Кудель кровавого льна. Книга первая (СИ) - "Принцесса Штальхаммер" - Страница 65

— Иезекииль, хватит чушь нести, — оборвала бывшего квартирмейстера рыбница. — Лучше скажи, доппель эта эльфка или нет?

Северянин смахнул бегущие по лбу струйки пота и кашлянул в платочек.

— Девушка молодая, энергичная, подающая большие надежды чародейка… Была.

— Что ты хочешь сказать? — сощурилась Шай’Зу.

— Доппельгенгер, в простонародье перевёртыш или скрытень, обладает исключительной способностью принимать облик любого разумного существа, будь то эльф иль огр, стар иль млад, — чрезвычайно нудным менторским тоном принялся декламировать бывший квартирмейстер. — Но трансформировать своё податливое тело для скрытня — самая лёгкая часть коварного плана. В отличие от обычной мимикрии, доппельгенгер влезает в саму сущность сознания жертвы. Вы имеете представление о структуре сознания? Доппельгенгер нет. Ему нет дела до структуры сознания, идеализации образа и мысли или решения загадки существования иного измерения действительности. Низшие перевёртыши в силу своей примитивности не разбираются в философии разума, но это не мешает им залезть в сознание любого разумного существа и вытащить из него мысли, фантазии, привычки, характер, страхи и надежды, радости и горести, а то и любовь к кому-нибудь или врождённые болезни. Представьте, каково это с философской, психологической или религиозной точки зрения? Невероятно! Таким образом перевёртыш лучше вживается в роль, что позволяет ему строить козни во много раз эффективнее. Тот, у которого демон «одалживает» сознание, увы, умирает. Как ни прискорбно, но Великий Дом Чародеев и в частности гроссмейстер Мерсер Адэрейс могут заказывать панихиду по своему погибшему бакалавру. То, что вы видели, то, что с вами минутами раньше разговаривало, — мастерски маскирующийся доппельгенгер.

— Как же так? — охнула Козочка. — Разве можно сознание или душу взять и проглотить? Они же не хлебная лепёшка или яблоко, они… Они нематериальны!

— Сознание, как и душа, материально, госпожа Шай’Зу, хотя Орден Инквизиции считает еретиками тех, кто смеет говорить подобное. Все наши мысли, впечатления, воспоминания, желания или страхи видны доппельгенгеру как на ладони, и от его скверных чар не защищён никто. Раскрыть перевёртыша трудно, особенно когда он сидит в личине другого существа уже достаточно долго. Не каждый инквизитор-ветеран сможет разглядеть следы скверны и угадать в подозреваемом скрытня без должных экзорцизмов. Но от меня не ускользнёт ничего. Я не инквизитор, не охотник за нечистью, благословлением Всеотца и молитвами не пользуюсь, я самый обычный безработный тунеядец и безбилетник. Нужны лишь крупица внимания, острый нюх и толика знаний гоэтии, чтобы понять, что перед тобой доппельгенгер. Тут самое важное — не позволить демону выдать, что ты его раскусил, иначе демоническая тварь вырвется наружу и постарается прикончить тебя. Здесь надо действовать осторожно, планируя каждый шаг и каждый виток развития событий. Я обращаюсь к вам, госпожа Шай’Зу, поскольку беспокоюсь за вас.

— Твоя забота мне ни к чему, человек.

— И очень зря. Я вижу, вы порываетесь пойти и убить доппельгенгера, но делать этого категорически не советую.

— Тише вы, разорались! — прошипела Форсунка, озираясь по сторонам. — Сюда идёт демон, ведите себя естественно, иначе он вскроется и нападёт!

Линуан Аф, которую за много аршинов опережал въедливый в мозг мышиный писк и кислый лимонный запах, поднялась на шкафут в сопровождении Сьялтиса. Судя по пунцовому лицу иллюмона, новоиспечённая корабельная чародейка уже успела сыграть симфонию на его нервах. Стараясь держаться спокойно, капитан поднялся на шканцы и велел немедленно ускорить ремонтные работы. Огнебород повторил приказ начальника матросам на баке и вновь завалился дремать на обложенные брезентом деревянные ящики.

— Интересно, Кхыш, это новый доппель или тот, которого мы с тобой выбросили за борт в прошлый раз? — спросила ящеровидка, сидя верхом на чугунной пушке. — Если тот самый, у него наверняка на нас зуб имеется.

— Не думаю, — вздохнул бывший квартирмейстер. — Шторм застал нас близ берегов Камнекняжества, это верно, но я склонен думать, что доппельгенгер утонул. Наша Линуан Аф с большой долей вероятности является другим перевёртышем. Скрепы, коими подписан договор чародейки, подлинны, печать тоже, а её история хоть и не совсем логична, но имеет право на существование.

— И что нам теперь делать? — спросила Шай’Зу, стараясь смотреть не на демона, а в тихое и спокойное море. — Знаю, знаю. Надо оповестить Сьялтиса и команду. Здесь больше сотни солдат, уж с одним перевёртышем справятся. Нельзя держать капитана в неведении, мы должны быть готовы к возможным нападениям приспешников Шаишасиллы. Пусть Сьялтис организует оборону, там, патрули, дежурства.

— Обязательно оповестим, но только после устранения доппеля, — подмигнул Форсунке Иезекииль. — Если в закутках корабля зашелестят разговоры, демон насторожится, а если вспыхнет настоящая паника, он может сбросить маскировку и напасть. Капитан Сьялтис Агоней, конечно, хороший лидер, солдат и моряк, но, как бы это помягче выразиться… Слишком боится демонов из Ундагилаша. Я никоим образом не осуждаю эльфа, всё-таки Шаишасилла сотворила демонов именно затем, чтобы при виде них смертные трепетали от ужаса. Необходимо срочно и без лишнего шума прикончить доппеля, пока он не добрался до тебя, Виолетта, или Элизабет. Но сперва надо оповестить чародейку и её ученицу, пусть держат под рукой какое-нибудь заклинание на случай нападения скрытня. С вашей посильной помощью мы с Форсункой одолеем демона и лишим вашего преследователя ещё одной пары глаз.

— Благое дело, — согласилась древодева. — Я к Марго.

***

— Доппельгенгер, значит? — серокожая эльфийка отвлеклась от расчёсывания золотистых волос Авроры и подняла влажные нефритовые глаза на Виолетту. — И рулевой был доппельгенгером. У меня на доппелей имеется особый зуб, и я с превеликим удовольствием прикончу эту мерзкую тварь. Говоришь, он ещё и принял облик убитой молоденькой магички из Дома Чародеев? Это, пожалуй, самое печальное. Будь уверена: эта тварь не убежит живой с корабля!

Стараясь не потревожить дремавшую с мечтательной улыбкой на личике девочку, Элизабет встала, натянула на руки митенки и зашнуровала их.

— Говоришь ещё, Кхыша уволили? — с улыбкой спросила чародейка. — Ну надо же, в разговорах со мной этот северянин заикался об уходе с работы, а тут конец карьеры его настиг сам. Это после вашего стрельбища, устроенного на борту корабля? Да уж, не исключаю, что хитрец Кхыш сам спровоцировал начальника, а ты ему маленько помогла.

— Никому я не помогала. И вообще, как ты можешь думать о чём-то кроме доппельгенгера? Я, например, выбросить его из головы не могу. Терпеть рядом с собой отродье Бездны выше моих сил, но Иезекииль запретил пока что трогать его.

— С каких пор он тебе указывает, что делать?

— Его слова не лишены смысла, опасения небеспочвенные, а требования вполне рациональные. Не знаю, что он задумал, но я хочу ему помочь. А ещё я хочу… Предложить ему кое-что.

— Так. И что же?

— Если он отныне лишён своей должности, может быть, он согласится… Сопровождать меня в Трикрестии. Стать моим… Советником. Или кто там сопровождает эмиссаров на чужбине? В общем, стать одновременно и моим попутчиком, и гидом, и советчиком, и помощником в людских землях. А, как думаешь? Он согласится работать за… Бесплатно? У меня и заплатить ему даже нечем.

— Не узнаем наверняка, пока сами у него не спросим. Но, малость зная Кхыша, могу предположить, что он «почтёт за честь сопровождать госпожу Шай’Зу»!

***

Когда Иезекииль возвратился на корабль с новой линзой и с горем пополам починил прожектор, капитан Сьялтис окончательно разжаловал его и приказал отчаливать. Торговый караван из Содружества уже выходил в открытое море, но при помощи новой судовой чародейки «Чёрный олеандр» живо нагнал последний крейсер и пристал к его кильватерному следу. И вновь капитан Сьялтис стал арьергардом маленькой флотилии.