Паладин (СИ) - "May Catelyn" - Страница 7

— Успокойся, я не сделаю тебе ничего дурного. Лучше скажи, наконец, как тебя зовут?

Вытирая сжатым кулачком набежавшие слезы, девушка тихо назвала свое легкое как весенний ветер имя:

— Аерин… Меня зову Аерин.

----------------------------------------------------------------------------------------------------------

В этой части использованы стихи В.Я.Брюсова "Канцона к Даме"

Найденыш

      Сердце было мятежной птицей, трепещущей под тканью прекрасного платья из плотного темно-синего шелка. Таких Аерин никогда не приходилось носить раньше. А потому, когда служанки, которым было приказано привести девушку в порядок перед обедом, разложили его на кровати, она долго любовалась затейливым узором, который чьи-то искусные руки вышили серебряной нитью по гладкой, приятной на ощупь материи.

      Рыцарь Мелбри оставил её в одиночестве, терпеливо выслушав сбивчивую и местами мало правдивую повесть. Но что ей было рассказывать о себе кроме того, что он уже знал! Ведь она действительно выросла в замке де Клеров, и у нее не было ничего кроме имени да старой полубезумной няньки, которая иногда разговаривала на непонятном языке, вызывая недовольство графини и самого Гилберта де Клера. В замке Хартфорд ей не разрешали выходить к гостям и никогда не упоминали о ней в разговорах. Зато Роджер и Хамфри были ее друзьями с самого детства. Иногда она присоединялась к ним в битвах на деревянных мечах и стрельбе из лука. Почти всегда предоставленная самой себе Аерин рано научилась сидеть в седле и обращаться с соколом на охоте. И она не могла объяснить, когда и как в Роджере произошла эта странная перемена. Почему он стал таким грубым и навязчивым, отчего в его глазах она видела лишь непонятную ей жажду вместо прежней детской привязанности.

      От воспоминаний ее отвлек знакомый голос, в котором теперь звучали стальные ноты:

— Я думаю, Аерин, что вы готовы объясниться с королевой, которую пытались обмануть так же, как и меня.

      Уильям заметил, как при этих словах щеки девушки вспыхнули, от чего ее лицо стало еще прекраснее. Он тайком разглядывал своего найденыша, делая вид, что изучает рисунки на одном из гобеленов, украшавших стены. Платье, которое великодушно было прислано самой Алиенорой, оттеняло нежную кожу Аерин и глаза глубокого синего цвета. Короткие волосы скрывала легкая, почти невесомая накидка, удерживаемая тонким серебряным обручем. Наряд был простым, но невероятно шел этой юной особе, которая еще вчера носила грубоватую одежду оруженосца.

      Мелбри хорошо понимал, что тон его суров и резок, однако этой маленькой лгунье нужно было преподать урок. Если бы она открылась ему ещё там, на постоялом дворе, то Уильям мог бы простить её невольный обман. Возможно, девушка намеревалась признаться, но все зашло слишком далеко, да и в мужском костюме она чувствовала себя более защищено. Уильям пытался придумать ей оправдание, но нрав рыцаря, который считал любой обман бесчестьем, все еще не мог смириться. И все же, когда Аерин рассказала о скотском поведении Роджера, у него непроизвольно слетело с уст несколько не богоугодных слов, а рука привычно легла на эфес поясного кинжала.

----

      В большом сводчатом зале было много гостей. Прекрасные дамы соперничали друг с другом в изысканных нарядах, придворные, рыцари и государственные мужи разместились за высокими длинными столами. Слуги носили яства, пристально следя за своими господами, по малейшему знаку которых наполнялись кубки, а блюда менялись одно за другим.

      Аерин не съела ни крошки, она ругала себя за робость, сгорая под любопытными взглядами всех этих людей, которые, должно быть, до смерти хотели узнать, кто она. Но суровый взгляд Уильяма, сидевшего рядом, отбивал охоту у кого бы то ни было заговорить с загадочной незнакомкой.

      Все это время Алиенора наблюдала за статным рыцарем и хрупкой девушкой, сидевшей подле него, опустив прекрасные глаза, и нервно перебирающей концы своего серебристого пояса. Королева невольно залюбовалась этой парой, которая не могла оставить равнодушной ее романтичную натуру. Она с нетерпением ждала объяснений столь загадочного поведения девушки, прибывшей вместе с рыцарем Мелбри в обличье оруженосца. Кто же она? Бежавшая из отчего дома без благословения невинная девица или чья-то неверная жена, не устоявшая перед властью колдовских глаз?

      По окончанию обеда к Уильяму подошел слуга, сообщив, что Алиенора желает говорить с ними. Аерин побледнела, когда крестоносец подал ей руку, чтобы проводить в покои королевы. Тепло его ладони немного успокоило ее, но во взгляде цвета летнего дня она не видела ни капельки солнца. Он вел себя по-прежнему холодно и отстраненно, выполняя заученные правила этикета.

      Ему было неприятно признавать тот факт, что лжеоруженосец водил его за нос столько времени, а он, как последний дурак, отметал все свои подозрения, ведь раньше судьба не сталкивала его с юными девицами, которые стягивали грудь, прятались в мужском платье да еще и проявляли такое рвение к боевому искусству. Но рыцарь постарался как можно яснее, без утайки изложить суть странной истории, умолчав лишь о том, что заставило девушку бежать из замка.

      Королева пожелала, чтобы Аерин объяснилась с ней сама.

Когда Уильям покинул их, девушка почувствовала, как теряет невидимую опору, ей ужасно захотелось снова взять его за руку, попросить не оставлять одну под испытующим взглядом этой величественной женщины.

      Однако голос Алиеноры оказался на удивление мягким и располагающим и, в тоже время, не давал уйти от ответа:

— Так что же, дитя, заставило тебя предпринять столь опасное приключение, неоднократно запятнав себя ложью? Неужели тебе не было бы спокойнее под опекой де Клеров?

      Аерин прикусила пересохшие от волнения губы, судорожно сглотнула, подняв наконец глаза. Ее переполняло чувство стыда за обман, с которым она пришла ко двору королевы. Голос девушки немного дрожал, она произносила слова на одном дыхании, словно избавляясь от тяжкого груза, поведав королеве о том, как Роджер де Клер караулил ее в темных закоулках старого замка, как трудно ей становилось с каждым разом отражать его наглые заигрывания. Как она переоделась пажом, чтобы брать уроки у рыцаря Мелбри, пытаясь научиться защищать себя, потому что все были глухи к ее жалобам. И наконец, уже не в силах сдержать слезы, рассказала о той ночи, когда пьяный Роджер вломился в ее комнату, попытавшись взять силой, и только чудом появившаяся на пороге нянька помогла ей избежать печальной участи.

      Взгляд Алиеноры наполнился сочувствием, ведь у нее самой были дочери. Королева протянула руку и подняла заплаканное лицо девушки, сказав с той ободряющей уверенностью, которая всегда была свойственна ей:

— Тебе больше нечего бояться Аерин из Хартфордшира, отныне ты под моей защитой. Но вот что делать с тобою дальше? Возможно, тебе нужен кто-то смелый и благородный, тот, кто станет твоим мужем и покровителем? — Королева отметила, как та зарделась от неожиданного вопроса, ведь достаточно было взглянуть сегодня в сторону рыцаря Мелбри и его юной спутницы, чтобы уловить ту странную мистическую связь, которая приводит двух людей либо под сень омелы, либо на край пропасти, но никогда не ослабевает.