Под ногами Блюса Элджейса лежит голова барона работорговли — голова Юри Грекхема. А вслед за головой, с двумя мечами наперевес, появляется человек войны, охоты и убийства. Кун идёт к ведущему организатору, и намерения его не оставляют сомнений даже для самых оптимистично настроенных людей. В полшага от кросса пуля пробивает пол, ещё одна, и ещё — тщетно. Осознав, что хантер использует грави-магнитное поле, трое наёмников в секунду спускаются на тросах с потолка, приземляясь прямо между Куном и Блюсом. Они не брали с собой стрелковое оружие, но компенсировали это наличием волновиков, игломётов и электродубинок. Охрана была бледна, их зрачки то сужались, то расширялись, на лицах выступали вены, и в целом они выглядели нездоровыми.

«М-мышь вашу, спец-штурмовики», — говорит себе Кун, осознавая плачевность ситуации.

Но как бы охотнику не хотелось избежать стычки с напичканными бойцами спец, чтобы выжить, он должен был сражаться. Опять.

Один из наёмников прикрывает уход босса, а другие атакуют охотника. Кун прыгает в сторону, уходя от волнового заряда, блокирует удар прыгнувшего сверху врага — суставы скрипят, но выдерживают. Отмахнуться от нападавшего, блокировать удар дубинки, уклониться, попытаться достать ноги — тщетно. Один постоянно атакует, а второй стреляет, паралич-иглы градом отскакивают от кожаного доспеха, и стрелок тоже решает вступить в ближний бой.

Гибрид охоты и войны против бойцов спец. Три силуэта мелькают под куполом ангара. Кун не справлялся, в большей степени пресекая атаки противников и продвигаясь поближе к выходу из ангара, где Ума Алактум отбивался от наседающих дроидов. Клинки хантера пляшут, вырисовывая узор за узором и отбивая разрядные дубинки, в большей степени полагаясь на опыт и инстинкты. Наёмники были слишком быстрые, чтобы можно было за ними уследить, и воин всё чаще бил наугад в пустоту, где предположительно мог оказаться враг.

Кун, даже в его нынешнем состоянии, ещё мог выдержать этот темп, мог, пока не вмешался третий из наёмников, ранее защищавший Блюса. Охотник ещё успел уклониться от удара в голову, но последующего за ним пинка в бок избежать не удалось — только прикрыться локтем, тем самым сохраняя целостность рёбер. Удар отбросил хантера, превращая ягуара в скользящую по полу черепаху. Наёмники бросаются добить противника, и Кун решает, что это всё — конец.

Он готов смириться со смертью, пока не слышит усиливающийся свистяще-дребезжащий звук. Бойцы спец кинулись врассыпную, и через секунду на их место, вращаясь гигантской лопастью, прилетает меч одного наглого монаха. Клинок с недовольным гулом вонзается в пол перед хантером. И Кун пользуется моментом, отталкивается от торчащего из пола «жнеца» и скользит по поверхности в сторону выхода. Правда законы физики решают прекратить данную инсинуацию довольно быстро, и приходится вскочить, чтобы отбить очередную атаку преследующих его наёмников.

Сейчас охотник был зол, он злился, что эта незийская ошибка природы спасла ему жизнь, и вдвойне злился на то, что из-за этого спаситель оказался безоружен и в плачевном состоянии. По крайней мере, эта злость дала Куну сил продержаться чуточку дольше.

А против безоружного Умы стояло семеро вооружённых гомункулов. И гомункулы накинулись на противника одновременно. Монах прыгнул, лишённый тяжести меча, он взлетел гораздо выше прежнего. В него стреляют, но пули почему-то не попадают в цель. Юноша на секунду возвращается на землю, чтобы вновь взлететь в воздух. Он кружится элегантно и быстро, и его длинная коса еле поспевает за телом. И снова прыжок, и до дрожи захватывающий дух мимолётный полёт. На пятый прыжок Ума достигает своей цели. Он оказывается в пяти шагах от Куна. Но монаху нужно восстановить силы и дыхание, и он медленно идёт к сражающимся людям, отвлекая внимание противника одним своим присутствием. Боец спец выхватывает пистолет и навскидку стреляет в юношу. У Куна внутри всё холодеет от осознания происходящего, но он не может помочь союзнику.

Ума не шелохнулся, продолжая неспешно идти к своей цели. Ещё выстрел, ещё — пули летят мимо.

«Таки у него есть ещё козырь в рукаве, — уходя от очередного выпада, думает охотник, — только вот что создаёт защитное поле?»

Юноша, наконец, позволяет себе полноценное вторжение в бой и прыгает между наёмниками. Глухие удары, звон мечей, шарканье ног и эйфория битвы увлекают пятерых людей в секунды жизни вне времени. Ягуар и змея против трёх коршунов. Люди-звери терзают друг друга, не заботясь ни о чём, кроме выживания… Пока их не окружают боевые дроиды…

Ума и Кун, уставшие и израненные, стоят в окружении врагов. Спина к спине, как в дешёвых фильмах. Монаху безумно хочется сказать одну из штампованных фраз напоследок, но он не может выбрать, какую именно, к тому же, часть его не собирается умирать: он ещё не показал всё, на что способен. До этого они сражались, стараясь спасти свои жизни, но сейчас можно было победить, только не заботясь о результате боя…

Внезапно один из наёмников дёрнулся и рухнул на пол с дыркой в голове. Завлекая внимание, неспешно растекалась лужица почти чёрной крови. Второй прыгнул в сторону, и пуля пробила ему ногу, раненый боец спец упал, и очередной выстрел разорвал ему шею.

Под потолком ангара началась паника. Бегая по балкам и лесам, люди начали перестрелку с неизвестным спасителем: вспышки выстрелов, стук пуль по обшивке ангара, кто-то кричит, кто-то падает…