Святой (ЛП) - Райз Тиффани - Страница 53

- Он же не собирается потерять внутри меня свои часы, верно?

- Не совсем уверен, что он носит наручные часы.

- Тогда можно выдохнуть.

Сорен поднял руку и убрал волосы с ее лица.

- Ты слишком молода для того, о чем я тебя попрошу. Боль - это одно, но время, полная преданность мне, о которой я прошу - другое. Я слишком сильно тебя люблю, чтобы забирать твою юность у тебя, и не важно, как сильно я ее хочу. Ты должна сосредоточиться на своей жизни. Ты должна пойти в колледж. У тебя должна быть жизнь вне школы и вдали от меня. Ты должна знакомиться с людьми...

Затем он остановился, и слова повисли между ними. Знакомиться с людьми? Какими людьми? Прежде чем она успела спросить, он продолжил.

- Чем сильнее и умнее, и более независим человек, тем лучше он или она подчиняются, не теряя собственное я. Давным-давно я был кое с кем, кто мог бы умереть по моей команде. Меня очень испугало то, что меня так сильно любят. Мне нужно, чтобы ты помогала мне держать себя под контролем.

- Я справлюсь. Прикажите мне умереть за вас.

- Элеонор.

- Испытайте меня, - сказала она, запуская пальцы в волосы на его затылке. Она не знала, когда еще ей выпадет шанс побыть с ним вот так же наедине, так же интимно прикасаться к нему. Она хотела впитать каждую драгоценную секунду.

- Умри для меня, - приказал он, на его лице была маска серьезности.

- Пошел нахер, - ответила она и поцеловала кончик его носа.

Он рассмеялся и притянул ее ближе к себе.

- Ответ был правильным?

- Да.

Элеонор расслабилась в его объятиях, со слезами на глазах.

- Мне так жаль, - начала она. - То есть жаль, что с вами такое произошло, когда вы были ребенком.

- Не нужно. Мне не жаль. Мне жаль Элизабет, но не себя. Потребовались годы, чтобы успокоиться на этот счет, но то, что я здесь с тобой на руках, означает, что мне не о чем сожалеть из моего прошлого, которое привело меня в этот момент.

- Спасибо. Думаю, я должна сказать то же самое. Мы могли бы не быть здесь, если бы я не угнала те машины.

- Не используй это в качестве оправдания, чтобы сделать это снова.

- Обещаю. Отныне я святая.

- Не верю ни единому слову.

Она мягко усмехнулась и еще крепче обняла его.

- Я рада, что вы, наконец, рассказали кто вы, - сказала она. - Мне нравится знать, что я не единственная с упоротой семейкой и постыдными моментами в прошлом.

Сорен заправил прядь волос ей за ухо и поцеловал в лоб.

- Когда мне было восемнадцать, - начал Сорен, - Я ушел из иезуитской школы, которая была мне домом восемь лет. Я собирался в Европу, чтобы осенью поступить в семинарию. Перед отъездом я еще раз приехал сюда.

- Сюда? В этот дом?

- В этот дом. Я знал, что меня не будет десять лет. Я не хотел, чтобы отец заманил еще одну молодую девушку в брак с ним. Я...

- Что? Расскажите мне. Вы можете рассказать все.

- Я приехал сюда ночью. Я вырубил отца и кастрировал его. Я не мог заставить себя убить его, но мог помешать ему вступить во второй брак и завести детей, которых он мог сломать. Он так и не узнал, что это был я. Когда он очнулся, я уже был на пути в Европу.

- Почему вы мне это рассказываете? - спросила она.

- Ты хотела знать, кто я. Что у меня есть предрасположенность причинять такой вред, и она часть меня. К моему вечному стыду, я не жалею об этом.

Она прижала ладони к его щекам и посмотрела ему в глаза.

- Я горжусь вами, - призналась она. - Если бы я была вами, то сделала бы то же самое.

- Спасибо за твою любовь, Малышка. Ты возрождаешь мою веру.

Она прижалась к нему, но ощутила, как он отстраняется, а она пока не была готова его отпускать.

- Иди в постель, Элеонор. Тебе нужно поспать. Как и мне.

- Могу я спать с вами? Просто спать?

- Не сегодня. Не в этом доме.

- Но однажды?

Он сильно шлепнул ее по попке, достаточно сильно, чтобы она вскрикнула. Крик превратился в смех. Он еще ближе притянул ее к себе.

- Если ты выберешь, Малышка, я смогу владеть тобой. Ты будешь моей собственностью, только моей.

- Конечно, вы можете мной владеть. И всегда владели. И всегда будете, - не задумываясь, пообещала она. Ей больше не нужно было думать о словах, так же, как и о дыхании. Да, он мог владеть ею. Вдох. Выдох. Он всегда владел.

- Но не сейчас, - произнесла она.

- Я уйду первым. - Сорен отпустил ее. - Подожди несколько минут, а затем возвращайся прямиком в постель.

Он быстро поцеловал ее в губы и подошел к двери.

Он положил руку на дверную ручку и остановился.

- Малышка, ты должна знать кое-что еще.

Она села на кровать и притянула колени к груди.

- Что?

- То, что ты знаешь обо мне, что видела - это лишь малая часть меня. В моем характере есть гораздо менее приятные черты чем те, что я позволил тебе увидеть. Если ты мне не веришь, можешь спросить у Кингсли.

- О чем я должна его спросить?

- Попроси его рассказать, почему тебе стоит меня бояться.

- Что он мне расскажет?

- Ничего. Но все равно спроси.

Она кивнула, хотя ничего не поняла.

- Попытайся поспать. Я бы хотел, чтобы ты пошла на похороны завтра. Ты познакомишься с Элизабет, так что приготовься.

- Она в порядке? После всего, что с ней случилось.

Сорен скрестил руки на груди.

- Она хочет иметь детей, - ответил он. - Больше всего на свете. Сомневаюсь, что она будет встречаться с кем-то или выйдет замуж, но все же отчаянно хочет стать матерью. До недавнего времени все шло хорошо. Медицинские тесты показали, что она не может иметь детей. Все из-за нашего отца, и вот последствия.

- Она не может иметь детей?

Сорен покачал головой.

- Она не очень спокойно восприняла новости, - признался он, и она услышала в его словах более глубокий смысл. - Но я верю в нее. Постарайся проявить сочувствие.

- Хорошо. Постараюсь.

- Хорошая девочка. Отправляйся спать.

- Да, сэр. Сэр?

- Да, Малышка?

- Скажите еще раз? Пожалуйста?

Он улыбнулся ей.

- На датском или английском?

- На английском вы уже говорили. Давайте на датском.

Сорен подошел туда, где она сидела на кровати. Он обхватил ее лицо ладонями и глубоко и страстно поцеловал.

- Jeg elsker dig, min lille en.

Он снова поцеловал ее, пожелал спокойной ночи и выскользнул в коридор.

Элеонор опустилась на спину. Смотря в потолок, она провела ладонями по бедрам, ощущая в них новую нежность. Прикасаться к синякам, оставленным Сореном, и лежать в постели, где он проник в нее пальцем, было похоже на лежание в огне. Она опустила руку в шорты и снова начала дразнить клитор. Сорен сказал ей подождать несколько минут перед тем, как вернуться в постель. Довести себя до оргазма, представляя, как Сорен ее трахает, - на это точно уйдет минута или две. Она снова быстро кончила, тихо, пытаясь не стонать, пока ее лоно сопротивлялось, а вагинальные мышцы сокращались напротив друг друга.

Она сползла с ложа и ушла из комнаты как можно тише. В дверном проеме она посмотрела на кровать и представила, как та горит. Вот что она испытывала, лежа на ней - пламя. Она закрыла за собой дверь и прокралась по коридору.

В темноте осторожно она направилась к себе. Когда она прошла главный холл, то услышала голоса. Рядом с окном она рассмотрела фигуры двух людей. Спрятавшись в тени, она подошла ближе. Она увидела, как Сорен и женщина тихо говорили, склонив головы словно в молитве.

- Мне не жаль, - прошептала женщина. - Знаю это не исповедь, но мне не жаль. Так или иначе, прости, мне не жаль.

Сорен скрестил руки на груди, словно пытался спрятаться за ними как за щитом. Он посмотрел женщине в глаза.

- Мне тоже не жаль.

Элеонор не знала, что она слышала, только то, что она не должна была это слышать. Она развернулась и поспешила в свою комнату. Она пробралась в постель, где спала Клэр. Все ее тело затрепетало, когда перед глазами вспыхнули воспоминания о времени с Сореном в его спальне.