Передовой боевой отряд партии (СИ) - Temptator Аноним - Страница 7

Вот и сейчас Ивана посетили трусливые и "отступнические" мысли - мысли жалости к пидорам. Но Иван тут же углубился в молитву Иисусову, борясь с этим навязчивым искушением; при этом Иван говорил сам себе: "Хватит! Хватит говорить о спасении России! Надо спасать ее! Хватит говорить о делах! Надо действовать! Смерть врагам России и Бога! Убей хотя бы одного врага России и русского народа! Убей хотя бы одного врага православия!". Но бес-искуситель нашептывал ему в левое ухо: "Послушай, Иван! Разве геи осудили твоего отца как экстремиста и посадили его в тюрьму - хотя он всего лишь пользовался свободой слова? Разве геи избили его вдесятером или вдвадцатером в тюремной камере и сделали его инвалидом? Нет! Это сделали русские, это сделал тюремный спецназ! По приказанию генералов МВД! От имени государства! Так почему же ты не мстишь за отца им, а хочешь убивать геев, которые не сделали тебе ничего? Вот, ты ездил и в Донбасс, и в Сирию как корреспондент. Почему же ты не добыл в Донбассе оружие и не расстрелял МВДшных спецназовцев, сделавших твоего отца калекой? Почему ты не достал оружие и не убил начальника тюрьмы, в которой сидел твоей отец и в которой произошло его избиение? Чем ты занимаешься, Иван? Неужели ты так глуп?". И эти нашептывания беса сильно смутили Ивана. Но он, наконец, преодолел искушение и вновь погрузился в молитву Иисусову. Помолившись некоторое время, он тихо сказал: "Иди прочь от меня, Сатана!" и снова стал молиться. А еще через несколько минут, незаметно для себя, Иван уснул.

Наступило утро. Все отправились на воскресную божественную литургию, которая служилась тут же, на сцене, под открытым воздухом. Иван вновь был обуреваем тяжелыми раздумьями о том, как следует поступать христианину, а как не следует. Пребывая в подобных раздумьях, Иван не пошел вперед, к сцене, а остановился подальше от нее, возле деревьев. Внезапно Иван обнаружил, что стоит рядом с Дмитрием Энтео, лидером молодежной организации "Божья Воля".

- Как дела? - поинтересовался Энтео у Тушенова, - Ты, вообще, в первый раз или уже ходил на дело раньше?

- В первый - угрюмо ответил Иван, - и, признаться, меня одолевают сомнения: тем ли делом я решил заняться?

- Тем, что нужно! - сказал Энтео, - Я вот, например, уже на подобное дело ходил с год назад; сначала, конечно, было тяжеловато, но потом поосвоился, попривык - и словно все так и должно быть! Вернее, не словно так и должно быть, а именно так и должно быть!

- Тяжело, небось, было убить первого? - спросил Иван.

- Известно дело, тяжело. Но надо себя преодолеть - ответил Дмитрий.

- А как ты убил первого? - спросил Иван.

- Да, славная был задумка! Пригласили мы к себе, в квартиру, мальчика по вызову. Там и порешили пидараса. Когда мы начали ему из Библии слова читать, и когда он понял, что мы его убивать будем, то тут он взмолился. Кое-кто из нас даже отпустить его хотел. Но я был за старшего и не допустил этого. В квартире был тяжеленный утюг еще советских времен и я взял его и ударил им этого пидора по голове. Он упал. Тогда я его добил. Ударил его по голове, в висок несколько раз этим же утюгом. Пидор и сдох. Потом мы его в ванной на части расчленили и по частям вывезли. Отвозили мы эти части в лес, в различные места, и там закапывали. Во славу Божию!

- А по ночам он к тебе не приходил? Совесть потом не мучила? - спросил Иван.

- С чего бы это он приходил и с чего бы это меня мучила совесть? - изумился Энтео, - Ты что, Библии не читал? Писание про такие случаи говорит: "Кровь его на нем!". То есть, по Божьему правосудию выходит так, что он сам виноват в том, что его убили; то есть, он как бы сам бы себя взял и убил. Поэтому, Иван, не бери подобную чушь в голову и помни, что сказал Бог: "Кровь его на нем!".

Иван замолчал и надолго задумался; после этого он отошел от Энтео и направился поближе к сцене, за которой шла литургия. Иван стоял за литургией, молился и думал: "Вот, даже Энтео убил пидора! А я? Неужели я не смогу?! Грош мне тогда цена! Ведь какой я тогда воин Христов, какой я тогда русский? Позор!".

Далее не происходило ничего примечательного. Литургия закончилась; после нее был обед; а после обеда подошли автобусы, чтобы отвезти собравшихся в лагере обратно, в Москву. Перед тем как начать рассаживаться в автобусы, иерей Владимир поставил на стол, стоявший на сцене, частицы мощей четырех московских святителей - Петра, Филиппа, Ионы и Гермогена; эти частицы находились в серебряных ковчежцах и это были те самые частицы и ковчежцы, возле которых некогда Андрей Кураев неожиданно для себя сделал свое скандальное публичное признание. Все собравшиеся приложились к святым мощам. После этого иерей Владимир и иерей Афанасий еще раз благословили всех, а затем все расселись по автобусам и тронулись в путь. К вечеру все были уже в своих домах.

На дело Ивану пришлось идти уже через неделю. Для "дела", то есть, для убийства Гея, члены "Святой Руси" организовывались в пятерки. Иван был старшим в своей в пятерке. Его заместителем был то ли уже отсидевший уголовник, то ли просто просто парень уголовного вида. Он был на год младше Ивана. Иван и этот молодой человек уже встречались - это было в молодежном лагере; они даже, кажется, жили в соседних палатках. Из остальных трех человек двое были младше Ивана, а один был на два года его старше; этот молодой человек уже отсидел несколько лет и поэтому смотрел на Ивана и на всех прочих свысока. Никто из этих трех не был приглашен в молодежный лагерь - хотя все они и состояли в молодежной организации "Святая Русь".

План был следующий: пятерка во главе с Иваном собиралась в определенном месте; заранее никто из них не знал заранее, кого следует убивать и где нужно искать того, кого надо убить. Через некоторое время к этим собравшимся должен быть подойти "старший товарищ" из "Святой Руси", которого именовали "комиссаром". Он-то и должен был сказать, кого надо убивать и где следует его искать; кроме того, он должен был передать оплату за убийство главе пятерки. После этого комиссар уходил, а пятерка шла на дело. Оплата следовала сразу же за убийством. После "дела" следовал устный отчет главы пятерки "комиссару"; для этого глава пятерки должен был один придти в заранее обусловленное место, где и должна была состояться его встреча с "комиссаром".

И вот настал день убийства. Пятерка во главе с Иваном Тушеновым уже была на обусловленном месте и ждала прибытия комиссара. В лицо этого комиссара знал только Иван Тушенов. Ни у кого - в том числе и у комиссара, - не было телефонов; на этом пункте организаторы убийств настояли особо: ведь по телефонам можно было довольно точно отследить местоположение всей пятерки. Пятерка сидела на скамейке и смотрела вдаль, на автобусную остановку, туда, откуда, сойдя с автобуса, должен был прибыть комиссар. И тут произошло странное стечение обстоятельств...

Комиссар вышел из дому с заданием для пятерки. Задание было таково: убить Андрея Кураева прямо в его квартире; квартиру следовало предварительно взломать. Но едва комиссар вышел из дому, как почувствовал сильнейшую спинную боль. Такие боли периодически бывали у него раз или два в год. Приступ, который почувствовал комиссар, был очень не к стати. Комиссар не мог стоять; он был вынужден лечь на лавочку. Так он пролежал более получаса. Наконец, боль прошла. Уже заметно опаздывая, комиссар подошел к автобусной остановке и сел на автобус. И тут произошло второе неприятное происшествие. Где-то за километр от той остановки, на которой комиссару надо было сходить, автобус сломался и из-за этого комиссар был вынужден идти до места встречи с пятеркой пешком. Он очень торопился, но, тем не менее, вполне мог не успеть и придти к тому моменту, когда ожидавшие его люди уже разошлись. Из-за поломки автобуса комиссару пришлось идти к месту назначения совсем не по тому пути, который от него ожидала собравшаяся пятерка: ведь эта пятерка надеялась, что комиссар должен был явиться на автобусной остановке и придти к ним именно оттуда. Дело осложняло также то, что от беспокойства комиссар забыл взять в левую руку газету "Известия", что было обговоренным условным знаком, по которому его можно было узнать.