Пересекая границу (СИ) - "Stacey" - Страница 27

– Перестань мне сопротивляться, – прошептал он на ухо, продолжая вереницу поцелуев. По коже пробежали мурашки, даже не смотря на то, что я сидела в горячей воде, а за моей спиной был еще более горячий мужчина. – Разве я делаю что-то плохое? – он слегка укусил мое ухо, и я вздрогнула.

– Нет… – неуверенно ответила я. Его прикосновения мне даже нравились, но к чему они приведут?

– Вот именно. Тело – это инструмент, с помощью которого душа может получать удовольствие. Так что просто расслабься и принимай свою ванну.

Он отпустил мои запястья, но продолжал сжимать бедра ногами, чтобы я не сбежала.

– Интересно, как ты это любишь? Медленно и чувственно? – его ладони неспешно скользнули вверх по моим рукам, вызывая очередную волну мурашек. – Или быстро и грубо?

Он остановился на плечах. Пальцы сжались, мягко разминая уставшие мышцы.

– Мне почему-то кажется, что второе, – прошептал Маркус, прижимая меня к своей груди.

Мое тело отозвалось на его прикосновения мелкой дрожью, и я поняла, что не в состоянии и дальше ему сопротивляться. Его умелые руки разминали меня, расслабляли, избавляя от перенапряжения.

– У тебя такие скованные плечи, – раздался голос Маркуса у меня из-за спины, приводя в чувства. Я едва не ляпнула причину, почему они так сильно устают, но вовремя спохватилась, что это было бы неприлично. – Я, кажется, догадываюсь, почему тебе нравится принимать ванну. – Его ладони внезапно отпустили мои плечи и скользнули ниже, накрывая грудь. – У тебя просто изумительная фигура, перед ней невозможно устоять. Наверно, тяжело носить таких красавиц на себе? – Ладони Маркуса сделали круговые движения, лаская меня, а соски волшебным образом оказались зажаты между пальцев, что мягко сдавливали их, одновременно с массажем. – В воде ты перестаешь чувствовать их вес, верно? – Маркус приподнял их и снова наклонился к шее, оставляя еще один голодный поцелуй.

– Перестань это делать, – жалобно захныкала я, непривычная к таким прикосновениям и переполняющим меня смешанным ощущениям.

– Почему? Тебе ведь нравится. И мне тоже.

Одна рука отпустила мою грудь и скользнула под водой ниже по животу.

– Ты прекрасна, – прошептал Маркус, заставляя меня терять голову.

– Ты просто дразнишь меня, – выдохнула я, нервно сглатывая и надеясь, что мое сердце сейчас не выскочит из груди и не отправится танцевать чечетку по полу. – Ты снова встанешь и уйдешь.

– А если нет? – спросил мужчина.

Его пальцы пересекли границу моего живота и коснулись лобка. Я услышала за спиной удивленный вздох.

– Неужели ты прислушалась к моему мнению и убрала волосы?

– Это… просто… – начала заикаться я, пойманная с поличным, но пальцы Маркуса быстро сбили меня с мысли. Левая рука мягко сжала грудь, покручивая сосок, который внезапно стал таким чувствительным, а правая достигла своей цели внизу живота, и начала ритмично меня поглаживать, вызывая по всему телу мурашки удовольствия. Я тихо застонала и закусила губу, не в силах противостоять ощущениям. Голова закружилась, а внизу живота зародилось тянущее пульсирующее ощущение, стучащее в такт с надавливаниями и поглаживаниями Маркуса. Внезапно его палец скользнул внутрь меня, и я выгнулась ему навстречу. Он касался меня в таких местах, о которых мне было стыдно даже думать, но останавливать его мне не хотелось. Сама не заметив, я вцепилась ему в бедра, на которых сидела, словно боялась провалиться в ту пропасть наслаждения, к которой меня подталкивал Маркус. Я ощутила, что мой мучитель пытается добавить к первому пальцу, неспешно двигающемуся внутри меня, второй, и жалобно захныкала от тупой боли, появившейся внизу живота.

– Нет, не надо так… – я неосознанно схватила его за руку, пытаясь остановить вторжение.

– Почему это? – задал резонный вопрос Маркус. – Так тебе понравится даже больше.

– Нет, не понравится, – настаивала я, начиная паниковать. Мужчина вздрогнул.

– Почему ты останавливаешь меня? – настороженно спросил он.

– Это больно, не надо…

Его ладони исчезли с моего тела, вызывая легкое разочарование. Я несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться и унять разожженное им возбуждение. Сволочь, он опять это сделал. Раздразнил и остановился на полпути.

– Что значит – больно? – Маркус повернул меня к себе лицом. Его руки крепко держали за предплечья так, чтобы я смотрела ему в глаза. Я испуганно захлопала ресницами, не в состоянии раскрыть свой секрет.

– Я… не… – голос испуганно задрожал. Я не знала, чего ожидать от Маркуса. В его взгляде внезапно мелькнула догадка, и брови поползли вверх.

– Ты что, невинна? – изумленно выдохнул он. Если бы Маркус не держал меня, я бы однозначно провалилась от этого вопроса куда-нибудь на первый этаж. Но поскольку я не могла этого сделать, то просто отвела взгляд и уставилась в дальний угол ванной комнаты, боясь посмотреть на Маркуса. – Быть не может… – тихо пробормотал он. – Все это время я измывался над девственницей?

Я почувствовала, как его пальцы разжимают свою хватку, почти отпуская меня. Я рискнула поднять взгляд и увидела, что Маркус пялится на меня круглыми от изумления глазами. Почему-то я ощутила себя ужасно виноватой за то, что так все произошло. Надо было не поддаваться ему с самого начала, не показывать свой интерес. Я ведь спокойно жила без мужчин, и как только один из них влез в мою жизнь, у меня начались проблемы. Да. Это не я виновата. Это он виноват! Все дело в нем, в Маркусе!

В душе зародилась ярость, и я подскочила на ноги, окатив Маркуса волной воды и пены. Он не ожидал от меня резких движений, все еще оглушенный новостью, и я, воспользовавшись его секундным замешательством, изо всех сил оперлась о его плечи. Скользкая ванна завершила мой коварный план, и мужчина с громким всплеском ушел под воду. Он нечаянно толкнул меня по ногам, и я завалилась на бортик ванны, перекатившись через ее край и выпав на пол, словно мокрая рыба, шлепнувшаяся на палубу трала. Подскочила на ноги, схватила полотенце, не успевшее соскользнуть в ванну, и укуталась в него, выбегая из комнаты. За спиной раздался всплеск, истошный кашель и ругательства. Я оглянулась на свою спальню. Мне некуда было деваться в собственном доме. Напуганная, я не придумала ничего лучше, кроме как распахнуть дверцу шкафа и юркнуть между платьев, прикрыв за собой створку. Я плюхнулась на пол, сжимая в руках полотенце, скрученное в узел на груди. Может, меня тут не найдут, и я позже ускользну…

В голове бесконечным потоком роились мысли. Почему я встретила Маркуса? Зачем он вообще был мне нужен? Он, который не просто знает, что такое секс, а живет им. То, что мне было недоступно, есть у него каждый день, стоит только поманить пальцем любую красотку, которую он сочтет интересной. А все, что оставалось мне – это облизываться с голодным взглядом и… завидовать. Да, завидовать. Тому, какой он открытый, как может с легкостью говорить о таких вещах, от которых у меня начинают гореть уши. И женщины, которые бывали в его постели, наверняка такие же. Как это слово… Раскрепощенные, точно. И оно однозначно не про меня. Теперь, когда он знает, он и пальцем не прикоснется ко мне. Я уверена в этом. Мила говорила, как многие мужчины относятся к девственницам, и как большинство избегает их. Она-то знает, она познала мужчину еще в 17, и поделилась со мной, что да как.

Мои мысли прервал хлопок двери ванной комнаты. Я вздрогнула и обняла себя за колени, сжимаясь в маленький клубочек. Я ничтожество, недостойное такого, как Маркус. Или, может, это он ничтожество? Потому что ему все равно, где член полоскать, лишь бы была дырка. Наверняка он воспринимает женщин как теплый дышащий кусок мяса. Говорил же, что ему все одинаковы. А я буду еще один кусок, одинаковый, как все, потому что он мне понравился. Потому что я не могла выбросить его из головы ни на минуту.

– Никки? – раздался голос Маркуса в комнате.

Теперь он звал меня, ну зачем я была ему нужна? По полу раздалось тихое шлепанье босых ступней. Сквозь щели в створках шкафа я увидела, как Маркус обошел комнату. Уйди, просто уйди отсюда, оставь меня в шкафу. Я буду сидеть здесь, покрываясь пылью, паутиной, трупиками моли. Вот, один валяется у моих ног. И я буду как он, никому не нужная, замшелая, растоптанная, раздавленная…