Иномирянка для министра (СИ) - Замосковная Анна - Страница 8

Закрыл глаза, но так чётче видел свою иномирную жену, и поспешил их открыть. Присмотрелся к мельканию улицы.

Охваченное браслетом запястье дёрнуло, притиснуло к стенке кареты над моим плечом, кожу обожгло ледяными иголками. Я тянул, но браслет держался намертво.

Нет-нет-нет…

Меня захлестнула паника: это Лавентину его браслеты простили выходку с отправкой жены в другой мир, но мои… После того, как я почти год сражался с брачными чарами, мои браслеты стали требовать быстрого подтверждения брака. Почему, почему я не подумал, что на исчезновение жены из нашего мира они могут отреагировать чем-нибудь гадким?

Свободной рукой я дважды ударил по стенке кареты, и она остановилась. Боль в запястье нарастала. Я стиснул зубы, пытался отодрать браслет от стенки, но его тянуло назад, тянуло так сильно, что я засомневался, удержит ли его бронированная карета.

Будь Лавентин проклят вместе со всеми своими идиотскими изобретениями! Кажется, с этим «Единовластным браком» у меня неприятности…

Чашка звякнула об стол, выплеснула чай и свалилась на пол в отбрасываемую креслом тень.

Мужчина с проседью в волосах открывал и закрывал рот. Глаза выпучились. Он указал на меня трясущейся рукой, опустил руку, снова указал.

Смотрел он на мой браслет. Я тоже посмотрела на серебряные завитки с прячущимися в них фигурками в балахонах.

— Веваррауррахраххарававфа?! — выдал мужчина.

У меня сердце выпрыгивало от ужаса, но, кажется, он тоже боялся.

Меня? Моего браслета? Я приподняла руку, разглядывая его внимательнее, но краем глаза следила за хозяином кабинета.

Браслет оказался цельным — чего я и ожидала после того, как он сам обвился вокруг руки.

Магия! Здесь есть магия! Сердце затрепетало, стало нечем дышать.

А я могу колдовать? Могут у меня появиться особые способности? Ну хоть что-нибудь!

В книгах для проявления магии всегда надо или расслабиться, или сосредоточиться или… не знаю. А так хотелось сделать что-нибудь волшебное. Хоть искорку на пальцах. Но искорка не получалась.

Может, надо сделать пас? Дрожа от волнения, молясь, чтобы получилось, я махнула рукой. Все тени в комнате дёрнулись, будто угол освещения на мгновение сильно сместился, и вернулись назад. А я смотрела на них: показалось? Нет? Что это значило?

От изумления у меня глаза лезли на лоб, я уставилась на пожилого мужчину:

— Я колдовала?

Он оттолкнулся от стола. Судорожно выскочил из покачнувшегося кресла и зажался в угол комнаты. Кадык в прорези воротника-стойки дёрнулся.

— Мявася-мявася, — по стеночке пробираясь к двери, бормотал мужчина.

Лицо у него стало пепельно-бледным, и в глазах — ужас.

Его так испугало то, что я повлияла на тени? Или мой браслет — страшный артефакт? Я снова посмотрела на него. Красивый. И к руке приятный.

Хозяин кабинета юркнул за дверь и захлопнул её. Щёлкнул замок.

Я вздрогнула.

Судя по страху передо мной, домогательств можно не опасаться, но вот остального… А вдруг на мне тёмный артефакт, за ношение которого полагается наказание?

Стало не по себе. И в то же время браслет, хоть в узоре и мелькали мрачноватые фигурки, не казался зловещим.

Минут пять я сидела, с тошнотворным ужасом ожидая появления стражей порядка. Но никто не приходил, и волнение отпускало.

В кабинете была ещё одна дверь и, что важнее — окна. Я могла посмотреть на то, что ждёт меня снаружи!

Попробовала встать, боль врезалась в колено. Оно распухло. Отдышавшись, не с первого раза я поднялась. Стараясь меньше наступать на пульсирующую ногу, потихоньку дошла до обрамлённого портьерами окна.

До безумия хотелось узнать, что там, но радостное предвкушение очередного чуда сгорало в пламени охватившей колено боли.

Когда схватилась за подоконник, холодный пот с меня струился уже градом.

А потом я увидела внизу кареты и ящеров, женщин в пышных платьях, и у меня перехватило дыхание уже от восторга. Конечно, жаль, что в задымлённом небе не летали драконы и грифоны, а прохожие не делали ничего волшебного, и упряжь выглядела обыденно, но тут ездили на ящерах.

На ящерах!

И женщины ходили в одежде девятнадцатого века. Ужасно стыдно стало за свой брючный костюм.

Всё стало нечётким, задрожало. Да я же плачу.

Я в волшебном мире, это… это… невероятно здорово!

Запрыгать от радости мешала нога, но даже боль пустяк в сравнении с тем, что я здесь. Я бы обе коленки разбила, чтобы сюда попасть. А что тени дрогнули по моей воле — неужели это правда? А вдруг мне только померещилось? Или я в самом деле могу колдовать?

Сердце так неистово колотилось, что я испугалось — не выскочило бы из груди. Приложила к нему ладонь, с улыбкой оглядывая улицу, которая просто не могла существовать в покинутом мире.

— Аа! — воскликнула я, присела для прыжка и тут же со стоном согнулась пополам.

Нога! Как же чудовищно она болела. Интересно, тут есть магическое лечение? А как его получить?

Может, если я попробую сосредоточиться на повреждении, оно исцелится?

Но сколько бы я ни пыталась мыслью заставить отёк сойти или хотя бы загасить боль, ничего не вышло. Только устала, пора было присесть. В кабинете помимо кресла хозяина было ещё пять кресел, софа и три стула. Я задумалась.

По улице люди и экипажи сновали спокойно, ни малейшего признака, что здание оцепляют или сюда идёт какой-нибудь десант. Но хозяин, наверное, пошёл за помощью…

Кого он позовёт? Что со мной будет?

Эти вопросы поубавили энтузиазм. Захотелось спрятаться, и я, окинув взглядом кабинет, в котором меня заперли, по стеночке заковыляла ко второй двери, провернула оставленный в замке ключ.

В комнатке, заполненной стеллажами с папками, окон и других выходов не было. Я постояла на пороге, разглядывая закорючки неизвестного языка на корешках. Точно другой мир. Совсем другой.

Оглянулась на просторный, отделанный золотом кабинет. Он выглядел роскошно, но небезопасно. Наверное, из-за того, что в нём сразу окажешься у входящего на виду.

А маленькая комнатка со свечой в подсвечнике и креслом у стены интуитивно воспринималась убежищем. К тому же дверь запиралась. Конечно, невесть какая защита, но лучше, чем ничего.