Соблазнение строптивого (СИ) - Замосковная Анна - Страница 32

Раненый дышал ровнее.

Оглянулась: по улице тут и там чернели тела.

— Кто это был?

— Идиоты, — выдохнул тёмный и поднялся. — Его уже можно занести в дом?

Взглянула на раненого, снова на мрачного, холодного тёмного. Радужки весело оранжевели, но взгляд пугал до мурашек.

— Д-да, — сипло откликнулась я. — Думаю, да…

Раненого окутала тьма и медленно поволокла к дверям.

— Иди с ним. — Тёмный смотрел за мою спину. — Я скоро вернусь.

Оглянулась: по улице шли два хмурых служителя в чёрных балахонах. Беззвучно опускавшиеся на мостовую посохи были увенчаны тёмными кристаллами размером с кулак. На шее старшего, на серебряной широкой цепи, чернел круглый медальон

— сам претёмный Ара!

— Давай, — поторопил тёмный. — Сейчас будет разговор не для ушей светлой.

— Ты… — во рту пересохло так сильно, что пришлось дважды сглотнуть, прежде чем смогла спросить: — С тобой всё будет в порядке?

— Не бойся, всё… мм, в пределах допустимого.

Дверь отворилась, пропуская моего подопечного, запутанного в чёрный кокон. Тёмный указал на вход.

Только когда за мной захлопнулась створка, поняла: впервые в жизни я видела крупное сражение между магами. Даже не представляла, что бой может быть жутким, смертоносным и стремительным до такой степени, что это трудно осознать. Тёмный… Инверди-он нечто.

И он умеет читать светлую письменность.

Кто его посвятил?.. Неужели сам Его Светлейшество?

Сердце ёкнуло от дурного-дурного предчувствия.

Теперь, обнаружив Инверди, я была почти уверена — под Эсси подразумевался Эсин, а если так, значит, цель нашего путешествия — навредить Эссину, лишить его доверия Его Светлейшества.

Я не могу этого допустить. Даже если Эсин такого не приказывал.

Глава 21

Занимаясь раненым, я не смогла толком обдумать план противодействия тёмному, а когда он явился полчаса спустя и велел собираться, я оказалась слишком вымотана, голову будто перьями набили.

Следом за тёмным вошли с носилками два служителя его храма. Беспамятного раненого уложили и вынесли.

— Полей мне воды. — Тёмный направился к трактирному залу.

Поплелась следом, глядя на гордо расправленные плечи, на слипшиеся волосы. Какой же он сильный… Надеюсь, я ошиблась, и «Эсси» из письма не Эсин. Только бы письмо было не об Эсине!

В зале было сумрачно, дверь в кухню оставалась открытой.

В самой кухне скопилась тьма.

Пощёлкав огнивом, тёмный запалил свечу. Устало огляделся. Я прошептала:

— Почему они хотели тебя убить?

— Не твоё дело. — Он взял со стола кувшин и зачерпнул из бочки воду, протянул кувшин мне. — Полей.

Приняла увесистый сосуд. Тёмный стянул заскорузлую рубашку. Потянулся. По рельефным мышцам пробежала дрожь. На левом плече багровел синяк, порезы на правом покраснели и вздулись.

«Об Эсине было в том письме или нет?» — от непонимания начинало мутить. Я вовсе не хотела, чтобы тёмный оказался врагом Эсина, а не просто залётным следователем, решившим слегка поворошить дела светлых.

Выставив на скамью таз, тёмный вытянул над ним руки:

— Лей.

Наклонила кувшин над багряными ладонями. Сумрак скрыл цвет стекавшей с них воды, но одуряющий металлический запах тьма не скрывала. Тихо плескалась вода. Тёмный обмыл руки, особенно тщательно — лицо, волосы. Мне пришлось несколько раз наполнить кувшин, а тёмный дважды опорожнил таз в окно.

Тягостное ощущение усиливалось.

— Это действительно не твоё дело, — глухо заговорил тёмный. — Внутренние дела тёмного ордена.

— Зачем мы на самом деле едем? — посмотрела ему в лицо, но он смотрел в сторону.

— Расследовать несколько дел.

— А эти, в плащах?

— Просто воспользовались случаем. Я уже давно, скажем так, занимаюсь исключительно кабинетной работой, засел в Дарготе, привык к безопасности. А тут… опомниться не успел, как вляпался, точно мальчишка. Недоброжелатели сразу решили показать зубы. — Добавил он страшно устало: — Дураки.

— Много у тебя недоброжелателей оказалось.

— Это только самые глупые. Своей деятельностью я чисто физически не могу удовлетворить всех, но почему-то слишком многие этого не понимают. Или считают, что я должен был встать на их сторону. — Он провёл влажными ладонями по лицу, волосам. — И грань — это было слишком внезапно.

Тёмный тряхнул головой. Я поставила опустевший кувшин на стол. Тёмный хмуро смотрел перед собой. Сочившийся в открытое окно голубоватый свет очерчивал его бледное лицо, заострившиеся скулы.

О чём он думал сейчас?

— Да, интересно получается, — тихо протянул он. — Об этом я не подумал.

— О чём?

— Да так, — отмахнулся тёмный. — Идём. Нам надо отдохнуть.

Он повёл меня сразу во внутренний двор, погружённый в голубоватые сумерки. Нас ждали навьюченный серый, Ветер и гнедой тонконогий конёк на две ладони его ниже. У меня даже не было сил пожаловаться на неказистого нового коня.

Мужчина в чёрном балахоне низко поклонился, придержал моего коня под уздцы, пока садилась.

Покидая постоялый двор, тёмный не спросил помощника о его хозяйке, даже не оглянулся — и от этого настроение стало чуть лучше. А в остальном… в остальном я ужасно устала.

Мы ехали по задней улице, я с нарастающим ужасом глядела по сторонам: Аор сильно отличался от Самрана. Здесь воняло, было грязно, мрачно, улицы кривые и запутанные, встречались вывески с нечитаемыми названиями, некоторые дома потрескались, отсырели, зияли пустыми окнами. Люди ночевали прямо на улице! На повороте беззубый бродяга попросил денег, тянул шапку.

Здесь не хватало твёрдой руки Эсина.

Эсин… Закрыла лицо руками и всхлипнула. Тёмный похлопал меня по плечу, но я сбросила его холодную руку.

Меня ведь убить могли вместе с ним, из-за него…

Невыносимо хотелось домой, под защиту Эсина.

После такого нападения я бы сматывалась из Аора, но тёмный лишь сменил постоялый двор. На этот раз мы остановились неподалёку от Гранографа, но даже этот квартал практически в центре города выглядел хуже самых непритязательных окраин Самрана.

Седобородый хозяин, зевая, отворил ворота и впустил нас внутрь.

— Моя жена устала в пути. — Тёмный спешился. — Просто дайте нам хорошую комнату с письменным столом.

— Конечно. — Хозяин свистнул.

Из боковой двери выскочил мальчишка и подхватил коней под уздцы. Меня пронзило ощущение чужого взгляда, обернулась: по крыше соседнего дома проскользнула чёрная фигура и скрылась за коньком.

Метнувшись к тёмному, схватила его за рукав, потянула:

— Кто там?

Тёмный обхватил меня за плечи и шепнул:

— Охрана.

Надеюсь, охрана будет действительно нас оберегать, а не сводить счёты с моим в вышей степени загадочным тёмным.

Следом за зевающим хозяином мы вошли на второй этаж и оказались в комнате, удивительно похожей на нашу предыдущую, только здесь был ещё и камин. Сильно пахло можжевельником.

— Бельё смените, — сразу сказал тёмный и отвёл меня в сторону, прислонился к стене.

Хозяин явно хотел возразить, но от одного взгляда на него побледнел, склонился:

— Слушаюсь, уважаемый господин. — И стрелой выскочил из спальни.

— А чем бельё не угодило? — я странно чувствовала себя в ленивых полуобъятиях тёмного.

Пальцы его левой руки выстукивали на моём плече нервный ритм. Глядя в пол, тёмный рассеянно отозвался:

— На нём кто-то спал ещё полчаса назад…

И откуда он узнал?

В комнату влетели три сонные девушки. Они смотрели в пол и судорожно потрошили кровать. Потом одна глянула на тёмного, зарделась и стала работать медленнее, за ней другая, третья — и спорая было работа превратилась в откровенно медлительную.

А потом что-то произошло, пальцы на миг перестали отбивать ритм на моём плече, тёмный изменил положение тела — и девушки вновь засуетились, больше на нас не глядя. Уходили они, опустив взгляды под ноги.

Вернулся хозяин и мальчишка с нашими вещами.

— Сложите возле комода, — приказал тёмный.