Мусорщик. Мечта - Щепетнов Евгений - Страница 15

Молчание. Потом пришла мысль: «А может, Шарик умирает от голода? А я его тут допрашиваю?! Его надо покормить! Вот только чем?!»

И правда, чем кормят такие шарики? Кровью, конечно! Отдавать свою кровь на кормление Шарику Ник был совершенно не готов. Нет, немножко можно накапать… совсем немножко. Но ведь не каждый же день! От такой мысли кровь стыла в сосудах и отказывалась их покидать!

А что он еще ест? Так… эх, и дурак же он! Нет, не Шарик – Ник дурак! Он же кормил его сегодня! Уже кормил! И не кровью (хотя кровь тот точно слизал, это уж и в видон не смотри), он его мясом кормил и водой поил!

Схватил упаковку мяса, сорвал защитную полоску, мясо тут же нагрелось, стало теплым, сочащимся псевдожиром. Ник обычно ел мясо холодным, но почему бы и не разогреть? Положил мясо на стол, подсадил Шарика поближе. Подумал, взял бутыль с водой и наполнил плошку. Готово. Что теперь скажешь, кругляш с обрезанной попкой?

Ничего не сказал. Но только Ник вдруг почувствовал такую волну благодарности, такую волну радости, идущую от Шарика, что неожиданно для себя рассмеялся, довольный и веселый. Ему было хорошо!

А потом стал смотреть, как же это странное существо (или все-таки робот?!) начнет поглощать пищу.

Шарик не двигался, не чавкал и вообще не подавал никаких признаков жизни. Только через минуту вдруг как-то… рраз! И мяса не стало. Ник присмотрелся – вода тоже исчезла.

А потом «донышко» Шарика засветилось голубым светом, таким пронзительным в темноте корабля. Он зажужжал и начал радостно носиться над полом – туда-сюда, туда-сюда! Глаза Ника не успевали следить за его перемещением, настолько тот был быстр и ловок. Наконец, будто утомившись, снова подлетел к Нику и улегся ему на колени. Мол, полетал, да и хватит, пора бы и поспать!

Ник осторожно улыбнулся, чувствуя, как натягиваются раненые губы, и погладил гладкую поверхность то ли прибора, то ли робота, то ли зверька. Не выпуская тяжелое существо из рук, встал, подошел к своему матрасу и, облегченно вздохнув, опустился на него, блаженно распуская уставшие мышцы. Тело болело, отбитая грудь ныла, немного подташнивало – видимо, сказывалось сотрясение мозга. Но Нику все равно было хорошо. Он теперь не один! У него есть… друг! Друг!

Ник покатал это слово на языке, повторил несколько раз: «Друг… друг… друг…» и снова улыбнулся. Что бы это ни было, но оно Ника любит. Как… как – мама. Как… брат, которого у него никогда не было и не будет.

Однажды он спросил маму, могла бы она еще родить? Найти себе мужчину, родить сына или дочь, зажить нормальной жизнью… Мама посмотрела на него странным, отсутствующим взглядом и грустно сказала, что ей никого не нужно, кроме того космолетчика. И его, Ника. И она даже представить себе не может, чтобы родить от какого-то другого человека. И еще – разве он видит где-то рядом кого-нибудь, достойного своей мамы? Достойного настолько, чтобы родить от него сына?

Ник честно сказал, что такового не наблюдается, потому что вокруг урод на уроде и он с ними не то что жить, а погадить на одном квадрате территории не сел бы.

На том все и закончилось. Аргументы мамы были просто убийственны. А родить она бы могла, это точно – он видел, как мама принимала специальные пилюли. Когда он ее спросил, что это такое, мама ответила, помедлив пару секунд, что это пилюли для профилактики вирусных болезней, которые опасны для жителей Города. И что Нику эти пилюли не нужны – он ведь родился уже во Внешке. Память у Ника замечательная, так что название пилюль он запомнил. А посмотреть о них в видоне – пара пустяков…

…Уснул, накрывшись тонким одеялом. Так-то на Сирусе не холодно, но под одеялом уютнее, да и ночью температура иногда может опуститься меньше двадцати градусов. А это уже прохладно.

Проснулся от того, что кто-то упорно тыкался ему в бок. Потрескивал, жужжал и тыкался, тыкался, тыкался!

– Пища! Есть хочу! Пища! – пропищало в голове Ника, и, сбрасывая сонную одурь, он вдруг подумал о том, каким образом Шарик с ним разговаривает. Ведь вслух он ничего не произносит!

Мыслепередача? Скорее всего, да. Штука не такая уж редкая, но… с применением специальных средств. А чтобы вот так, от существа к существу?! Впрочем, почему бы и нет? Все-таки он, Ник, мутант. Хотя и человек. Вдруг у него проснулись какие-то особые способности? Например, стал слышать мысли других людей! Хмм… людей? Разве Шарик человек?

Да кто знает, что такое «человек»… в Эру Космоса понимание этого слова сильно размылось. Во Вселенной бесчисленное множество планет с проживающими на них разумными существами, которые или очень похожи на людей, или вообще произошли от человека, попавшего в изменившие его условия. Ну, как сам Ник, к примеру. Разве можно говорить, что Ник не человек, если он выглядит как человек, думает как человек и все у него в организме человеческое! Даже слишком все человеческое… и сейчас пора бы это самое «все» из себя удалить!

Ник вскочил и почти побежал к дальнему концу коридора. Там они с матерью устроили туалет – с огромным трудом выкопали яму в почве и положили на нее стальные листы. Откуда взялась почва в корабле? А ниоткуда. Дыра тут была, похоже, результат удара мегабластера. Корабль давно просел под своей тяжестью, и тут образовалось что-то вроде колодца – небо было видно, если отойти подальше влево. И проветривание, и на голову ничего не насыплется – кусок отогнувшейся обшивки образовывал что-то вроде козырька. Ну в самом деле, ведь не наружу бежать за всяким таким делом? Да и демаскирует – любой догадается, что кто-то спрятался поблизости. Не стоит привлекать к себе лишнее внимание.

Тут же лежал ультразвуковой очиститель, который можно было использовать и для мытья всего тела. Только вот Ник, так же как его мама, предпочитал мыться настоящей водой. Приятнее, если есть такая возможность, конечно. Хотя и дорого.

Пристроился, прикрыл глаза – свет, падающий сверху, слепил. И тут же, почувствовав удар в спину, едва не свалился в яму!

– Пища! Есть хочу! Пища!

Блестящий белый шар, мерцая голубым сиянием, стал опускаться в яму. Прямо под Ника. Но тот взвыл дурным голосом и схватил Шарика:

– Нельзя! ЭТО – нельзя! Потом будет пища! Домой лети! Домой!

Странно, однако Шарик послушался и, вырвавшись из рук, полетел вдоль коридора по направлению к каюте. Ник быстро «доделал дела» и тоже направился туда, недоверчиво мотая головой, – вот ведь чертовщина! Шарик, с которым он засыпал несколько лет, держа его в руке, – живое существо! Почему живое? Да потому, что никакой робот не будет есть и пить! Только живое! Ну… Ник так думает. Сколько бы он ни читал про роботов, никто из них не мог пить и есть. Они существовали или на электрических аккумуляторах, или на ядерных сердечниках. Да и глупо было бы – робот, и ест! Еще не хватало – сортиры для роботов! Смех один…

Шарик летал по каюте, явно разыскивал еду. Завидев Ника, метнулся к нему и снова завопил:

– Кушать хочу! Пища! Пища!

Ник невольно ухмыльнулся, подумал, подумал… и решил дать ему что-нибудь поскромнее. Не псевдомясо. Ну в самом деле, больно уж запросы велики! А что есть самому, если Шарик все слопает? Да тут с голоду подохнешь, пока сойдут синяки и сможешь появиться во Внешке!

Непроизвольно пощупал опухоль на щеке – нет, рожа еще та! В таком виде не стоит появляться на людях! Дня три еще, не меньше, нужно отсидеться. Кстати, удивительно, что физиономия уже не так сильно опухшая. А ведь прошло меньше суток после избиения!

Вспомнил, и от ненависти просто перекосило – ну, гады! Добраться бы до них! Хотя бы вибронож заиметь! Вибронож – такой аккуратный, с плоской рукоятью, с кнопочкой! Он тихонько жужжит и входит в тело, как… как в воду! Только брызги летят! Красные брызги!

Ника аж передернуло от предвкушения убийства безжалостных мерзавцев. Нет, он никогда еще не убивал. Но знал – рука его не дрогнет, если понадобится прикончить врага. Это же Сирус! Тут или ты, или тебя. И никак иначе!

Пока представлял, что режет гадов, не замечал, что Шарик тычется ему в ладонь. А когда заметил – опешил!