Между двух огней - Эльденберт Марина - Страница 46

Кадры, на которых Рэйнар выходил из больницы с Аргастель, действительно заставляли улыбаться, на сердце становилось тепло. Он приобнимал местру Халлоран за плечи, провожая к флайсу. Сегодня эти кадры были повсюду с разных ракурсов — в сети, на всех визорканалах, журналисты без устали комментировали воссоединение правящей семьи. Я же не переставала высматривать рядом с ним Норгхара и не могла не думать о нем.

Он стал первенцем Листерна, но Рисса была значительно слабее Аргастель, семья матери Рэйнара считалась одной из самых сильных по крови в Мэйстоне. Возможно, именно поэтому правящий отказался признать его наследником. Потому что из-за крови по материнской линии он не мог обеспечить достойной защиты городу. В остальном Бергард Норгхар был безупречен.

Вчера я полистала сайт Райгенсфорда, где он числился среди лучших выпускников. За испытание в «Драконьем Круге» — высший балл, блестяще окончил академию, отказался от карьеры вальцгарда в пользу службы безопасности Листерна Халлорана, через несколько лет получил повышение. В молодости он был чем-то неуловимо похож на отца, но с возрастом (возможно, за счет ярких северных кровей) это ушло. Сейчас никто бы и не сказал, что они каким-то образом связаны. Слишком холодной была его внешность, слишком фервернской.

«Я не верю в то, что Энтар мог не справиться, — именно так вчера заявил правящий. — Обстоятельства, при которых произошло нападение дракона, крайне неоднозначные, расследованием я занимаюсь лично». Не представляю, что значили эти слова для местры Халлоран, но думаю, если бы Рэйнар признался ей в любви, как я посоветовала, это не стоило бы и сотой доли того, что он сделал для нее таким заявлением. «…Напомним, что эти слова были сказаны вопреки заявлению ректора Райгенсфорда, который утверждает обратное. Пока мэйстонцы теряются в догадках, что же послужило причиной столь кардинального расхождения во мнениях по поводу случившегося, состояние Энтара Халлорана стабильно улучшается. Сегодня нам сообщили, что он останется в гибернационной капсуле еще несколько дней, мы же можем только ждать и…»

Я снова сунулась на кухню из комнаты и чуть не споткнулась о виара.

— Марр!

— Виу, — напомнил о себе Марр.

— Обойдешься, — строго сказала я, отправляя поднос в духовку.

До возвращения Танни оставалось минут сорок — этого времени как раз хватит, чтобы еда приготовилась. И вообще, надо будет спросить у Мэлз, может, у нее есть знакомая, которая ищет работу и возьмется готовить. Потому что в последнее время мы переходим на полуфабрикаты, от которых желудок слипается. А у меня слипаются глаза, когда я готовлю. Как сейчас, например. Невыносимо хотелось плюхнуться куда-нибудь с электронной книгой или пойти спать, но ложиться, пока сестра не вернулась… непривычно как-то.

Да и поговорить про курсы Сириана Файта хотелось бы (ура, я наконец запомнила, как зовут этого суперизвестного парня, занимающегося 3D-дизайном). Вчера, глядя в сверкающие от счастья глаза сестры, я мысленно несколько раз обняла Рэйнара. За все, что он для нее сделал. Несмотря на то что мы почти не обсуждали ее будущую профессию, видно было, что Танни по-настоящему ожила. Мы немного поговорили об Энтаре и разошлись по комнатам, но сегодня я хотела как следует обо всем ее расспросить.

Поставила духовку на таймер и поманила за собой Марра, который ткнулся носом в жаропрочное стекло. Нос чудовища стеклу не грозил, стекло носу тоже, а вот поскрести по духовому шкафу лапой в попытке достать жаркое виар мог. Так и сделал однажды, оставив на ручке выразительные бороздки, за которые я (на бегу и спросонья) по утрам цеплялась чулками до тех пор, пока мастер не заменил дверцу.

Выпуск новостей на «Соларс Ван» закончился, я зевнула и, подогнув под себя ноги, устроилась на диване. Спать хотелось неимоверно. Пощелкала пультом, переключаясь между ток-шоу, сериалами и фильмами, пока не наткнулась на «Ронгари». Один из немногих каналов, вещающих на всю Аронгару. Флангстонский.

«…Сегодня местрель Стоунвилл, долго молчавшая после своего последнего заявления, наконец-то дала интервью. Она согласилась принять журналистов после того, как ее отец Бергман Стоунвилл открыто заявил прессе, что его дочери официально запретили въезд в Мэйстон».

С меня мигом слетел весь сон, и я вцепилась в пульт, как будто кто-то у меня его отнимал.

«Эта новость всколыхнула всю Аронгару не менее, чем трагедия в Мэйстоне. Местр Стоунвилл выражает сожаление, что вынужден донести эту информацию именно сейчас, но: „Я устал от нападок, которым постоянно подвергается моя дочь. В сложившейся ситуации мой долг как отца заявить, что Ирргалия всем сердцем привязана к Мэйстону, но не имеет возможности туда вернуться“. — Именно так заявил правящий».

Далее кадр сменился, и на экране возникла Ирргалия. Никакого блеска, скромное серебристо-серое платье, огненные волосы стянуты в хвост, взгляд спокойный, прохладный, но глаза слегка покрасневшие. Поклясться могу, она перед интервью с полчаса нюхала горчанку, чтобы изобразить такую физиономию.

«Я действительно не могу вернуться в Мэйстон. — Голос ее звучал с таким низким надрывом, что я сама почти поверила. — Не могу даже лишний раз увидеть мужчину, с которым нам предстоит обручиться и связать наши сердца». — «Вы сейчас говорите о Деверике Шахррейне?» — «Да, именно о нем. Он сделал мне предложение, в скором времени должна была состояться наша помолвка». — «Но в прошлый раз вы гостили в Мэйстоне в Скай Стрим. Ходили слухи, что вас и местра Халлорана связывает предварительная договоренность о заключении брака…» — «Это были всего лишь слухи. Моя единственная связь с семьей Халлоранов — местра Халлоран. Искренне сожалею, что ей как матери пришлось пережить такое потрясение, и невероятно рада, что все обошлось. С Аргастель мы до определенного момента были в замечательных отношениях». — «Позвольте полюбопытствовать, что же их разладило?» — «Не что. А кто. — Ирргалия подняла голову и посмотрела прямо на меня. — Одна особа, которую я имела смелость поставить на место». — «Вы расскажете нам, что именно произошло?» — «Мне очень неприятно это вспоминать… — Она опустила глаза. — После волнения драконов в Мэйстоне я приехала в больницу с дружеским визитом и наткнулась на нее. Эта… женщина вела себя неподобающе. Она хамила, огрызалась и настаивала на встрече с местром Халлораном, всячески заявляя на него свои права…»

— Ларрка! — вырвалось у меня.

Я не запустила в визор пультом только потому, что с силой сжимала его в руке.

«О ком вы сейчас говорите?»

Вот теперь она точно смотрела на меня. Ненавидящим взглядом, странно, что от него не расплавились оптоволокно и сверхмощные вышки.

«Не так давно ее имя уже было у всех на слуху. Эсса Леона Ладэ».

Редакция «Файнинг Ньюс» занимала пять этажей в офисно-деловом центре. Судя по высоте, на которую нас вознес лифт, аренда обходилась им в серьезную сумму.

— Волнуешься? — Хейд приобнял меня за плечи.

— Немного.

— Не переживай, Грэнс отличный парень.

Я подавилась смешком. По какой-то иронии его друга-журналиста звали так же, как идиота, из-за которого чуть не пострадал Марр. Впрочем, Грэнс — одно из самых распространенных имен в Аронгаре. Есть имена, мода на которые приходит и уходит, а вот Грэнсы были, есть и будут.

— Я не переживаю.

— По тебе заметно. — Хейд улыбнулся, но тут же стал серьезным. — Считай это испытанием перед выходом на большую сцену. Когда становишься известной, любой может сказать о тебе все что угодно. А ты должна улыбаться и делать вид, что тебя это совершенно не касается.

— Вот так?

— Небо! — Агент прикрыл глаза ладонью. — Никогда больше так не делай.

— Ты сам сказал улыбаться.

— Но не так, будто ты хочешь меня сожрать.

— Тебя не хочу.

— И на том спасибо.

За время работы в Ландстор-Холле я относительно привыкла к тому, что мне иногда писали всякие пакости, но после «трогательного» заявления Ирргалии узнала о себе столько нового, что комментарии на моей официальной странице пришлось закрыть. На почту посыпались предложения прокомментировать ее заявление, мобильный пришлось перевести на виброрежим. Надеюсь, она откусила себе язык за то, что невольно поспособствовала росту моей популярности, а лично мне хотелось откусить ей голову.