Полет орлов - Хиггинс Джек - Страница 18

Жако закурил и сказал Жюлю: «Какое несчастье. Он был настоящим асом – Почетный легион, столько заслуг».

Один из партизан подошел с парашютной сумкой в руках.

– Я нашел это рядом с самолетом. Странная вещь – медвежонок в летной форме.

– Возьми его с собой на мельницу.

На мельнице вот уже два года находился командный пункт Сопротивления района Морле. В углу чердака молодая женщина помешивала стоявший на плите кофе.

Жако сказал: «Мне нужно непременно связаться с Колд-Харбором».

– Я выхожу на связь через полчаса, – ответила она. – Выпейте пока кофе.

– Спасибо. – Он взял протянутую ему кружку. – Куда немцы отвезут полковника Келсо?

– В шато Морле, прямо рядом с деревней. Эсэсовцы устроили там штаб.

– К нему никак нельзя подобраться?

– Нет. Если только вы не самоубийца.

Жако кивнул. Жюль принес парашютную сумку. Он расстегнул ее и посадил Таркуина на стол.

– Наверное, это что-то вроде талисмана, – сказал Жако.

Мари взяла медвежонка в руки: «Он особенный. Это сразу видно. Жако, можно я его заберу для дочки?»

– Почему нет? – Жако посмотрел на часы. – Свяжи-ка меня с Колд-Харбором.

В комнате отдыха для врачей Молли наскоро утоляла голод кофе и сандвичем. В дверь постучали. Она встала, открыла ее и увидела своего отца.

Молли улыбнулась: «Что это ты, папа? Что тебя сюда привело? – Затем улыбка исчезла с ее лица. – Говори мне всю правду. Не тяни».

Несколько минут спустя она сидела, курила сигарету и ее лицо было искажено мукой. «Так он, возможно, жив?»

– Руководитель Сопротивления Жако считает, что он жив. Однако, судя по всему, это была очень тяжелая авария.

– Но он выжил. – Она кивнула и улыбнулась вымученной, холодной улыбкой. – Если бы Гарри Келсо погиб, я бы об этом знала, папа.

Гарри Келсо полулежал на подушках в одной из комнат в шато Морле. Удивительная вещь, у него не было ни одного ожога, хотя все лицо было в ссадинах, а лодыжка ужасно болела.

Дверь отворилась, и в комнату с рентгеновским снимком в руках вошел молодой гауптштурмфюрер СС Шредер.

– Как я и опасался, полковник, у вас перелом лодыжки, но края кости чистые. Сейчас сюда придет майор Мюллер.

– Спасибо, капитан, – сказал Гарри. – Ваш английский превосходен.

В этот момент в комнате появился штурмбанфюрер в черном мундире со множеством наград.

Шредер щелкнул каблуками: «Майор Мюллер».

– Рассказывайте, – сказал Мюллер по-немецки.

– Полковник Келсо, ВВС США, пилотировал «лисандр». Англичане используют их для заброски секретных агентов. Наши «Ме-109» сбили его при взлете.

– Значит, он кого-то высадил. Вам придется поработать для меня переводчиком.

Наверное, было бы умнее промолчать, но Гарри сказал по-немецки: «В этом нет необходимости, майор. Необходимость есть только в уколе морфина».

Оба эсэсовца воззрились на него с удивлением.

– Вы прекрасно овладели нашим языком, полковник. Поздравляю, – сказал Мюллер.

– Спасибо, но все-таки кто займется моей лодыжкой? Я подпадаю под действие Женевской конвенции. Вам известны мои имя, звание и личный номер.

Мюллер нахмурился, подошел к стулу, на котором висел китель Гарри, и увидел награды.

– Бог мой, полковник, вы не скучали на войне. – Он достал из кармана серебряный портсигар, угостил Гарри сигаретой и дал прикурить. – Капитан Шредер незамедлительно вас осмотрит. Я поговорю с вами позже.

Он кивнул Шредеру, и они вместе удалились из комнаты.

– Сделайте все, что нужно, – сказал Мюллер.

– Один вопрос, сэр. Мы не сообщили в штаб Люфтваффе в Сент-Мало, что он выжил.

– И не будем. – Мюллер был возбужден. – Полковник – крупная дичь, Шредер, очень крупная. Я сейчас же отправлю сообщение в штаб-квартиру СД в Берлине. Я обращусь на самый верх. – Мюллер похлопал доктора по спине. – Сделайте все, на что вы способны! – пожелал он и удалился.

Как и большинство служащих центрального аппарата гестапо на Принцальбрехтштрассе, Буби Хартман в эти дни не уходил с работы из-за регулярных авианалетов англичан. Он спал на раскладушке. До трех часов ночи, когда ударила английская авиация, ему спалось хорошо. После получаса кромешного ада они улетели. Он плеснул в лицо холодной воды, сел за письменный стол и принялся читать документы. В следующую секунду в кабинет вошла Труди. «На прошлой неделе вы предупредили, что вас интересует все, что касается подполковника Гарри Келсо. – Она протянула ему листок с радиограммой. – Радисты только что получили вот это».

Он прочитал сообщение, и она спросила: «Вы известите барона?»

Буби отрицательно покачал головой: «Не могу себе этого позволить, Труди. Это пойдет к рейхсфюреру. Вызовите вестового». Он написал сопроводительную записку, положил ее в конверт вместе с радиограммой и заклеил его.

Гиммлер вызвал Буби уже в девять утра. Рейхсфюрер стоял у окна, наблюдая за происходящим на улице. «Еще одна кошмарная ночь, полковник, а этот толстый дурак Геринг клялся, что ни одна бомба не упадет на Берлин. Вот так Люфтваффе помогает нам выиграть войну. – Он повернулся к Буби. – Таким образом, именно на нашу долю выпала честь помочь фюреру исполнить его великое предназначение. – Он подошел к столу и взял листок с радиограммой. – Бог иногда смотрит с небес на грешную землю, полковник, и сегодня утром именно это и случилось. Я нашел для вас убийцу».

– Извините, но я не понимаю, рейхсфюрер.

– Это достаточно просто. Мы захватили подполковника Келсо, который служит в американских ВВС и часто пилотирует самолет Эйзенхауэра. Мы позволим ему бежать обратно в Англию, где при первой же возможности он с Эйзенхауэром разделается.

На какое-то мгновение Буби в голову пришла мысль, что Гиммлер сошел с ума. «Но, рейхсфюрер, зачем он будет это делать? И к тому же у него сломана лодыжка».

– Но у его брата-то не сломана, – улыбнулся Гиммлер. – Они внешне неразличимы, во всяком случае, меня так информировали. Им просто надо поменяться мундирами, вот и все. Мы устроим так, что он благополучно сбежит из шато Морле, затем украдет самолет и улетит в Англию. Даже если его больше и не пригласят летать с Эйзенхауэром, добродетельный генерал наверняка захочет с ним повидаться.

Буби Хартман силился осознать сказанное Гиммлером. «Но, рейхсфюрер, чтобы барон фон Хальдер предстал в роли своего брата, ему нужно будет узнать о брате все, а это предполагает согласие полковника Келсо и барона с вашим планом».

– О-о, они согласятся. Особенно после того, как вы арестуете их мать сегодня утром. Тайно, разумеется.

Буби почувствовал дурноту.

– Вы, похоже, расстроены, – заметил Гиммлер. – Я думал, что вы с радостью ухватитесь за возможность послужить рейху, полковник. Это и вам пойдет на пользу, принимая во внимание ваших еврейских предков. – Буби оцепенел от ужаса, а Гиммлер мило улыбнулся. – Неужели вы могли предположить, что я не узнаю? Ваш отец ведь до сих пор жив? И его сестра?

Буби тяжело вздохнул: «Что от меня требуется?»

– Я всегда восхищался вашим прагматизмом. Итак, Жуэль Родригиш из португальского посольства переводится в Лиссабон дипкурьером. Вы повидаетесь с ним сегодня утром и напишете бумагу для его брата и Диксон, в которой изложите план операции и предупредите их, что прибытие в Англию барона – вопрос нескольких дней. Завтра Родригиш вылетит в Лондон. Я не вижу, как мы можем проколоться. А вы?

У Буби пересохло во рту. «Согласен с вами, рейхсфюрер», – выдавил он.

– Прекрасно, полковник. Теперь, когда я сделал за вас вашу работу, будьте любезны, закончите ее.

Первым делом Хартман приказал Труди найти Жуэля Родригиша и передать ему, чтобы он незамедлительно явился за инструкциями. Затем он продиктовал письмо для Фернанду Родригиша и Сары Диксон, в котором детально изложил план, в общих чертах обрисованный Гиммлером.