Война сердец (СИ) - "Darina Naar" - Страница 282

— Сеньора Эстелла, сеньора, — видя, что девушка не реагирует на шум и оклики, Чола подёргала её за плечо.

— Что такое? — Эстелла уронила книгу на колени.

— К вам пришли, сеньора.

Эстелла обернулась и чуть не вскрикнула от радости, увидев Данте. Лохматого и взбудораженного, но такого родного.

— О, Данте, это ты! Ты пришёл ко мне! Я знала, что ты далеко не уйдёшь, наша любовь вечна! — воскликнула она, бросаясь к нему на грудь.

Чола взглянула на Эстеллу изумлённо, а Данте отстранился.

— Знаешь, красавица, мне сейчас не до сантиментов. Я и так кучу времени потерял. Я хотел найти эту ведьму Кларису, но так и не нашёл. Ты можешь с ней связаться?

— Конечно!

— Замечательно. Вот эту женщину, — Данте ткнул пальцем в Ию, что стояла потупив взор, — нужно отвести к Кларисе. Её предположительно зовут Ия. Она ничего не помнит. Я нашёл её в подземелье, в том, где мы были шесть лет назад. Кажется, наш дорогой старикашка Тибурон жив и здоров. И он держал её там насильно, как пленницу. Я не знаю что с ней делать, но не смог её бросить, поэтому привёл к тебе. Думаю, вы с Кларисой решите как поступить.

Эстелла перевела взгляд на женщину. Та с подозрением рассматривала её.

— Ну, конечно, мой хороший, ты прав, что не бросил эту сеньору! — одарив незнакомку улыбкой, Эстелла снова повернулась к Данте. От счастья голосок её звенел нежно, как колокольчик, но Данте смотрел мимо. — Безусловно мы ей поможем. Проходите, сеньора, — Эстелла жестом пригласила Ию в комнату, усадив её на кроваво-красный диван.

— Спасибо, вы очень добры, — еле слышно промямлила та.

— Вы, наверное, голодны, сеньора? И ты, Данте, тоже. Чола! Чола, немедленно подай нашим гостям ужин, — велела Эстелла служанке.

— Нет, мне ничего не нужно, — отказался Данте. — Я пришёл сюда, потому что не смог найти Кларису. Но я ухожу, — и он направился к двери.

Эстелла, поражённая в самое сердце его холодностью, роняя мебель и спотыкаясь о собственные ноги, бросилась за Данте. Поймала его у калитки, повисла на шее.

— Данте... Данте, миленький, не уходи от меня! Останься!

— По-моему, ты ведёшь себя ужасно, красавица, — заметил он грустно. — Это дом твоего мужа, твоего второго мужа, а ты мне предлагаешь тут остаться. Может, мне ещё и в постель его лечь? Слушай, маркиза, ты красивая, ты ласковая, но уймись, ладно? — голос Данте дрогнул, когда он увидел слёзы на её щеках, розу в растрёпанных волосах, но личина Салазара уже приняла решение и отступать не собиралась. — Не надо быть такой навязчивой, красавица, мужчин это раздражает. Мне надо идти, у меня ещё туча дел, прости. И прощай.

Он разомкнул её объятия и быстро ушёл.

Эстелла заревела в голос, повиснув на калитке. Она была уверена: Данте так себя ведёт, потому что ещё сердится на неё. Он не простил ей тех ужасных слов. Мало того, что она уверяла, будто не любит его, так ещё и гадостей наплела. И хотя она извинилась, он по-прежнему зол и обижен. И он прав. Но она должна найти способ его вернуть.

— Данте... Данте, не уходи, не бросай меня... Ты для меня всё, я не могу без тебя, — звала Эстелла пустоту.

Но он не слышал, растворившись в черноте горизонта.

Данте шёл спокойно, не оборачиваясь и с апломбом неся свою красивую голову. Он знал, что Эстелла смотрит, чувствовал спиной её взгляд. Надо дать ей понять, что она ему безразлична. Но, завернув за угол, Данте припустил бегом. Бежал несколько кварталов, пока не задохнулся. Прислонился спиной к дереву. Ну почему рядом с Эстеллой он чувствует себя дураком? Она плохо на него влияет, делает его слабым, беспомощным. Он должен избавиться от этой любви. Кроме того, Данте уже несколько часов ощущал неприятное покалывание в пальцах, а в голове стоял шум, будто там завелись летучие мыши.

— Нет, нет, иди к чёрту! — пробормотал Данте, стучась затылком о дерево. — У меня ещё много дел. Иди прочь! Я Салазар, Салазар и точка. Надо что-то придумать, чтобы не потерять контроль, — выпучив глаза, Данте царапал себе щёки когтями. — Магия... магия... мне нужна чёрная магия, кровь, много крови...

По-звериному рыча, он кинулся вперёд. Миновав мост, спрятался в зарослях акаций, снял с бедра волшебный меч и, засучив манжету, разрезал себе руку вдоль предплечья. Воткнул когти в кровь и кровью этой обрызгал близлежащий куст.

— Вот так, — из когтей Данте ударили красные лучи, и куст вмиг превратился в клубок чёрных змей. Они шипели и извивались, а Данте, залечив рану, выбрался из зарослей. ПЫХ! Во вспышкой он исчез и появился в месте назначения за считанные секунды.

Вот он, одноэтажный длинный дом с табличкой на калитке: «Ла Пиранья». Оставалось спуститься вниз по тропинке. Что Данте и сделал. Стучать не стал. Толкнув полусгнившую калитку, вошёл в неё. И во дворе, и в доме света не было. Темнота стояла хоть глаза выколи. Данте вынул меч и, подсвечивая им дорогу, обошёл дом кругом. Ни души.

Когда он решился войти, дверь оказалась не заперта. Это удивило Данте, но ещё больше его поразило запустение, царившее вокруг. Всё поросло сорняком в метр высотой; конюшня, курятник и загоны пустовали, даже собак не было видно.

В доме было грязно и чем-то воняло. Данте, аккуратно ступая, прошёл в гостиную, но и тут никого не встретил. Сквозь единственный источник света — меч, он разглядел рваную обивку кресел и испачканный чем-то ковёр. Странно. Руфина обычно всё убирала, счищала и штопала. Она бы не позволила дому зарасти в грязи, даже если и предположить, что семейство Бильосо-таки разорено. Данте обошёл весь дом, заглянув и в спальни Сильвио и Рене, но так их и не обнаружил.

«Куда же они делись?» — Данте даже расстроился — так хотелось ему поквитаться с ненавистной семейкой. Как вдруг раздался вопль:

— Эй, открой! Выпусти мя, старый хрен!

Данте узнал ненавистный голос Рене. Но слышался он не со двора, не из комнат и не с кухни, а откуда-то снизу. «Подвал!» — сообразил Данте.

Снедаемый любопытством, он бросился к ненавистному месту. Открыл дверь в чёрный коридор. Темнотища. Данте посветил её мечом. На люке, что вёл в подвал, стояла бочка, полная камней, а снизу доносился крик:

— Эй! Откройте! Выпустите мя! Папа! Папа! Открой, я те говорю, изверг вонючий!

Открыть — не открыть? Невероятное чувство злорадства охватило Данте. Рене сидит в подвале. И, похоже, запер его там Сильвио. Вот так папаша!

Данте попытался сдвинуть бочку, но та оказалась неподъёмной. И он решил не корячиться, а направил на неё пальцы, мысленно воображая, как препятствие разлетается на куски.

БА-БАХ! Бочка взорвалась. Данте едва успел отскочить, дабы не быть погребённым под фейерверком из камней.

Он дёрнул ручку люка и, освещая себе путь когтями и мечом, спустился по крутой лестнице. Сердце щемило от горьких воспоминаний. Некогда и он тут сидел наедине с крысами, умирая от страха и ненависти. С тех пор мало что изменилось. Всё тот же подвал. Несколько крыс в углу. При взгляде на них Данте передёрнуло. Нет-нет, он не должен бояться! Он больше не маленький, затравленный Данте, он Салазар — чёрный маг, которому подвластно всё, хозяин сильнейшего артефакта. С чего ему бояться крыс? Взмахнув рукой, Данте наколдовал на ладони огненный шар. Метнул его в крыс. За секунду они сгорели, обратившись в кучку пепла.

В другом углу Данте увидел Рене. И не узнал его. Годы назад эта неграмотная жиробасина издевалась над ним в кабинете комиссара Ласерды. Теперь Рене напоминал скелет, похудев так, что на него жутко было смотреть. Щёки ввалились, а кожа приобрела нездоровый серо-синюшный оттенок. Руки и ноги его были связаны верёвками.

— Ух ты, кого я вижу! — восхитился Данте чудесным зрелищем, пиная Рене каблуком в бок. Он не испытывал ни капли жалости — лишь омерзение и триумф. Отлично! Гадёныша давно пора проучить, чересчур много крови тот ему попортил.

Рене поглядел на Данте, крысиные глазки его в страхе расширились.

— Уйди отсюдова, я тя не звал, чудище, я звал папашу. Ентот гад меня тута закрыл и даже жрать сёдня не приносил. Где его черти носют, не знам, скот он паршивый. Тока пусть сунется сюды, я его прибью!