Воскресное утро. Книга вторая (СИ) - Алексеев Михаил Николаевич - Страница 44

Мишка выцеливал немецкий пулеметный расчет, активно помогающий наступать своей пехоте, когда краем глаза заметил движение слева. Оторвавшись от прицела, повернул голову. Через их позиции переваливали «тридцатьчетверки». Оглянувшись назад, он увидел еще подходящие с тыла танки. Их было примерно две роты, и, кучкуясь за броней танков, густо бежала пехота.

«Живем, брат! — повернувшись вполоборота к сидящему в глубине окопа и ничего не знающему Володе, радостно прокричал Мишка, — наши подошли!»

Оставив пулемет на бруствере, он помог Володьке встать на одной ноге и увидеть все происходящее на поле боя.

Пока Шупейкин радостно вопил, потрясая кулаком единственной свободной руки, Бояринов вытащил две снаряженные ленты, перебросил их через шею и полез из окопа. Оглядев позиции их сборного подразделения, он увидел вылезающих из развороченной взрывами земли грязных, усталых, но радостных бойцов, которые пристраивались вслед уцелевшим танкам, САУ и БМД, устремившимся в атаку. Мишка спорым шагом двинулся в сторону ближайшего танка, чтобы идти в атаку вместе со всеми, когда заметил, что пулеметный расчет, который он так и не успел подавить, продолжает стрелять. Причем, похоже, что видел его только Бояринов — опытные немцы заняли очень удачную позицию.

Мишка залег тут же — выбирать было не из чего. До первых сгоревших танков было еще далеко, а до окопа уже далеко. Да и устал он за день. Лень ему было бежать обратно.

Выцелив немецкий расчет, Бояринов дал первую короткую пристрелочную очередь. Второй номер немецкого расчета тут же отметил опасность, и ствол их МГ развернулся в сторону Бояринова, лежащего посреди относительно ровного поля. К тому же позиция немцев была чуть выше, что давало им определенное преимущество.

«Прям дуэль!» — мелькнула мысль у Бояринова, пока он старательно насаживал на мушку цель, стараясь унять дыхание и дрожь в руках.

Он увидел, как расцвел цветок пламени пулеметной очереди его цели, и в тот же миг кто-то сильно дернул его за штаны на заднице. Сжав зубы и подавив желание посмотреть, что там сзади, он уловил момент и нажал спусковой крючок. ПКМ разродился очередью на пол-ленты. Место, где находился немецкий расчет, скрылось в поднятой пулями пыли. Сержант старательно вглядывался в оседающую пыль, стараясь уловить движение. Там никто не шевелился. Но Мишка, не доверяя себе и своим глазам, выпустил в это место остаток ленты. Только после этого он почувствовал боль ниже спины и странную мокроту в штанах. Повернул голову назад, пытаясь понять, в чем дело, увидел ковыляющего к нему Шупейкина. Тот шел, опираясь на автомат, как на палку, и нес четыре короба с патронами.

— Да, Миша, не повезло тебе! Не докажешь теперь в госпитале, что ты герой. Ибо очень срамную рану ты получил, но, с другой стороны, не всем же должно везти, как вот мне, например.

— Да что там у меня такое? Я никак не могу рассмотреть.

— Да ничего особенного. Просто ты герой, раненный в жопу!

И Шупейкин заржал.

Мишка потянулся руками, пытаясь определить размер ущерба его здоровью и в душе понимая, что теперь точно станет надолго объектом насмешек и подколок в роте.

— Э-э-э! Руками не трогай! Давай укольчик из аптечки — я сегодня у тебя за сестричку буду. Вот только как тебя бинтовать? И как нам, двум геройским калекам, в тыл доползти?

17 июня 1942 г. Аэродром Минска.

Утро 17-го началось рано. Точнее, в прямом смысле на рассвете. Посыльный поднял личный состав и передал приказ комполка срочно всем прибыть в штаб. Полетов после 4 июня было откровенно мало: фронтовая авиация справлялась с задачами, и их полк не привлекали. Летчики откровенно маялись от безделья. Поэтому к штабу двигались с определенными надеждами и нетерпением. Там все и разъяснилось. На задание уходили две эскадрильи. Одна раньше и должна была обеспечить чистое небо над точкой, вторая должна была сопровождать самолеты с десантом. Самолетов было два, и шли они из Вязьмы. Два уникальных транспортных АНа первый раз за войну шли за линию фронта. И им старались обеспечить максимальную безопасность. Эскадрилья Николая шла первой и должна была ждать транспорты над точкой. Кроме того, командир довел до них информацию, что на плацдарм, захваченный советскими войсками, силами транспортной авиации воздушной армии Фронта посадочным способом будут доставляться резервы. По заявкам войск, обороняющих плацдарм, там будет работать фронтовая авиация. В общем, будет тесно, но главная задача для них — это безопасность АНов. Хотя немецкая авиация и изрядно потрепана и не проявляет инициативу, лучше перебдеть.

Взлетели через час. Пока шли к точке на высоте шести тысяч ниже тысячи на две видели три девятки «Петляковых». Где-то ниже, сливаясь с фоном земли на запад летели «Ильюшины». Все с истребительным прикрытием. Когда пришли на место, эскадрилья разделилась: одно звено ушло на высоту, два оставшихся снизилось до четырех тысяч и, разбившись на пары, образовали многокилометровый круг. Николай оглядел землю. Облачности не было — видимость была на миллион. Под ними протекала Висла — это уже было ее нижнее течение, и она даже сверху смотрелась серьезной рекой. Видны были два моста. Точнее один, автомобильный. Он был цел, и, видимо, его и обороняли наши части. Второй был железнодорожный, и он был взорван. На реке стояли лишь быки моста и остатки ферм пролетов. Местность была равнинная, расчерченная квадратами аккуратных полей, между которыми виднелись маленькие деревеньки. Около моста, на правом берегу реки, периодически возникали клубы дыма — там располагалась и куда-то стреляла артиллерия. Южнее моста и севернее городка в небо поднимались дымы горящей техники. Танки стояли развернутые стволами на север, из чего Николай сделал заключение, что они немецкие. В самом городке, южнее и западнее него, видно было скопление войск. Егоров сверился с картой — это был городок Ноенбург. Чьи это части, Николай не знал, но на втором круге увидел, что войска, вытянувшись перпендикулярно к реке, образовали линию и двигаются на север.

В этот момент комэск по связи запросил обстановку, предупредив, что транспорты на подходе. Все доложились, что небо чисто — противника нет.

Через минуту Николай увидел, как с востока с пологим креном в развороте на север и снижением идут два Антоновых. Первым шел АН-12-ый, «двадцать второй» следовал за ним с отставанием километра три. Завершив поворот, они пошли вдоль реки, и потом сначала из одного высыпались две строчки белых куполов, с высоты похожих на одуванчики, потом это повторилось со второго самолета. Сразу после выброски транспортники ускорились и с набором высоты начали разворачиваться на восток.

Сопровождающая эскадрилья уходила вместе с ними, а Николай, совершив круг, снова приблизился к месту наземного боя. Там уже работали «Петляковы» и «Ильюшины». Бомбардировщики, разбившись на тройки, заходили вдоль линии немецких войск и сбрасывали бомбы. Что они там видели, Егорову было непонятно — там все было в дыму и пыли от разрывов авиабомб. Однако видно, что летчики Пе-2 не только видели, но попадали. Внизу в нескольких местах что-то активно горело, и количество дымных столбов явно увеличилось. Ил-2 работали, став в круг где-то южнее города. Похоже там были артиллерийские позиции. На следующем круге «Петляковых» уже не было, зато Ил-2 заняли их место, вырабатывая боезапас. Только тогда Егоров разглядел позиции наших войск. За небольшим озером, а также западнее и восточнее его пыхали дымом редкие танки, стреляя по чему-то, видимому им.

И было их катастрофически мало.

«М-да… авиация для них — единственная надежда», — пришел к выводу Егоров. — Внимание! Эскадрилья! Работаем звеньями! Начинает первое. Второе и третье — страхуют. Цель — колонна техники юго-западнее. Один заход — НУРСами!

Егоров подтвердил команду и начал снижение в указанном направлении. Минутой позже он сам увидел длинную ленту подходящей колонны. Звено вытянулось в нитку вслед за ним. Навстречу полетели трассы зенитного огня. Немцы, видно, сильно нервничали — трассы загибались к земле далеко впереди по курсу МиГа. Егоров, глядя на этот фейерверк, решил атаковать голову колонны, передав звену команду последовательно переносить огонь в глубину колонны. С одной стороны, поражение целей гарантировалось в любом случае, с другой — позволяло подавлять ПВО противника, не входя в опасную зону. Выпустив НУРСы, ушел вправо со снижением. Отойдя на безопасное расстояние, перешел в набор высоты. Ведомый дисциплинированно держался справа — сзади. Позади висела вторая пара. Набрав высоту, прошлись над колонной, оглядывая результаты работы. Вся голова колонны была закрыта дымом, через который проглядывали многочисленные пожары.