Моя (чужая) невеста (СИ) - Казакова Светлана - Страница 18

У меня новости от Мирты. Она теперь стала хозяйкой большого дома, где есть и штат слуг, и сад с цветами. Да, в глуши, конечно, но не каждому же выпадает шанс жить в столице. Уверен, она всем довольна. Слышал, тебе тоже подыскали жениха— иноземного посла, у которого какие-то дела с его величеством. Увы, встретиться с твоим будущим мужем лично у меня не получилось, однако мне сказали, будто он поехал знакомиться с нашими родителями. А уже затем отправится за тобой, так что скоро вы свидитесь и поедете в Маргенту, где и сыграете свадьбу.

На сём прощаюсь. Прости, что я оказался не таким братом, которого ты заслуживаешь. Не тем, который бы заботился о тебе в предсвадебное время, когда любой девушке нужна поддержка семьи. Мне жаль, что я больше ничего не могу для тебя сделать. Надеюсь, ты будешь счастлива».

Прочитав письмо, Мелисса вздохнула. Похоже, и старшая сестра, и брат нашли своё место в новых обстоятельствах, свыкнувшись с тем, как изменилась судьба их семьи после ареста дяди Артуриуса. И лишь она сама точно болтается в воздухе, тщетно пытаясь опуститься на твёрдую землю и не находя под ногами опоры. Никак не может смириться, хотя и понимает, что бороться против королевской воли бессмысленно. Если рассердить его величество неповиновением, он может отыграться на её близких. Этого никак нельзя допустить. Она никогда себя не простит, если из-за её чувств к Арнульву и нежелания становиться женой другого пострадают её родные.

Но, выходит, что ради того, чтобы не стало ещё хуже, ей нужно принести себя в жертву? Отказаться от едва проклюнувшейся надежды на счастье и покорно выйти замуж за незнакомца? Выполнить свой долг перед семьёй и сюзереном, раз уж больше ничего от неё не зависит. Не следовало даже воображать себе, будто она сможет стать женой по любви, а не по предварительному сговору. Такое бывает только в романах.

Но тогда… Тогда необходимо оборвать все нити прямо сейчас, как бы тяжело это ни оказалось. Ни к чему тянуть время, иначе и ей, и ему впоследствии будет ещё больнее.

— Выслушай меня… Пожалуйста. Не думаю, что нам непременно следует ждать праздника и задавать вопрос, — проговорила Мелли, заставив себя посмотреть собеседнику в глаза. — Всё уже решено, и ничего не изменится, как бы тебе того ни хотелось. И даже если окажется, что я действительно твоя истинная пара, ни Лейдульв, ни король Сильвий Первый не позволят нам пожениться.

— Тогда мы сбежим, — заявил Арнульв решительно.

— Куда? Как ты сможешь скрыть, что умеешь превращаться в волка? Может быть, в ближайших деревнях этим никого не удивишь, ведь их обитатели привыкли жить рядышком с Приграничьем, а в других местах? И почему ты не хочешь меня понять? У тебя нет родственников, тебе некого терять и не за кого волноваться, а у меня есть семья, есть люди, которых его величество сможет наказать, если я ослушаюсь!

Выпалив эти слова, Мелисса, отойдя подальше, насколько позволяли размеры комнаты, отвернулась к окну и лишь недовольно передёрнула плечами, когда оборотень, приблизившись, попытался к ней прикоснуться. Сейчас она не желала ничего слышать и ни о чём говорить. В горле стоял колючий ком, но выплакаться больше не получалось. Когда за Арнульвом негромко закрылась дверь, Мелли прижала к щекам холодные ладони и почувствовала, что вся дрожит. Её колотило, словно в лихорадке, но никакое одеяло или горячее питьё не смогли бы помочь. Лишь тепло того, кого она сама оттолкнула. Оттолкнула, потому что не видела другого выхода.

— Приезжайте скорее, господин Сигестан, — хрипло пробормотала Мелисса, обращаясь к тому, кого ещё не знала. — Поспешите. Я готова уехать с вами.

Стоило ей сказать эти слова, как произошло нечто странное. Неизвестно откуда взявшийся в комнате сквозняк ледяной рукой коснулся её шеи. Поблизости никого не было, но Мелли вдруг услышала шёпот:

— Жди, скоро буду.

В замке готовились к празднику. Суетились служанки, наводя блеск и чистоту в залах. За ним строго присматривала Нанна, указывая девушкам на каждую обнаруженную ею пылинку. Даже леди Тидхелм никогда не казалась настолько придирчивой хозяйкой. Видимо, праздник действительно очень важен для оборотней, так что они не желали допустить ни малейшей оплошности.

Мелисса чувствовала себя лишней. Разумеется, её кормили и не попрекали тем, что она ещё здесь, но и особого дружелюбия никто не проявлял. Лейдульв был погружён в свои думы и нередко уходил куда-то в лес с другими мужчинами. Руни помогала экономке в подготовке к скорому празднеству, и её, кажется, ничего не волновало, кроме вопроса, который она собиралась задать Ясноокой. Набиваться к ней в подруги и лезть в душу Мелли не хотела, а потому почти всё время проводила в гордом одиночестве.

Они с Арнульвом, словно по негласному договору, избегали друг друга. Встреч, разговоров. Иногда, сидя за общим столом в трапезной, Мелисса ловила на себе его грустный, будто потерянный взгляд, этим всё и ограничивалось. Впрочем, не встречаться и не говорить оказалось, несложно, поскольку он практически постоянно находился в компании Лейдульва, Ульвхвата и прочих оборотней Кажется, они занимались то ли тренировками, то ли обучением молодёжи, как поняла Мелли из кратких объяснений брата Руни, когда сестра-близнец предъявила ему претензию, что он то и дело где-то пропадает.

Самой Мелиссе это обстоятельство пришлось на руку. Арнульв больше не преследовал её, и она даже начала подумывать, что он образумился и перестал лелеять идею найти подтверждение своей мысли об истинной паре. Но Эдмер Сигестан ещё не приехал, и девушка пришла к выводу, что едва ли сможет покинуть Приграничье до праздника. Ведь Лейдульв обещал, что с ней поедут провожатые из числа оборотней, а кто из них захочет пропустить столь важное для них событие? Оставалось лишь смириться с тем, что быстро уехать не получится, а, значит, ей придётся поприсутствовать на празднике и увидеть всё, что там будет происходить.

«Я справлюсь, — ворочаясь в постели бессонными ночами, говорила себе Мелли. — Я смогу жить дальше. Всё так, как и должно быть».

Но уговоры помогали плохо, и, забывшись сном лишь под утром, она просыпалась с тёмными кругами под глазами и мокрой от слёз подушкой.

Мелисса старалась не думать о том, испытывает ли какие-то страдания Арнульв. Если допустить мысль, что она действительно его истинная пара, и её отказ будет означать для него одиночество на всю оставшуюся жизнь… Нет, лучше не терзать себя напрасными размышлениями, которые всё равно ни к чему не приведут и лишь заставят её мучиться ещё и от угрызений совести.

Но разве можно решиться на безрассудный поступок, что он ей предложил в их последнем разговоре? Просто сбежать куда глаза глядят, стать отверженными и среди людей, и среди оборотней. Подвести не только собственную семью, но и Лейдульва, который обещал его величеству приглядывать за ней до замужества.

Так Мелисса поступить не могла.

Накануне праздника к ней заглянула Руни. Похоже, дочь предводителя оборотней пребывала в хорошем настроении. Если и волновалась о предстоящем, то ожидала наилучшего исхода задуманного.

— Что ты наденешь завтра? — полюбопытствовала она, поглаживая пальцами грубоватую, но красивую вышивку на своём светло-сером платье. — У тебя есть что-нибудь нарядное? Если хочешь, я могу одолжить.

— Есть, — отозвалась Мелли. По правде говоря, она не думала, что ей здесь могут понадобиться платья, предназначенные для торжественных случаев, но нянюшка всё же упаковала одно из них, которое Мелисса надевала, когда у них в поместье случались гости. Вот и пригодится.

— Замечательно. Хоть это и не твой праздник, ты тоже должна выглядеть хорошо. Пожелай мне удачи! — выдохнула Руни, взволнованно прижав руки к груди и ничем не отличаясь в эту минуту от самой обыкновенной девушки, чья судьба должна вот-вот решиться. — Я никогда ещё не обращалась с вопросом к Ясноокой, но верю, что мне она непременно ответит. Знаешь, у меня на сердце есть один мужчина, и я надеюсь, что именно он и окажется моей истинной парой.