Дамона Кинг (СИ) - Хольбайн Вольфганг - Страница 53

Палуба яхты была совершенно безлюдна.

В каюте мерцал белый неоновый свет, а доски под ее ногами дрожали в такт работы двигателя.

Она переложила нож из правой руки в левую, внимательно осмотрелась и быстрыми шагами пошла к носу. Судно было не очень велико и, казалось, на узкой палубе нельзя было сделать засаду достаточно большую, чтобы в нее поместился хоть один человек. Несмотря на это, Дамона тщательно обыскала судно, прежде чем вернуться к каюте. В течение последнего часа она пережила слишком много неприятных сюрпризов.

Она еще раз подошла к низкому поручню и посмотрела вниз на поверхность воды, прежде чем приблизиться к двери каюты.

Серое облако окружало судно со всех сторон, не давая возможности покинуть его. Возможно, ей никогда не удастся этого сделать.

Она пожала плечами, крепче сжала нож и протянула руку к двери.

Дверь не была заперта. За ней лежала удивительно большая, освещенная единственной неоновой лампой каюта. Обстановка казалась, подобранной скорее сточки зрения целесо-образности, чем вкуса, но несмотря на это выглядела, как и все на этой яхте - дорогой.

Дамона вошла в каюту, закрыла за собой дверь на замок и быстрыми шагами проскользнула ко второму проходу на противоположной стороне. Он был закрыт лишь тяжелым темным занавесом. Дамона отодвинула его в сторону, взглянула на лежавшее за ним помещение и вошла туда с бьющимся сердцем.

Это было нечто вроде спальной каюты.

На обеих стенах находились по три узких койки, висевших одна над другой. Заднюю стену занимал широкий, на всю ширину судна, шкаф. Каюта освещалась одной голубой неоновой лампой под потолком.

Несмотря на слабый свет, Дамона смогла отчетливо разглядеть две неподвижные фигуры на нижних койках.

- Майкл! - испуганно прошептала она, - Бен!

- Совершенно верно, моя дорогая, - сказал голос позади нее.

Дамона повернулась с быстротой змеи и подняла для удара нож.

- Не стоит, Дамона, - мягко сказал Теракис, - Вы уже давно должны были понять, как бессмысленно сопротивление.

Линия домов высилась перед ним, как плотная черная масса. Ее тень делила улицу вдоль, на светлую и темную часть, как прямая, проведенная с помощью линейки. Это была фантастическая картина - прямо перед ним тянулась через действительность огромная трещина, за которой не было ничего, кроме бездонной черной дыры.

Дэрек стонал. Его плечо невыносимо болело и весь мир казался ему каким-то жутким. Он вдруг стал видеть и слышать вещи иначе, чем привык, и ему было очень трудно ясно мыслить. Начиналась лихорадка. Рана перестала кровоточить, но вся его левая половина тела пылала в огне. Он никогда не думал раньше, что от раны может быть такая невыносимая боль. Дэрек пошатнулся, сделал пару шагов к домам и посредине улицы рухнул на колени.

На какой-то момент он чуть не потерял сознание. Картина перед его глазами исказилась и поплыла, словно он смотрел на нее сквозь водяную завесу. Приступ прошел так же быстро, как и начался, но после него Дэрек почувствовал себя еще беспомощнее и слабее, чем прежде. Он попытался подняться, снова упал на колени и, опираясь на руки, отчаянным напряжением сил, встал.

Ему нужно было добраться домой. Его мысли представляли собой хаос паники, боли и смятения, в котором значение имел только главный приказ - идти домой. Он, шатаясь, побрел дальше, но внезапно споткнулся о ребро тротуара и растянулся во весь рост.

Яростная боль пронзила его тело и заставила застонать. Несколько секунд он лежал без сознания, затем пришел в себя и каким-то чудом снова встал на ноги. Теперь уже было не так далеко. Родительский дом был третьим по счету. Рядом шла узкая дорожка - случайно возникшая брешь между двумя домами - во внутренний двор. Если он туда доберется - он спасен: родители не выдадут его полиции.

Дэрек, шатаясь, как пьяный, двигался дальше. Боль в его левом плече на короткое время отпустила, но потом вернулась с новой силой. Его рука, казалось, пульсировала. Он прислонился к стене дома, подавил крик боли и поднял руку к лицу.

Она была скрюченной и оцепенелой, бесполезной лапой, состоявшей только из боли. Он больше не мог двигать пальцами.

Дэрек постоял, набираясь сил, вздохнул и побрел дальше. Целую вечность спустя он добрался до узкого прохода между домами, ненадолго остановился, опираясь правой рукой о стену, и снова побрел дальше.

С ним что-то происходило.

Дэрек не мог описать этого удивительного чувства.

Это была не боль, а необычное ощущение, какого он никогда раньше в жизни не испытывал, чувство, словно сильная бестелесная рука ласкала его душу. Боль в плече угасла, но зато тело, казалось, наполнилось внезапно каким-то мощным внутренним напряжением. Ему чудилось, что внутри у него находилась туго сжатая пружина. Чувство не болезненное, но такое неприятное, что он предпочел бы боль. Он попытался закричать, но сразу же задохнулся.

Его горло, казалось, наполнилось тонкой, удушающей пылью. Напряжение внутри росло.

Потом появилось такое странное чувство, что внутри что-то оборвалось. Тело его содрогнулось, как от сильной судороги. Руки рванулись вперед и вверх. Раздался взрыв.

Дэрек растерянно наблюдал, как его правая рука растворилась в сером пылевом облаке. Он пошатнулся, качнулся вперед и упал на бок, в то время, как его правая нога неожиданно поддалась под его носом. Боли он почему-то не чувствовал.

А потом его правая нога как бы растворилась и распухла, носки вяло обмякли, а из правой брючины заструился поток тонкой серой пыли.

Дальше все произошло чрезвычайно быстро.

Его тело распалось в одну секунду, костюм, шурша, осел. Через несколько мгновений от Дэрека Джонса осталась лишь рубашка и брюки, которые он носил, и расплывшееся серое пятно с примерными очертаниями человеческого тела. Серая смерть объяла первую жертву.

- Профессор Теракис! - простонала Дамона. - Вы…

Теракис сделал недовольное движение рукой.

- Оставьте этот театр, Дамона. Мы здесь одни и можем говорить откровенно. Вы уже давно меня подозревали, не так ли?

Дамона принужденно кивнула. Мысленно она рассчитывала свои шансы наброситься на грека и воткнуть нож ему в горло.

Но она почти сразу же отказалась от этого намерения. Едва ли Теракис держал себя так непринужденно, если бы не был абсолютно уверен в своей безопасности.

- Это верно, - сказала она. - Я только не могла этого доказать. Хирлет был вашей марионеткой, да?

Теракис засмеялся.

- Ну конечно! Он был маленьким, ничтожным человечком с очевидной склонностью к мании величия. Им было легко пользоваться. Я знаю, что с вами он не справился. Чего я не ожидал, -добавил он с оттенком неохотного одобрения, - так это того, что вы и ваши друзья так быстро положите конец его деятельности. Но несмотря на это, он все равно выполнил свою задачу.

- Куклы… - начала Дамона.

- Они были только первой главой моего плана, Дамона, - равнодушно сказал Теракис. Надеюсь, вы заметили моего основного помощника.

- Эта серая слизь?

Теракис кивнул.

- Серая слизь, как вы ее называете, или протоматерия, жизнь в ее изначальной форме. И она подчиняется мне.

Дамона озлобленно молчала. В какой-то момент она снова увидела блестящую водолазную маску Сэгиттера и серое облако, струящееся из всех щелей его костюма.

Теракис зло рассмеялся. Казалось, ему не составляло труда отгадывать ее мысли.

- Почему вы это сделали? - через некоторое время спросила Дамона. - С вашими способностями…

Теракис издал резкий звук.

- Вы, кажется, еще не поняли, что я не тот человек, за которого вы меня принимаете. Профессор Теракис прекратил свое существование уже больше года тому назад, по вашему летоисчислению.

- Вы убили его? - в ужасе спросила Дамона.

- Нет. Скажем так, я присвоил его тело. Представитель вашей жалкой расы был бы не в состоянии что-то понять в научных предпосылках, которые были необходимы для такого предприятия, как мое.