Бетонные стены воздушного города - "Торговец деревом" - Страница 69

Желтый сменился зеленым. А тормоза отлетели к чертям.

Не прощаясь с коллегами, проталкиваясь между рядами, Ларс, придав телу ускорение, вырвался из конференц-зала следующим, в последнюю секунду забегая в приготовившийся спуститься вниз лифт.

- Ты отлично со всем справился, - восстанавливая сбившееся дыхание, практически тараня телом одного из охранников, Эванс протиснулся к Уаилду, встав вплотную.

Мужчина, получив от автора одобряющий сигнал, отставил дежурное беспокойство.

- Я думал, прям там концы отдам, - шепотом, на самое ухо, признался Кори, подмечая во взгляде Ларса какую-то перемену. – Ты чего такой взвинченный?

- Ненавижу тесные лифты, - двусмысленный ответ и лукавая улыбка на губах, вкупе с хитрым блестящим взглядом.

Первый этаж встречает снующими туда-сюда людьми (постояльцы, персонал, гости). И едва не хватая за руку Кори и утаскивая вперед, Ларс терпеливо следует с ним под конвоем охраны до машины, что подогнали на входе, прокручивая единственную в голове мысль: «Сохраняй контроль».

- Спасибо за хорошую работу, - Кори пожимает руки мужчинам в строгих костюмах.

А Ларс, меняется местами с парковщиком.

- Садись быстрее, я поведу, - в какой-то степени нагло, без разрешения, указывает журналист, дожидаясь, когда автор займет место на пассажирском сидении рядом, заводит мотор.

Машина преодолевает метров сто-двести и, сворачивая с дороги, неожиданно резко тормозит между домами. Дерзко откинутый ремень безопасности едва не отлетает в стекло, Ларс срывается с места под стать дикому животному, притягивая ничего не подозревающего Кори к себе за бордовый галстук и глубоко целуя в удивлении раскрытые губы. Своим напором, выбивая из головы Уаилда все мысли, заставляя только, прижавшись ближе, обхватив рукой спину, с такой же страстью и забвением целовать в ответ. Горько от фруктовой жвачки во рту, практически лишившейся вкуса. Мокро от языков, сплетенных вместе, не перестающих оглаживать друг друга. Сладко от разливающейся внутри неги. Возбуждающе от колотящегося под самыми ребрами сердца. Дико от того, что все так ярко и так по-настоящему. Желанно, потому что на грани, вперемешку с эмоциями, адреналином и слетающей, словно шарф с тонкой шеи на ветру, крышей.

Педаль в пол. Скорость.

На какой-то немыслимой заморозке до дома, рывком, лавируя между машинами, словно боясь отпустить это чувство.

Сегодня оба пошли ва-банк. Загадав две шестерки, бросили игральные кости на доску, затаив дыхание, в каком-то заглушающем все вокруг ожидании притихли, неотрывно следя за их полетом. Ничего еще не известно. И еще долго не будет. Но сделанного не воротишь, а надежда на лучший исход подпитывает, дает чувство предвкушения. И если одна кость, без устали вращаясь, приземляется строго нужным числом вверх, то вторая упала ребром, на стоп кадре, пронизывая, заставляет затаить дыхание. И от последней все зависит, насколько далеко вперед мы вырвемся. Сможем ли? Сравняем счет или уйдем в отрыв с значительным преимуществом. Коршуны разлетятся по своим логовам, примутся за дело, и только после волна пойдет дальше, импульсом сшибая с ног, накрывая с головой.

Ставки сделаны – ставок больше нет.

И пока ничего не известно, все словно в тумане, остается только выплескивать накопившееся волнение наружу, сбрасывать напряжение и отвлекаться. Друг на друга. Безусловно. Потому что сейчас оба, как никто другой, понимают, потому что оба на одной волне.

В лифте под пристальным взором камеры держат дистанцию. Позволяют только зрительный контакт, от которого внутри все грохочет и переворачивается, словно включили миксер и замесили все органы, не поймешь где какой – однородная масса, выбивающая кульбиты.

Щелкает замок. Дверь нараспашку. И закрывается уже не рукой – телами, под напором, едва не выдавливающими ее наружу. Коридор встречает темнотой, а гости – сбившимся дыханием вперемешку с неразрывными поцелуями. Не отлипнуть, не оторваться друг от друга. Пуговицы пиджака поддаются ошалелым пальцам с трудом, Кори расправляется быстрее с кардиганом Ларса, оставляя болтаться спущенным на руках. Галстук-удавка ослабляет хватку, слетая с шеи и скатываясь, будто змея, по телу к ногам. Одежда теряется сама собой, оседая на пол. Дорожкой до ванной, цепочкой до душевой. И уже там под напором мощных струй в лицо, в затылок можно окончательно выключить ограничители.

Забыв клацнуть по выключателю на входе, довольствуются малым – неоновый свет кабинки загорается, едва дернули кран. И Уаилду фосфорического мерцания хватает с лихвой, удается разглядеть лицо напротив, припухшие губы, расширенные зрачки, взгляд, полный неподдельного желания и возбуждения. Как долго он мечтал об этом, заходя в своих грезах за пределы, изнывая от желания и выкручивая наизнанку свое «хочу», вновь засовывал обратно, пряча как можно глубже. Даже если сейчас что-то перегорит, в голове Ларса включится не та лампочка, он уже не сможет остановиться и отступить назад. Опасная мысль выдрана с корнем, стоит только Эвансу приблизиться плотнее, обжечь теплом своей кожи, заключить в крепких объятиях и цепко схватиться за подбородок Кори, обездвиживая, чтобы снова глаза в глаза. Он и не думает останавливаться, перебив все ненужные лампочки еще в машине. И прежде чем Ларс успевает проделать желаемое, Уаилд озвучивает свои мысли:

- Твой след с моего плеча исчез, - и Ларс, прислоняясь ближе, нос к носу, мазнув кончиком, внимательно слушает, выжидает. - Давай, укуси меня, – губы Кори, не касаясь, шепчут слишком близко, призывающе, не иначе. Побуждают действовать. Мокрые пальцы скользят вниз, описывая контуры живота, очертания кубиков пресса и приостанавливаются на пояснице, подушечкой большого пальца оглаживая выступающую кость. Эванс бросает напоследок, прежде чем спуститься ниже, удовлетворенный, обжигающий похотью взгляд. И Кори едва не кончает от одного только вида коленопреклоненного Ларса. Зубы смыкаются на пару сантиметров ниже поясницы, где-то сбоку, впиваясь в нежную кожу. Разом. До боли. До вскрика в кулак. И не давая Кори прийти в себя, плавно, не отрывая языка, скользкой дорожкой перемещаясь на внешнюю сторону бедра, повторяет, словно закрепляя результат. Два следа, два отпечатка, две печати, словно говорящие «мое». И Кори уже не сдерживает удовлетворенного, граничащего с воем стона, цепляясь за ручки душевой, прислонившись лопатками к спинке.

- Приятно, когда желания исполняются, будто по мановению волшебной палочки? – и не давая вырваться наружу очевидному ответу с присущим только находившемуся в долгой завязке человеку запалом, закрывает рот настойчивым и знойным поцелуем. Засасывая, вжимая в стеклянную стену, не скрывая очевидного возбуждения, не открывая глаз, отдается нахлынувшей страсти и дает почувствовать ее Кори.

Чтобы не осталось сомнений. Чтобы не жрал себя изнутри.

Отстранившись, Ларс тянется за баночкой. Щелчок - открытая крышка, и гель для душа скользит между пальцами, а воздух наполняется яркими нотками мяты и «летнего бриза» с этикетки.

- День и вправду выдался насыщенным, не помешает расслабиться и отвлечься, - выливая небольшое количество на грудь Кори, возвращает баночку на место, переключая все внимание на тело напротив. Начиная с шеи, не разрывая зрительного контакта, с нескрываемой нежностью в движениях скользит по плечам, плавно перетекая на руки и оттуда на грудь. Уаилд, на какое-то время потерявшись в пространстве, отдавшись ощущениям, забывает о том, что у него есть собственные руки, и они функционируют исправно. Наслаждение получать всегда приятно, но еще приятней доставлять его. Пальцы и тела переплетаются, обмениваясь остатками геля – большая часть уже превратилась в пену. Рука Кори зарывается в волосы Ларса, взъерошивая с темно-светлым градиентом пряди, а вторая оглаживает поясницу, устремляясь вверх по спине. Вода непривычно горячая, хоть и градусник в душе говорит об обратном – жар внутри искусственно завышает. Раскаленное тело, требующее ласки, чтобы к нему прикоснулись и принесли долгожданное удовлетворение, само подталкивает Кори помочь себе: рука, отстраняясь, почти незаметно скрывается за спиной, спускается ниже, касается ягодиц мыльными пальцами и, раздвигая, соскальзывает к конвульсивно сжатому колечку мышц.