Ложь (ЛП) - Адамс Браво Каридад - Страница 19

Джонни вскочил со скамейки, порываясь уйти от Вирхинии и больше не слушать ее, но тоненькое, острое жало ревности уже проникло в его душу, отравило ее, и он, против воли, остался.

- Вот уже несколько дней ты пытаешься рассказать мне что-то о Веронике, но не сказала и половины. Если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, то лучше ничего не говори!

- Господи, Джонни, ты не знаешь, что бы я отдала, лишь бы заставить себя молчать, но совесть не дает мне покоя!.. Ох, Джонни, Джонни, ты прав, лучше бы я ничего тебе не говорила! Не мне рассказывать тебе об этом.

- Подожди, Вирхиния, постой, постой…

- Нет, Джонни, нет…

- Не нет, а да! Говори... Ну, говори же.

- Если я скажу, ты никогда не простишь меня, возненавидишь, как будто это я виновна в том, что сделала она.

- Что сделала она?

- Мне лучше замолчать.

- Нет уж, договаривай, раз начала, назад пути нет. Не намекай, а честно расскажи обо всем. Так будет лучше.

- Не буду!..

- Будешь, потому что я приказываю тебе.

- Ох, Джонни! Не сжимай меня так, мне больно.

- Прости, я не хотел, но мне нужно, чтобы ты сказала, что тебе известно о Веронике?.. Неужели она – невеста Деметрио де Сан Тельмо?..

- Если бы только невеста…

- Если бы только невеста?.. Договаривай. Невеста, и что еще?

- Нет, Джонни… С Деметрио – ничего, совсем ничего, насколько мне известно. Только то, что ты видел, и больше ничего. Ах, Джонни, милый!.. Ты мне, как брат. Я и раньше говорила, что ты мне как брат… Я не могу молчать, и говорить тоже не могу… Ты станешь у нее допытываться, затеешь скандал… Об этом узнают дядя с тетей… какой ужас!..

- Будь любезна говорить яснее! – Джонни побледнел, на его висках выступил холодный пот, а руки заледенели. Он выпрямился и глубоко задышал, стараясь держать себя в руках. – Что с Вероникой?

- Если я скажу, ты подумаешь, что я клевещу на нее.

- Ничего я не подумаю. Говори.

- Ох, Джонни, Джонни, чтобы я все рассказала, ты должен дать мне честное слово… Да-да, поклясться жизнью своих родителей, что ни Вероника, ни они никогда не узнают, что это я сказала тебе правду…

- Какую правду?..

- Правду о Веронике…

- И что это за правда?.. Я жду. Надеюсь, ты уверена в ее виновности, и у тебя есть наглядные доказательства. Подумай, прежде чем обвинять ее.

- Я не обвиняю ее, Джонни…

- Тогда что же?..

- Ничего… ничего… Лучше бы я ничего не говорила…

- Теперь тебе придется говорить, даже если ты не хочешь. Я должен узнать всю правду. В чем ты собиралась обвинить Веронику?

- Я ее не обвиняю, и у меня есть доказательства…

- Доказательства чего?

- Того, что порядочный мужчина не должен на ней жениться.

- Что?.. О чем ты?..

- Джонни, ты сломаешь мне руки!.. Отпусти меня!..

- Хорошо, я отпущу, но в последний раз прошу – говори!

- Я не скажу ни слова, пока ты не поклянешься мне, что Вероника никогда об этом не узнает, и что ты ничего не скажешь тете Саре, не заставишь ее страдать… Поклянись мне в этом, Джонни… Поклянись!

- Хорошо!.. Клянусь. Но и ты поклянись мне, что скажешь только правду, и не будешь лгать. Поклянись, что докажешь свои слова… и не будешь больше плакать!

Вирхиния вытерла слезы, ее глаза снова вспыхнули дьявольским огнем. В тревоге и отчаянии она изо всех сил вцепилась в руку Джонни.

- Идем вглубь сада, где никто не сможет нас подслушать, – сказала она. – Вероника может прийти сюда с минуты на минуту. Здесь нас могут увидеть и услышать, а то, что я собираюсь сказать, должен слышать только ты. Я могу доверить эту тайну лишь тебе одному, чтобы спасти тебя от плохой женщины, потому что я люблю тебя, Джонни… Люблю!..

В карих глазах Джонни мелькнул испуг. Он тревожно огляделся по сторонам, а затем яростно сжал локоть Вирхинии и быстро потащил ее прямо через цветочные клумбы в глубину сада, где, как он думал, никто не сможет их увидеть и услышать. Деметрио де Сан Тельмо, дрожа от возбуждения и тревоги, бесшумно двинулся за ними. Он в сотню был бледнее и подавленнее Джонни, предвидя, что последует за этим, и всей душой терзаясь от неминуемого разоблачения…

- Рассказывай!

- Джонни, если бы ты знал, чего мне это стóит, на какую жертву я иду ради тебя.

- Вирхиния, договаривай, что хотела сказать.

- Я вижу, что тебе безразличны моя боль, мои страдания и слезы… тебе не важна даже моя любовь.

- Вирхи-и-и-ния!..

- Теперь я знаю, что для тебя весь свет на ней клином сошелся. Тебя ничто не волнует, кроме нее. Ты ничего не видишь и не слышишь, Джонни… Ты ослеп, сошел с ума… Сейчас ты начнешь выспрашивать ее, и можешь устроить такой скандал, что тетя с дядей все узнают.

- Я дал тебе честное слово, что буду молчать, так что еще ты хочешь? Что еще тебе нужно? Ты издеваешься, смеешься надо мной…

- Джонни, любимый…

- В последний раз прошу – говори! Отвечай, почему порядочный мужчина не может жениться на Веронике?

- Потому что она – не такая, какой кажется.

- А какая?..

- Не делай такое лицо, или я опять не смогу говорить… Она не виновата. Ты знаешь, как она росла, и каким был ее отец…

- Причем здесь ее отец?.. Почему ты считаешь ее непорядочной? Из-за остальных?

- Она подошла бы к алтарю не чистой и невинной!..

- Почему? Из-за кого?.. Кто ее любовник?..

- Джонни, не кричи…

- Но ты сказала, что у Вероники есть любовник!..

- Нет.

- Тогда что же? Договаривай!

- Она любила одного человека, или притворялась, что любила. Этот человек обожал ее, но не мог на ней жениться, потому что был бедным, понимаешь?.. У него ничего не было. А Вероника мечтала стать богатой, быть хозяйкой этого дома, чтобы весь мир был у ее ног…

- Кто был этот мужчина, и что с ним случилось?..

- Он был адвокатом дяди Теодоро, и практически жил в этом доме. Они встречались каждый день, вместе гуляли, часами блуждая по этому саду…

- А что еще?..

- Вдвоем ездили верхом по полям.

- И что же?.. Я тоже езжу верхом вдвоем с Вероникой, но ты же не станешь утверждать…

- Ты – другой, ты не способен на бесчесный поступок…

- А тот человек?

- Он не виноват… она сама заманила его…

- Что?..

- Без злого умысла… просто из кокетства… Но тот, кто играет с огнем, в огне и сгорает…

- И что же дальше?

- Ох, Джонни!.. Ты не хочешь меня понимать…

- Я хочу, чтобы ты говорила ясно, и рассказала все до мельчайших подробностей, опоив сполна ядом своих слов!..

- Ты думаешь, я делаю это со зла?.. Неужели ты не понимаешь?

- Я не желаю ничего понимать, пока не выслушаю тебя до конца… Откуда мне знать, что ты говоришь правду, а не лжешь? Как ты узнала, что тот человек был любовником Вероники и как ты можешь это доказать? А ты утверждала, что можешь.

- Спроси об этом слуг.

- Ты говоришь слуг? Значит, они всё знают?..

- Знают, но не скажут. Слуги на ее стороне. Она умеет удерживать людей: покоряет их, подчиняет, вертит ими, как хочет… А если кто-то от отчаяния что-то скажет, то все думают, что он сделал это со зла.

- Это не так. Допустим, ты говоришь правду, и здесь, действительно, жил человек, которого Вероника любила… Я даже догадываюсь, кто он… Я не был знаком с ним лично, но наслышан о нем. Его звали Рикардо Сильвейра, правда?..

- Да. Сначала они были женихом и невестой, но никто этого не знал, кроме меня… Вероника не хотела, чтобы об этом узнала тетя Сара. Ей хотелось флиртовать с остальными, но не хотелось скандала. Они с Рикардо скрывали свою любовь, встречались ночью, украдкой… в парке. Вот здесь, на этом самом месте. Ты заметил, что в комнате Вероники окно без решетки? В него легко забраться и замести следы… Рикардо залезал в ее комнату.

- Откуда ты знаешь?.. Ты видела это?..

- Да, Джонни, видела много раз… В первый раз я подумала, что это был вор, выбежала из своей комнаты, хотела закричать, но Вероника заметила это и заткнула мне рот…