Возможности слов (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 27

Еще через три дня уже полностью уверенный в результате Кир от Ивановых отправился к Вадиму. Он расскажет о том, что Ксюша ни с того, ни с сего смогла с ним заговорить, поэтому пора и любимому парню в этот процесс включаться.

К своему удивлению, обнаружил себя в квартире Лизаветы, почему-то ей рассказывающим обо всем. Подруга его умела слушать и быть серьезной, когда дело касалось серьезных вещей — как эта:

— Вадим — твой лучший друг. А с Ксюшей ты знаком несколько недель. Приоритеты, Кир, приоритеты!

Он залпом выпил остатки виски. Ему не хотелось называть вещи своими именами, но о чем-то сказать было нужно:

— Лизавет, давай абстрагируемся. Просто представь — двух друзей или братьев заинтересовывает одна девушка. Такое может случиться. И кто получает право за ней ухаживать, почему второй должен обязательно отойти в сторону, даже если с первым не сложится?

Собеседница усмехнулась:

— Думаю, на этот счет обязательно существует какой-нибудь «пацанский кодекс». Я не права?

Кирилл отвернулся и уставился в темноту за окном:

— Я к тебе пришел, чтобы услышать очередную избитую истину? Нет. Давай свое мнение! По какому критерию решается, кто получит девушку?

Лизавета подумала немного:

— Тот, кто вслух первым заявит о симпатии к ней. Я так думаю. А дальше — каждый решает уже для себя, где у него приоритеты…

— Отложи в сторону приоритеты, мы сейчас об абстрактной ситуации говорим! То есть не тот, кто ее лучше понимает, не тот, кому она больше нравится, а кто заявит об этом первым? Просто первым произнесет слова?

Лизавета подошла к нему ближе — ей совсем не нравилось такое непривычное состояние друга. Но этот разговор надо было обязательно довести до конца:

— Получается, что так.

— Какие бесконечные возможности слов…

Она погладила Кира по плечу, будто тот нуждался в утешении:

— У них все серьезно, Кир, я это вижу. Так что забудь об этих абстракциях. Ты уже опоздал на несколько слов.

Головная боль вернулась сразу после разговора с Кириллом. Вадим не пришел в восторг от услышанного. Оказалось, друг его и в семью Ксюшину внедрился, и саму девушку почти привел в порядок. В общем, залез туда, куда не просили. Но Вадим был вынужден разыграть радость, чтобы Лиза, которой уже все было известно, и Кир ничего не заподозрили. Друзья почему-то были уверены, что говорящая девушка ему больше подходит, чем немая. Сам Вадим пока для себя с этим вопросом не определился.

Однако смена плана пока была ни к чему, хоть Кир и подкинул проблем. И теперь следующим ходом придется знакомиться с Ксюшиной семьей, ведь некрасиво как-то получается: посторонний человек там стал завсегдатаем, а любимый парень — за бортом. Не иначе и родители Ксюши тоже задаются этим вопросом. Он не боялся встречаться с ними: Вадим как никто другой умел делать лицо. А уж когда увидят, какими глазами на него смотрит Ксюша, то и сами полюбят — моментально и до гробовой доски. От этой девушки в виду открывшихся обстоятельств он отказываться был не намерен. Она, в отличие от всех остальных дамочек, потрясала своей ненавязчивостью. Ее, в отличие от всех остальных дамочек, легко удавалось удивить или обрадовать какой-то мелочью. Она не была ни меркантильной, ни зазнавшейся, а на то зверье Вадим давно насмотрелся. Свидания с ней проходили особенно необычно из-за ее немоты, но, кажется, Кирилл своим хамским вмешательством перевел их отношения на новый уровень. Оставалось только подождать и посмотреть, насколько интереснее или скучнее они от этого станут. И теперь это неизбежно. Раз уж она Кира, всего лишь приходящего к ним домой на ужины, так быстро начала воспринимать, как своего, то его, Вадима, время не за горами. Он не стал глубоко анализировать тот факт, что Ксюша с ним проводила куда больше времени, в том числе и наедине. Скорее всего, ее влюбленность затрудняет процесс общения. А с Киром никаких эмоциональных ступоров, потому-то они так запросто и спелись.

— Спасибо, Кир, — он протянул другу руку. — Спасибо, что сообщил об этом. Но мог бы и предупредить, что ты там тусуешься. Кстати, а зачем?

Кирилл улыбался неловко, криво, что ему был несвойственно.

— Да как-то само собой получилось. В общем, я тогда, после юбилея отца, к ней прикатил, чтобы все выяснить. Меня ее братья изловили, чаем напоили… вот с ними и стал общаться. А Ксюша просто сбоку где-то болталась.

Вадим никак не мог уловить, что с его другом не так. Но он точно знал, что не в характере того врать или извиваться, поэтому не стал обращать внимания на странности. Но уточнил — для полного душевного успокоения:

— Ты же не стал бы подкатывать к моей девушке?

И сам рассмеялся, не дождавшись ответа. У Кирилла, в отличие от него самого, позади есть серьезные отношения. В смысле, пара сотен серьезных отношений. Кир быстро увлекался, иногда и проваливался в свои чувства с головой, но все они были поверхностными, скоротечными. И как только каждая его настоящая любовь проходила — а на это уходила максимум неделя — то бросал очередную возлюбленную, чтобы снова потеряться в первой встречной. Мог бы Кир влюбиться в Ксюшу? Вряд ли. Она не в его вкусе — тот, как сорока, реагировал только на блеск, которым Ксюша похвастаться не могла. А даже если бы и влюбился, то стоило бы только подождать несколько дней, чтобы все успело разгореться и отгореть. Мог бы Кир посмотреть на девушку Вадима? Никогда. Потому что их дружба, в отличие от описанных влюбленностей, была самой настоящей.

— Ты видел Фиону? Новая модель! — Кир привычно переключился на другую тему. — Высоченная, выше меня, честное слово! Метиска, красивая, как… — он пытался подобрать аналогию, но не стал долго мучиться, — как я!

Вадим расхохотался:

— Фиона? Это что еще за собачья кличка? Если ты о споре на нее, то я пас. Сам понимаешь — теперь я человек скромный и верный. Ксюша там, все дела…

Он развел руками, а Кир только головой покачал:

— Я пропустил апокалипсис? И как мне теперь выживать в этом новом чудном мире одному?

Вот, оказывается, в чем дело. Кирилл переживает, что остался одинок в своей веселой жизни, а он так сопротивляется взрослению. Вадим словно отпочковался от него с этой настоящей романтикой, вот Кир и запаниковал. Но это ерунда легко решается: или Лиза объяснит, что жизнь стоит на месте только у самого Кирилла, либо моделька с собачьей кличкой отвлечет от тягостных мыслей. А Вадиму надо срочно определиться, что первично, что вторично — бытие или сознание. В смысле, поцелуи или знакомство с семьей. Он не хотел бы все испортить глупой ошибкой, поэтому предпочел свою обычную роль джентльмена, а она до сих пор никогда не подводила. Значит, впереди знакомство с Ксюшиной родней.

Кирилл после этого разговора словно камень с души скинул — все, эстафетная палочка передана, совесть девственно чиста. Но когда один камень отвалился, стал чуть более заметным другой, который он продолжил игнорировать. Лиза еще некоторое время донимала Кирилла, чтобы убедиться в отсутствии проблем. И хоть он уверял ее с пеной у рта, что все проблемы она сама себе придумала, но нервозность скрыть так и не смог.

Дело было не в Ксюше. Конечно, не в ней, даже близко! А в каком-то переосмыслении некоторых вещей. Например, скуки. А ведь он думал, что изучил эту сферу вдоль и поперек. Но оказалось, что "скучно" при определенных обстоятельствах превращается в "скучать". Парадоксально, но можно начать скучать, даже когда дверь кабинета закрывается за ее спиной. При этом "скучать" обратно в "скуку" не перетекает, как бы Кирилл ни старался. Но дело было не в Ксюше. По крайней мере он решил приложить все усилия, чтобы дело не оказалось в ней.

Ксюша пока опасалась пытаться говорить при Вадиме. Ее язык уже не распухал во рту так заметно, но она боялась, что ситуация может выйти из-под контроля. А вдруг у нее вместо слов приветствия выйдет только мычание? Она хоть и радовалась своему прорыву, но дальше рисковать не спешила. К тому же чувствовала себя гораздо спокойнее, зная, что эта ситуация теперь точно временная. Сам Вадим оставался предельно галантным, и в ее арсенале уже накопилось несколько ужинов в ресторане, один поход в кино и три букета, от которых весь офис давился ядом. Он никаким образом не давил и не торопил события, за что она была только признательна.