Последний осколок (СИ) - Сиалана Анастасия - Страница 37

- Отпустить, - отдала приказ своим воинам гоблиана.

Не прошло и вара, как все плененные были развязаны и отпущены. Однако никто из освобожденных не спешил выражать свою радость словами или мимикой. Они молча шли в мою сторону с непроницаемыми лицами. Последним ко мне подошел Кайя, и я увидела высохшие дорожки слез на его щеках.

- Это еще что? – прошипела я не хуже степной гадюки, - почему ребенок плакал?

Гоблины встали в боевую стойку, мои спутники в ответ ощетинились оружием и клыками. Ситуация вновь накалилась.

- Другой кельпи покалечил пятерых из нас и одного убил. Его отправили на казнь, - растолковал мне один из воинов.

А я все никак не могла понять, что не так. Теперь ясно, не хватало Палана.

- Ратха, как это понимать? – я вызверилась на подругу.

- Успокойся, Су. Я была вынуждена дать согласие на его казнь. Ты и сама знаешь закон: смерть за смерть. Именно поэтому тебя и разбудили. Я просто хотела пообщаться, но ваш конь напал на мой отряд. Воины обезвредили его и связали всех остальных. А теперь, если хочешь его спасти, придется принять приглашение вождя и посетить наш город.

- Темень и ее твари! – смачно выругалась я, при этом крепко прижимая мальчишескую голову к груди. Бедный Кайа. Как же сильно он испугался?

- Сушка, хватит ломать комедию. Теперь у тебя нет выбора, - оптимистичнее, чем следовало, констатировала факт гоблиана, - Даарханг уже сотню весен ждет твоего визита, и такой шанс ни за что не упустит. Смирись, тебя поймали в капкан.

Вся эта ситуация дико веселила мою лучшую подругу. Ну еще бы, ведь она раз …дцать передавала мне приглашение от самого вождя горных гоблинов погостить в Уртшанге и, когда я отказывалась от очередного, говорила, что я сама когда-нибудь приду к ним. Кто бы знал, что так и выйдет. Даарханг все-таки получит банши в свое распоряжение. Всевышние, и сколько у них там приставившихся?

- Кайя, родной мой, - я оторвала мелкого от себя, взяла его лицо в ладони и заглянула в перламутровые глаза кельпи, - успокойся, ничего с твоим непробиваемым братом не случится. Я им нужна больше, чем какая-то месть за воина. Вернут они тебе Палана, и даже не по частям, а целым кусочком.

- Правда? – с надеждой спросил меня чистый мальчишеский взор. В ответ я лишь кивнула и теперь обратила все свое внимание на Ратху.

- Веди, предательница, - сдалась я.

- Ничего подобного, я тебя давно предупреждала, что при первой возможности затащу в горные проходы. Тут столько неупокоенных, что даже стены стонут. Мой дом разрушается от скитающихся душ. Без твоей помощи Уртшанг завалит горной породой. Мы не можем этого допустить.

Самое интересное, что никто не стал со мной спорить. Все смирненько двинулись за гоблинами вглубь пещеры и дальше по переходам. Даже Ласкан смолчал. Причин для этого может быть две: желание спасти Палана и желание помочь исчезающему в горной породе древнему городу. В любви к зверобратцу я откровенно сомневаюсь, а потому остается город. Похоже, Ратха не врала, и духи расшалились. А учитывая, что магия здесь сбоит, то и уйти за грань неупокоенным крайне сложно. Ну что ж, поможем.

***

- Рыгрх ур ваш, гардынг шаркх тирга зи ношр гашре?![1]

Высокий, стройный болотно-серый брюнет приближался ко мне размеренным шагом, широко разведя мускулистые руки, призванные служить одной цели: обнимать. Что он и не замедлил сделать, как только оказался рядом со мной. Мою тушку так стиснули, что я не испустила дух только потому, что отделиться от тела при такой хватке невозможно.

- Аргирх ер, Даарханг, урукх шааринг аргши[2], - просипело мое теряющее связь с реальностью сознание.

- Она говорит на аргшианге? – вождь так удивился, что даже непроизвольно ослабил хватку, что позволило мне сползти по его сбитому телу в объятия спасительного земляного пола. Даже странный кисловато-гнилостный запах, идущий от сырой земли не смог оторвать меня от нее.

- Да, Даарханг урукх[3]. Я обучила ее, - и Ратха приклонила колено.

Переварив поступившую информацию, меня скоренько отодрали от землицы и снова начали душить. Всечувствующие, вы же не дадите удушить последнюю банши?

- Урукх, вам стоит отпустить мою подругу, если вы заинтересованы в спасении нашего великого города, - все еще прибывая на одном колене, гоблиана попыталась донести до вождя то, что вскоре одна небезызвестная плакальщица отдаст богам душу, и шанс спасти их святыню улетучится вместе с ней.

- Оу! - меня отстранили на расстояние вытянутых рук, на которых я обвисла бесформенной соплей, и недоуменно воззрились на предполагаемую спасительницу из разряда недодушенных.

В ответ смогла лишь вякнуть что-то нечленораздельное.

- Сушка, - зашипела на меня подруга, - ты же менестрель, где твое красноречие?

Это намек на мое состояние висения или онемения?

- Менестрель, - что-то мне не нравится восторг, с которым было произнесено это слово, - какая удача. Вы непременно должны спеть на нашем празднике осеннего плодородия, - как в воду глядела.

- Но я не могу, - как можно более четко выдавила из себя.

- Как?! – и столько протеста, что захотелось тут же опровергнуть собственные слова, - Ратха, разве менестрели не обязаны петь в оплату гостеприимства? Поднимись.

- Так, мой вождь, - и девушка поднялась с колена, вновь встав в полный рост.

- Неужели наше гостеприимство не стоит и песни?

- Стоит уточнить, что мне еще ваш город спасать, - попыталась осадить наглеца.

- Но это твой долг, не имеющий к нам никакого отношения. Ты проводник душ. Вот и займись своим делом, а остальное - это уже наши взаимоотношения.

Дожили! Сколько весен существует мир, а в долге перед ним меня уличили впервые.

- Я никому и ничему ничего не должна, - твердо парировала я, оттолкнув руки вождя, последнюю опору для моего тела. А что, мне и на земле неплохо сидится.

Ярко-карие глаза сощурились. Клянусь мозолью на левой стопе, в них отразилось раздражение и некое извращенное торжество.

- Казнь пленного состоится на закате, - голос вождя был спокоен, но я то знала, как он доволен собой.

- Ратха! – это единственное, что пришло мне в голову.

- Суардана, перестань упрямиться, - я разозлилась, - успокойся. Твой товарищ убил воина. Его не наказали только из-за уважения к тебе. Так будь же разумной и ответь тем же.

Согласна, в чем-то гоблиана права. Но шантаж – дело последнее. И посмотрев на подругу, поняла, так оно и есть. Я их последний шанс. Ну что ж, проявим уважение. К тому же у меня есть небольшая просьба непосредственно к девушке. Грех не воспользоваться помощью искусной плетуньи.

- Хорошо, Даарханг. Я исполню свой долг, а на празднике услажу ваш слух песней в благодарность за предоставленные еду и кров.

- Благодарю, банши. Твое появление – милость Всечувствующих, - и вождь чуть наклонил голову, не более чем мог позволить себе правитель, выражая почтение перед служащей смерти, - как только ты выполнишь свои обязанности, мы устроим празднество в великом Уртшанге.

Отлично, теперь меня ждет бессонная ночь, полная стонов, страданий и боли неушедших душ.

[1] Кого я вижу, неужели банши занесло в нашу обитель?!

[2] Приветствую тебя, Даарханг, вождь горных гоблинов.

[3] Вождь.

Глава 12 Первомать

Освобождение пещер от обезумевших призраков затянулось до обеда следующего рассвета. Кто только не рвался в лучший мир. И им всем нужно было спеть песню, проводившую в эфир неугомонных. Однако чувствовала я себя на удивление бодро. Когда пришла очередь последних двух задержавшихся на этом свете, я уже видела горячий обед перед собой и истекала слюнками. Но так просто меня не отпустили к вожделенной трапезе. Бабулька, которой оказалась предпоследняя неупокоенная душа, при жизни явно была той еще каргой.

- Я уже трижды спела вам заупокойную, что ж вы все никак не унесетесь в эфир! – возопила дико измотанная банши.