Мышеловка для кота (СИ) - Николаева Ольга - Страница 76

— Если захотеть, получится. — Помолчал, вглядываясь в меня. — Представляешь, как круто здесь будет зимой? За стенами снежная буря, ветер завывает, ломится в двери… А мы здесь, вдвоем, и ничего не мешает?

— Только камина не хватает, для полноты…

— Почему? В центре противоположной стены будет. Мастер еще до нас не доехал, пришлось оставлять эту часть недоделанной…

— Ты все продумал…

— Много лет себе рисовал, как это будет.

— Хорошо, когда мечты красивые… — Ни с чего, казалось бы, но мне стало грустно. Хотела отвернуться, спрятать взгляд в серо-голубом просторе, и забыть на время обо всем, тоже помечтать. Или, хотя бы, попробовать… Кир отвернуться не позволил.

— Дальше пойдем смотреть? Или… — Замялся, ввергнув меня в ступор. — Или попозже? Потом, когда уже звезды выглянут, Лиз?

Такие обычные для него фразы — наглые, самонадеянные, раздражающие — как-то иначе сейчас прозвучали. С надеждой? Или с опаской? Не знаю. Но в горле, почему-то, застрял комок. Сглотнуть попробовала — не сглатывался. Очень хотелось пить. Губы облизала. Один раз, потом другой. Легче не стало. А Кир на них пялился. Голодно и жадно. Так, как будто не видел раньше, ни разу…

— А что, при звездах иначе будет? Все поменяется? — Выдавила кое-как, севшим голосом…

— Лиз… Не смешно. Совсем. Чем дольше мы будем здесь бродить, тем сложнее потом будет очухаться. Понимаешь, о чем я? — Его руки уже зарывались мне в волосы, как-то очень удачно прошлись по затылку, отчего мигом прикрылись глаза, а шея выгнулась…

— Нет… Не понимаю… — Хватило выдержки, чтобы еще попытаться шутить…

— Ах, как жаль… — Обдал жарким выдохом ухо и шею. — А так? — Зубами прихватил мочку. — Лиз, я больше суток тебя искал. Потом целую и ночь и полдня — уговаривал, приносил извинения… И ни разу, — Оторвался от зацелованной шеи. — Заметь, ни разу я тебя как следует не обнял.

— Так ведь, спина… — Нашла объяснение. Очень хорошее.

— Только в этом проблема?

— Ну… — Конечно, Кир, конечно. Только в этом.

— Тогда — решим. Можно? — И мелкая россыпь поцелуев на виске. А руки нежно поглаживают плечи, невесомо, бережно, почти не касаясь…

— Кир… ты — и спрашиваешь? — На секунду удалось вернуть силу голосу. Всего лишь на секунду.

— Я, возможно, наглый и упрямый осёл, не спорю. Но не дурак же ведь, Лиз? Нет? — Обжигающий шепот на ухо. Греющий и дыханием, и смыслом вопроса…

— Нет. — Ноги слегка подкашивались. Чуть-чуть. Еще держалась на них, но не рискнула бы сделать и шага…

— Ну, вот. Я же ошибок стараюсь не повторять. В прошлый раз облажался. Больше не хочу…

— Умгу… — Ну, и хорошо… И не повторяй… Только, пожалуйста, не пре-кра-щай вот так делать… Да. Вот так…

— Ты не ответила, Лиз… — Сначала пальцы сдвинули ворот футболки, открывая все больше кожи, потом за ними пробрались губы, а руки уже потихоньку оттягивали вниз резинку свободных спортивных штанов…

— Ум… Что? — С трудом приоткрыла глаза…

— Можно, Лиз? Разрешаешь?

Остатки усыпленной гордости (считай, равно вредности) нежданно очнулись:

— А если скажу "нет"? Что будешь делать? — Веки слегка приподнялись, чтобы посмотреть на реакцию, с интересом…

Сбить его с толку не вышло:

— Значит, спрошу еще раз… — Губы прижались к особо чувствительному месту на плече, там, где оно в шею переходит… — И еще раз, и еще… — Руки потянули вверх нижний край футболки, оголяя живот, подставляя его жадному и нежному рту… — Пока ты правильно не ответишь…

— А если я забыла правильные слова? — Колени уже подкашивались, слова проталкивались сквозь горло с величайшим трудом…

— Будем вспоминать… Тренироваться… Ставить произношение… — Я уже была прижата многострадальной спиной к тому самому панорамному окну, оно слегка холодило, но все казалось мелочью… По сравнению с тем, как загоралась кожа под бесконечными прикосновениями, порхающими, легкими, но не менее жгучими от того…

— Я не могу говорить уже… Кир… Так нечестно же… Будешь стараться — и все зря…

— Головой кивнешь, мне будет достаточно… Хорошо?

— Умгу… — За что он принял это согласие, знает лишь сам Кирилл, но меня подхватили за задницу, заставив обнять его ногами, и потащили наверх. К сожалению, осмотреть гостиную с высоты пролетов не получилось: глаза так и остались закрытыми, от страха и от восторга. Никогда еще так часто меня не носили на руках. Да еще так уверенно…

С тем же спокойным нахальством он втащил меня в спальню на втором этаже, уселся на кровать, со мной на коленях, и все так же уверенно, почти не отвлекаясь, стаскивал остатки одежды, белья… Упорно, целеустремленно, и… очень бережно… Цеплял тонкую лямку бюстгальтера, стараясь не беспокоить воспаленную кожу пальцами, и тут же целовал это место, дул на него, пока не начала плавиться, постанывать, ёрзать по его паху… Нервничая и наслаждаясь утробным сдавленным рыком, который был сдержан с явным трудом, но принес мне такую мощную радость… Не я одна так с ума схожу…

— Конечно… Разве ты до сих пор не поняла?

Черт… Я снова вслух говорю свои мысли?

— Ага. Мне это нравится… Честная девочка, хорошая… — Урчание, будто у сытого кота. — Сладкая…

Каждый раз поражаюсь извращенному своему мозгу: нет бы, уже расслабиться и получать удовольствие… Где там!

Поймала голову Кира, уже спускающуюся куда-то к животу, потянула за волосы, небольно, но так, чтобы очнулся…

Недовольные, хмельные, обиженные глаза уставились на меня с таким укором, что захотелось плюнуть на все и сдаться, забыв очередную дурную идею…

— Что такое, Лиз? Я опять что-то делаю неправильно? — Низкий, хрипловатый голос прогнал по шее мурашки. Ровно там, куда он теперь уткнулся губами..

— Ты же обещал показать мне территорию… А получается, что я ничего не вижу. Спиной и затылком, знаешь ли, много не рассмотришь… — Сделала невинно-расстроенную рожицу. Как могла, старалась, хотя не уверена, что за гримаса на деле вышла…

Кир замер, на время, очень долгим показавшееся… Даже не по себе стало от таких долгих раздумий. Вдруг, сейчас, и вправду, прекратит это все и пойдет мне хоромы показывать? Мое собственное либидо никогда мне этого не простит и психику в клочки растерзает… Вот они, женские мозги набекрень, в самом ярком своем проявлении… Чуть не застонала от собственной глупости…

Наконец, Кир снова посмотрел на меня. И выражение лица было, как бы сказать поточнее… Многообещающим, что ли. Причем, из всего обещанного, ничего хорошего увидеть не получалось… Хитрый, уверенный прищур глаз, улыбка, немного жесткая, на самых уголках губ, да еще и по верхней кончиком языка прошелся, демонстративно так… Хищник, что ли, опять вернулся? Мама дорогая, зачем мне это все? Верните все назад, как было!

— Неудобно, говоришь, смотреть? В этом проблема, да, Лиз? И все? — Завораживающий, бархатный голос, от которого перестаешь соображать и киваешь головой, согласная со всем, как тот китайский болванчик…

— Значит, придется менять положение в пространстве… — Он аккуратно пересадил меня. Просто развернул к себе спиной, но с коленей так и не отпустил. — Так лучше?

Лизнул осторожно за ухом, и что-то еще там такое сделал, то ли прикусил, то ли поцеловал, то ли все сразу… В общем, шея выгнулась, и стало как-то безразлично, что за комната передо мной, и какого цвета обои, и есть ли они, вообще…

— Ага, вот теперь неправильно… Хотела рассмотреть получше? Смотри, Лиза, смотри и не отвлекайся!

Тон такой… Не ослушаешься. Глаза пришлось держать открытыми. И смотреть. Как большие смуглые руки пошли гулять по моему телу. Черт. Слишком эротично и возбуждающе. Восхитительно заводяще и так же до невозможности смущающе… Захотелось зажмуриться. Я, кажется, опять начала стесняться…

— Нет, Лизонька, смотри…

Выход нашелся нечаянно, и очень вовремя: откинула голову Киру на плечо, глядя в потолок и ничего там не видя; этого нахала, видимо, все устроило. Он лишь активно принялся изучать бьющуюся суматошно венку, затем ниже спустился, и еще ниже… Прикусила кончики пальцев, чтобы в голос не застонать, не начать упрашивать и умолять о чем-нибудь глупом и неприличном.